Ж. Жукова - Замуж с осложнениями
Парень расцветает, и я ухожу довольная. Как прекрасно приносить счастье окружающим, когда от тебя для этого почти ничего не требуется!
В общем, утреннее хорошее настроение снова устанавливается, несмотря на все усилия духовника, и я очень довольная топаю к себе в каюту пить ферменты и составлять список лекарств и устройств, которые необходимо будет купить на Гарнете.
С готовым списком стучусь к Азамату — надо же с начальством согласовать. Кстати, неплохо бы ещё и за начальственным буком посидеть. Интересно, как моя родительница отреагирует на новости… Она-то в последние два года почему-то решила, что я, как она сама, всех мужиков ненавижу и замуж никогда не выйду. Я уж не знаю, где она нас с братом нагуляла, но как-то на работе проверила ДНК — отцы у нас разные.
Главное, мне почему-то очень не хочется признаваться, что меня выдали замуж насильно. Казалось бы, и гордости у меня особой нету, и ситуация была патовая… Но, пожалуй, я пока об этом помолчу, если не прижмут.
Стучусь, получаю разрешение, вхожу — и мне открывается фантастический вид. Капитан сидит на стуле ко мне спиной, а на спинке стула развешана расплетённая коса. Приглядевшись в полутьме, понимаю, что волосы мокрые. Видимо, повесил сушиться. Господи, ну до чего ж красиво! Вот это я понимаю, волосы струятся, как вода, и с таким же блеском. Куда там рекламе. Если бы капитан не окликнул, я так бы там и стояла, истекая слюной.
Азамат прослеживает направление моего взгляда и внезапно смущается.
— Ой, простите, я и забыл совсем… сейчас заплету…
— Не надо, не надо! — быстро останавливаю его я. — Зачем, не высохнут же!
— Ну как… неприлично ведь, — Азамат всё-таки принимается разбирать пряди.
— Как это неприлично? — удивляюсь я. — Алтонгирел вон ходит, мочалкой своей трясёт, это никого не смущает!
Азамат тяжело вздыхает, как преподаватель, которому досталась на редкость необучаемая группа.
— Алтонгирел — красивый человек. Ему многое можно, что мне не подобает.
Нет, кто-то из этой истории живым не выйдет. Есть у меня одна знакомая психологиня, занимается с детьми, которых в школе дразнят. Написать ей, что ли…
— Расслабься, — говорю. Чем бы его убедить? — У нас не принято жены стесняться. Тем более, что волосы у тебя гораздо красивее, чем у Алтонгирела.
Смеётся, как обычно, когда не очень верит моим комплиментам, но покорно возвращает предмет спора обратно на спинку стула.
— Я, собственно, пришла, э-э-э, по делу. Вот, написала список того, что мне нужно для работы… На Гарнете надо будет купить, — без приглашения присаживаюсь на кровать и раскладываю пластиковые листочки из блокнота. — Вот это первой необходимости, вот это хорошо бы, если будет, а вот это, если будут лишние деньги…
Азамат сосредоточенно вникает в мой почерк.
— Ну, вы, надеюсь, сами проконтролируете покупки?
— Естественно! Сама и пойду, только мне понадобится помощь в транспортировке. А то там довольно много получается по весу, да и тут вот аппаратура громоздкая…
— Лиза, ну что вы, конечно мы всё доставим, я на Гарнете специально для этого транспорт держу. Да и вообще, никто вас одну там гулять не отпустит, ещё не хватало.
— А что, это такое опасное место?
Всё, что я знаю о Гарнете — это что там огромный торгово-развлекательный комплекс, во всю планету размером. Они там ничего не производят, всю провизию привозят с ближайших окультуренных «зелёных» планет, а на самом Гарнете только пляжи, рестораны и магазины. Ещё там, конечно, гигантский космопорт, в котором легко потеряться. Но капитана, очевидно, ещё что-то заботит.
— Да вы что, — смеётся он. — Там же сплошная мафия. От простых карманников до работорговцев. Нет, конечно, если вас привозит турагенство в престижный чистенький район, вы там ничего такого не увидите. Но мы-то приземлимся в обычном порту для закупщиков, среди складов, и там вам без оружия и сопровождения делать нечего.
— Ого, — строю озадаченную рожу. — А я и не знала. Хорошо шифруются. А сколько мы там пробудем?
— Несколько дней. Пока всё закупим да высадим… провинившихся.
— Что, на Гарнете? И на Муданг их не отвезём?
— До Муданга от Гарнета ещё неделя, и нам там вроде бы ничего не нужно. Сами доберутся, не маленькие.
Мне становится как-то грустно. Я уже привыкла к Эцагану, да и чувствую себя косвенно виноватой в его глупостях. Но устав есть устав, что уж тут поделаешь.
— Ладно, — перевожу тему, — Азамат, ты обещал мне каюту под смотровую выделить…
— Ах да, конечно, — он лезет в ящик тумбочки и извлекает пульт. — Вот, держите, это каюта прямо рядом с вашей в сторону кухни. Там прибрано, но если вас что-то не устроит, скажите мне.
Я откланиваюсь и удаляюсь, по пути — воспользовавшись тем, что Азамат отвернулся, — провожу рукой по его гриве на спинке стула. Ну какая прелесть!
Каюта оказывается точной копией моей, только во всю стену стеллаж с задвижными дверцами. Очень хорошо, можно всё красиво разложить. Решаю заранее подготовить хранилище для гарнетских покупок — прикидываю, чего сколько будет, да что поближе, что подальше положить, да куда я аппараты поставлю. Везде раскладываю записки, чтобы не забыть, до чего додумалась. А потом наконец разбираю мешок и распихиваю по полочкам свои припасы. На всё это уходит гораздо больше времени, чем мне кажется — я вообще люблю наводить порядок и часов при этом не наблюдаю. То есть вешать в шкаф стираную одежду сразу, как высохнет — выше моих сил, но зато я хотя бы раз в месяц выделяю один день и навожу полный порядок везде, где дотянусь. И каждый раз чувствую себя после этого героем труда. Очень позитивно.
Кстати о стираной одежде. Я же хотела выяснить у Тирбиша, где у них машинки стоят. Тирбиш, как всегда, отыскивается на кухне и с удовольствием провожает меня в прачечный отсек. Оказывается, что машинки у всех именные. Тирбиш объясняет, что это для того, чтобы ни в коем случае не перепутать одежду и не потрогать чужое. Поскольку команда по внешности очень разношёрстная, красивой половине неприятно прикасаться к личным вещам некрасивой половины, так что эти самые вещи не должны попадать в одни и те же места.
Я только чешу в затылке, как же Азамат при этом должен воспринимать мою манеру за него хвататься чуть что.
Тирбиш выделяет мне одну из запасных машинок, старательно выведя прямо на передней панели моё имя маркером. Это простое действие неожиданно заставляет меня чувствовать гораздо большую уверенность в завтрашнем дне, чем подписание контрактов. Мысль о контрактах напоминает мне, что надо написать домой, так что после того, как Тирбиш показывает мне сушильню с горячим поддувом, я снова отправляюсь к капитану.
