Жуткие приключения в империи (СИ) - Лямина Софья Ивановна
Вот взять, к примеру, Томаса. После нашего отчета, в котором мы в красках поведали об обнаруженном поместье и приключившейся там давно неприятности, он выглядел вполне довольным проделанной работой. Выслушал нас внимательно, вопросы правильные задавал и не сверлил взглядом, чего не скажешь о его сыне.
Ланфорд Эверент на правах хозяина сидел в высоком кресле за столом кабинета, где по неведомой мне причине было решено провести совещание. Сидел маг пусть и с нейтральным выражением лица, а во взгляде его осуждение боролось с насмешкой. Мол, что я говорила о твоей безголовости? Неприятный такой взгляд. И усмешка тоже.
Больше прочих был озадачен император, который с момента нашего рассказа вообще ни слова не сказал. Мужчина был хмур и стоял, глядя в окно на пустынный участок сада, где даже кусты цвели как-то неохотно. Тяжело ему приходилось. Все же о родственнике его говорили, путь и дальнем.
— Ваше величество, — произнесла я. — кем приходится вам Клаус Эверент? Насколько дальний ваш предок?
— Мне он гораздо ближе, чем вы ожидаете, госпожа Залесская, гораздо…настолько ближе, что он приходится мне отцом. — отозвался император сухо.
ГЛАВА 11
После заявления императора я поймала себя на мысли, что старательно пытаюсь сойтись в числах. По всему выходило, что Карсону Эверенту прилично за сотню. К живучести магов все привыкли, вот только я редко имела честь беседовать с существами, возраст которых перевалил за век. Разве что моя тетушка, Румпельштида, о реальных летах которой оставалось только догадываться. И мой босс, Виктор Когда-Где. Древнему вампиру вопрос о возрасте я просто стеснялась задать.
— Вынуждена спросить, — произнесла я. — как же вы оказались на престоле? Если ваш дед, на тот момент еще правящий империей, был в здравии и трезвой памяти, он вполне мог озаботиться судьбой государства и обзавестись еще одним наследником. В таком случае престол перешел бы его сыну, а не внуку.
— В результате того, что мой дед не обзавелся еще одним сыном, я и оказался императором, — отозвался Карсон Эверент неохотно. — Старик был в трезвом уме и памяти, однако здоровье уже давно подводило его. Рисковать в таком возрасте и настаивать на еще одном сыне от такой же немолодой супруги он не стал, а любовниц и фавориток принципиально избегал. Беспокоился о чистоте крови.
— Ваша мать?…
— Скончалась в результате несчастного случая, когда мне едва исполнилось четырнадцать. — предвосхитил вопрос император. — Корабль, на котором находилась моя мать, попал в сильнейший шторм. Судно не выдержало столкновения со скалистым берегом. Дальнейшее расследование показало отсутствие вмешательства со стороны.
Игнат, заметив мое молчание, продолжил задавать вопросы, пытаясь пролить свет на биографию императора, единственного из всех присутствующих имеющего реальную связь с ведьмой Златославой. Вернее, некогда носившей это имя, пока злоба и чернь не поглотили ее.
Вот только я думала вовсе не о печальном детстве императора, а о трагичных случайностях, преследующих их род. Что там сказал гном-управляющий в банке? Проклятье лежит на роду императорском, что подтвердили потом и ведьмы. Даже в загробном царстве о нем слышали, вот только, как сказала скончавшаяся тетушка Касьян, не так просто все с этим.
Началось все, надо полагать, с матери Карсона Эверента, которая волей случая стала невестой будущего императора. Желала она того или нет, а именно она стала причиной ссоры Клауса Эверента и Златославы, в результате чего произошел всплеск силы. Как сказала дворецкий-призрак — «начало конца». Сначала ведьма убила незадавшегося жениха, а затем исчезла в неизвестном направлении. С моей стороны глупо будет не подумать, что она приложила руку и к гибели соперницы, на тот момент уже давно родившей наследника. Но почему тогда Златослава сразу не избавилась от нее? Пожалела?
Сомневаюсь. Скорее, на тот момент ведьма еще не до конца вошла в темную силу, а может вынашивала коварный план мести.
