Ева Никольская - Хозяйка Карнаэла
— Хм, — блондин склонил набок голову, рассматривая мою раскрасневшуюся физиономию.
Он сидел на корточках и без особых усилий удерживал меня на весу. Как назло, нижние ветки располагались немного в стороне, и достать до них ногами я не могла. Да и особо брыкаться не хотелось. Во-первых, зачем рисковать шаткой безопасностью (вдруг Арацельс истолкует эти телодвижения как желание вырваться и по доброте душевной решит меня отпустить?), а во-вторых, в отсутствии белья лучшая поза для такого… ммм… подвешенного состояния — это скрещенные ноги. Так я и поступила, не забыв заодно состроить грустную мордашку и жалобно проскулить:
— Ну, пожааалуйста.
— А что мне за это будет? — полюбопытствовал белобрысый гад с совершенно невинной улыбкой.
— А что хочешь? — осторожно спросила я, справившись с желанием обласкать его нехорошими словами. Вот поможет обратно забраться, тогда и… поговорим. А пока я лучше буду паинькой.
— Сними эту куртку.
— Да щаз-ззз! — вырвалось у меня.
— Что? Дорога как память?
Мне кажется, или он опять злится?
— Под ней просто ничего нет, идиот, — вспылила я, ухватившись руками за него. Мало ли, вдруг неправильно отреагирует, а падать ой как не хочется. Теперь если лететь, то вместе с ним.
— Совсем?
Он что, издевается?
— Пожелай что-нибудь другое, а? — поторопила события я, испытывая жуткий дискомфорт в висячем положении, да еще и под крайне заинтересованным взглядом мужа.
— Ну, хорошшшо, — сказал Хранитель и, склонившись ко мне, озвучил свое требование: — Я сделаю тебе один подарок, и ты никогда с ним не расстанешься. Договорились?
— Если это не путевка в загробную жизнь с отдельными апартаментами на кладбище…
— Это цепочка.
— Я согласна! Ну же… помоги мне теперь забраться на ветку. А то чувствую себя по-дурацки как-то.
Что он там говорил? Резерв магический пуст? Да, наверное, пуст… но на физической силе это точно не отразилось. Во всяком случае, меня супруг поднял, как пушинку, и… уложил спиной на все ту же ветку. Лучше бы животом, так хоть обхватить ее руками и ногами можно было бы, а сейчас… чуть двинься и повторится недавняя история с полетом, только теперь из горизонтального положения. Я хотела, было, сесть, как этот… нехороший человек (демон/Хранитель/еще варианты?) навалился сверху, буквально припечатав мое бедное тело к жесткой коре. А на ней сучки и неровности, и веточки, те, что помельче, начало берут, и… и все это разом впилось в спину через ткань Райсовой куртки. Незабываемое ощущение! А учитывая вес супруга, вольготно расположившегося на мне… вообще, «красота».
— Не дергайся, женщщщина, а то вместе свалимся.
Потрясающая перспектива!
— Т-ты, — пропыхтела я, пытаясь оттолкнуть мужа. Осторожно так, чтоб предупреждение не осуществилось. — Ты меня з-зачем спасал? Чтоб убить особо жестоким способом?
— Это каким же? — заинтересовался Арацельс, слегка приподнявшись. Ровно настолько, чтоб я могла спокойно дышать, а он — рассматривать мою недовольную физиономию. Ну, уже прогресс. Пообщаемся, значит.
— Раздавить, видимо.
— Так тяжело? — удивился он.
— Не легко точно.
— Ничего, выдержишь, — решило за меня его Беловолосое Величество.
— Я хрупкая, непрочная…
— Да ну? — мужская ладонь скользнула по моему боку, чуть задержалась на бедре и опустилась ниже. — Под курткой, правда, ничего нет? — Прохладные пальцы коснулись обнаженного колена и отправились в обратный путь, сдвигая при этом вверх край довольно грубой материи. Я рефлекторно дернула ногой, кора неприятно царапнула кожу, заставив вскрикнуть.
— Не нравится? — нехорошо так прищурился Хранитель.
Опять раздражение? Или у меня глюки? Ах, да… он же эмоции чувствует. А я не умею их скрывать. Поверхностные эмоции… которые трактовать можно как угодно. Ну-ну.
— Не успела определить, знаешь ли, дерево помешало. Может, махнемся местами. Я сверху полежу… тебя пощупаю.
— Серьезно? — его брови скользнули вверх, а уголки губ дернулись. — Ну, давай…
— Не! — эх, такой шанс упускаю обскакать Лилигрим в нестандартном применении деревьев. — Я пошутила.
— Жаль, — нарочито громко вздохнул муж и, осторожно поднявшись, сел рядом. При этом умудрился положить мои ноги к себе на колени. И все это с невозмутимой мордой, пока я в ужасе хваталась за ближайшие ветки, расценив его странное поведение, как попытку скинуть меня с дерева.
— Да ты, ты… ты, вообще, думаешь, что делаешь?! — захлебываясь возмущением, заорала я. Сердце все еще бешено колотилось, вцепившиеся в шершавую кору пальцы мелко дрожали. Перепугалась, мда… А ему хоть бы хны. Сидит, улыбается и по моим голым икрам рукой водит. Аж дрожь пробирает… З-зззараза.
— Опять не нравится? — насмешливо поинтересовался Арацельс, а у меня от бешенства разве что пар из ушей не пошел.
Да что он себе позволяет? Устроил тут… экстремальные ласки на дереве. Я ему… я… ээээ… и что я там хотела сказать?
В голове немного шумело, но тот шквал эмоций, что захватил меня минуту назад, просто испарился. Пшик… и нет ничего. Одна неприятная пустота, которая быстро заполнялась новыми ощущениями. Удивление, непонимание, и желание замурлыкать от прикосновений его рук… Вот гадство! И как я сразу не сообразила?
— А ну верни, вампир проклятый!
— Что? — а глаза-то какие невинные. Широко раскрытые, с узкими ниточками зрачков. Крррасные, как рассвет в этом мире… и такие же красивые.
— Верни мои эмоции.
— Зачем? У тебя уже новых полно… и все такие…ммм… заманчивые.
Улыбается. И вид такой довольный, как у оголодавшего кота после миски сметаны. Да и выглядит вроде как лучше, или тут просто освещение другое, нежели в тени ствола? Волосы будто жизненной силы набрали, блестеть начали, распутались… Распутались?!
— Арацельс, тебе так мало надо, чтоб перестать производить впечатление жертвы десятка бессонных ночей? — он неопределенно повел плечами, продолжая улыбаться. — А почему не попросил?
— Зачем? Фальшивые эмоции… вернее, те, что люди пытаются создать специально, не достаточно питательны. А мне нужна подзарядка, Катенок. Хотя бы немного. И так как я дошел до такого состояния исключительно по твоей вине, будь добра… отрабатывай.
Не знаю точно, что взбесило больше — это короткое «отрабатывай» или заявление, что все его беды из-за моей скромной персоны, но от переизбытка чувств (негативных) меня бросило в жар, а в голове в очередной раз перегорели предохранители. С чего бы? Вроде и слова не особо обидные, или просто накипело? Срочно захотелось скандала с битьем посуды и ломанием мебели. За неимением последней, и ветки подойдут, мелкие… самые-самые мелкие.