Затем при рождении Грейстока умирает первая супруга императора, Анна Изабель Эверент. Страшная потеря, заставившая Карсона Эверента долгое время мучиться, пока он не выпивает зелье, которое стирает воспоминания о первой жене. Однако затем трагическая участь постигает и вторую супругу, Лиллу Ангар, которая погибает под снежной лавиной. Не стоит забывать, что и мать Ланфорда, Розалия Эверент, скончалась при теракте в Академии. Да, виновницу той трагедии пленили, ей оказалась не наша ведьма-заговорщица, но история вырисовывается странная. Неприятная.
Не бывает таких совпадений. Вот только и черного проклятья, сила которого могла бы такое сотворить, нет. Иначе его остаточные следы я бы точно нашла на Ланфорде, поскольку такая черная волшба всегда имеет остатки. Однако это может оказаться не только нить, недоступная для восприятия магов, но и бытовые, гораздо более простые явления.
При этом за все время тесного сотрудничества с императорской семьей я таких не заметила. Ни одного загнившего цветочка во дворце, ни запаха плесени или сероводорода, ни негативной атмосферы, ни беспочвенных конфликтов. Хотя, признаться, все же негатив присутствовал, однако тот был закономерным последствием замершей над королевством угрозы. Когда кто-то строит козни, волей-неволей настроения в коллективе и семье ухудшаются.
И все же что-то тут не чисто! О чем-то не том я думаю, чего-то не вижу!
— О чем так напряжено варит котелок? — прозвучал вдруг вопрос от напарника над самым ухом, заставив меня вздрогнуть.
В кабинете племянника императора повисла тишина, а все присутствующие смотрели на меня с немым укором. Очевидно, пропустила заданный вопрос. Возможно, даже не в первый раз.
— Прошу прощения, задумалась. О чем речь?
— Что будет теперь с дворецким поместья? — повторил вопрос Томас, поправив пенсне. — Вы упокоите его душу?
— Господин Щацкий отказался покидать этот мир, — отозвалась я медленно, продолжая размышлять над проклятьем. Мысль билась в голове, но ухватить ее никак не удавалось. — Пока он останется приглядывать за поместьем на случай возвращения ведьмы Златославы. Ее гробницу обнаружили и вскрыли — ей это точно не понравится. Существует вероятность, что она захочет вернуться и убедиться в том, что мы ничего не нашли. Или выяснить, что нам уже известно. Я оставила ему заговоренную булавку, чтобы призрак смог связаться с нами при необходимости. Потом, после завершения дела, я навещу его и предложу покинуть хотя бы поместье, раз уж он так держится за загробную жизнь. В «Реальном волшебстве» от таких кадров отказываться не станут.
— Раз вам известно имя ведьмы, почему вы не можете просто призвать ее? — вдруг вопросил Дерг, до того хранивший молчание. Мужчина в целом продолжал ко мне относиться с недоверием и настороженностью, хотя наши с ним отношения несколько улучшились после того, как удалось привести в чувство отравленных магов.
— Если бы все было так просто, — вздохнула я и, не сдержавшись, устало потерла переносицу. — но здесь все завязано на ведьмовской сути. Мы как-то обсуждали это между делом, но повторю. Имя ведьмы несет в себе гораздо больше, чем просто буквы, оно таит суть, слепок ауры. Вы не встретите двух ведьм с одинаковыми именами даже в другом мире, в другой галактике. Не будет двух Владислав, не будет двух Румпельштид или Златослав. Не бывает так, сами силы Вселенной противятся этому. Матери, родившей ведьму, просто и в голову не придет назвать ее, к примеру, моим именем. По крайней мере, пока я не скончаюсь.
— Что с таким образом жизни, конечно, просто немыслимо, — ехидно хмыкнул напарник, удостоившись от меня хмурого взгляда. Язвит!
— Имя приходит нам как метка от Вселенной, несет в себе нашу историю, часть души, даже качества, которые достаются нам как дар. Поэтому когда ведьма сходит со светлого пути, уготованного ей миром, ее имя отнимается. Вы могли видеть это, когда Касьян, ранее носившая имя Мэри, пошла по темному пути. Тоже произошло и с нашей ведьмой. Само по себе имя «Златослава» несет тяжелую энергетику, среди так называемых «негативных» черт присутствует гордыня, эгоцентризм, манипулирование. Однако в совокупности с черном волшбой дает непредсказуемый результат. Имя уже ей не принадлежит. Это все, что я могу сказать точно.
