Небо внизу (СИ) - Стешенко Юлия

— Вон там, левый верхний угол. Загогулина как S — слишком большая, под ней крест не поместится. Солнышко не тут, солнышко сдвигайте вправо. Так, так, еще… о, хватит! Стоп!

Подчиняясь его командам и поминутно сверяясь со схемой, Тео изобразила довольно сносный сигил. Наверное, профессиональный маг счел бы его корявым и неумелым… Но не пошел бы профессиональный маг в задницу? Тео впервые нарисовала такой сложности сигил — и Тео гордилась собой.

Разложив по углам пентаграммы крошечные желтоватые черепа, Тео закрыла глаза, сосредоточилась, погружаясь в себя, и начала нараспев начала читать заклинание, в конце каждой фразы брызгая на меловые контуры кровью. В самом конце она капнула в центр пятиугольной звезды желчью и подожгла пучок трав.

— Как видны звезды на небе, как видна дорога на земле — так пусть будут видны следы тех, кто пришел сюда незваным, задумав дурное. Да будет по слову моему!

С последним выкриков сила хлынула наружу, едва не сбив Теодору с ног. Магия затопила ее, подхватила и понесла, мир вокруг дрогнул и поплыл, теряя четкие контуры. Где-то сзади — далеко, в милях отсюда, — спрыгнул со стеллажа Том, и Тео махнула ему рукой: не вмешивайся! Не влезай! Магия текла и текла, наполняя пыльный амбар невидимой, но явственно ощутимой силой. Теперь Тео видела обозначенные слабыми штрихами контуры под потолком — когда-то очень давно там рисовали обереги от крыс. Вдоль двери серебрилась вязь охранного орнамента — бледные следы заговора от воров. На полках, на полу — тускло мерцающие кляксы, здесь явно что-то разбрызгивали — скорее всего, заговоренную воду. Но цвет у брызг был светлым, ближе к жемчужно-серому, а значит, они тоже были безвредны.

— Пусть будут видны следы тех, кто пришел сюда незваным, задумав дурное, — повторила активирующую формулу Теодора, усиливая нажим. — Да будет по слову…

— Это я-то незваный? Я?! Совсем вы тут ополоумели, что ли?! — гаркнул бесплотный голос с потолка.

Осекшись, Тео потеряла концентрацию, запнулась — и все-таки упала на пол. Мгновенно оказавшийся рядом с ней Том только растерянно вертел головой, не понимая, откуда исходит угроза — и что с этой угрозой делать.

— Незваный! Вы только подумайте: незваный! — продолжал вещать голос. — Да еще и дурное задумал! Если хотите дурного найти — идите в дом, он там окопался!

Напряженно оглядывая потолок и стеллажи, Том наугад протянул Теодоре руку. Ухватившись за горячую сухую ладонь, Тео, с трудом выпутавшись из кретинских многоярусных юбок, поднялась и тут же юркнула контрактному за спину.

— Простите, уважаемый господин, — как можно любезнее выкрикнула она в пространство. — Вероятно, возникло недоразумение. Мы не хотели вас обидеть! Приносим глубочайшие извинения!

Главная задача при внезапно возникшем конфликте — успокоить клиента. Поэтому сначала ты приносишь искренние извинения — а потом приносишь вагон проблем и повестку в суд. Именно в таком порядке и никак иначе.

Озадаченный внезапным светским подкатом, голос некоторое время молчал. Потом хмыкнул и неуверенно откашлялся.

— Недоразумение, говорите? А что ж… Это может быть. Если не хотели… Тогда, конечно, да. Тогда, наверное, недоразумение и есть.

— Простите мою бестактность, уважаемый господин, — методика работала, и Тео увереннее притопила педаль. — Но вы так умело скрываете свое присутствие… Мы совершенно о нем не подозревали! Никогда раньше я не сталкивалась с подобным уровнем могущества.

Польщенный голос издал звук, до странности напоминающий банальное хихиканье.

— Еще бы сталкивались. Таких, как я, вот так вот сразу не найдешь.

— Да, конечно. У меня тоже сложилось именно такое впечатление. Вы очень редкая и могущественная сущность, — осмелев, Тео выступила из-за Том, на всякий случай стараясь держаться поближе. Не то чтобы она верила, что контрактный сможет ее защитить — но теплое плечо за спиной почему-то успокаивало.

— Это вы точно сообразили, госпожа — снова хихикнул невидимый собеседник. — Вот что значит благородное воспитание! Не то что местные дурынды — их хоть горшком по голове лупи, все равно не соображают.

— Благодарю за лестную оценку моих скромных способностей. — Не выпадать из образа утонченной леди было сложновато, но Тео прилагала все усилия. Возможно, переигрывала — но какого хера? Это не церемония вручения Оскара — тут и пришибить могут. — Простите, а с кем я имею честь беседовать?

— Как это — с кем? Что значит — с кем?! Да со мной же!

Воздух под потолком замерцал, наливаясь тусклым опаловым сиянием, закрутился в воронку и устремился вниз. Миг — и на видавшей виды дубовой бочке сидел сухонький старичок в широком не по размеру «парадном» костюме. Из нагрудного кармашка выглядывал кокетливый розовый платок.

— Мартин Грино, к вашим услугам, — неупокоенный дух широко улыбнулся, ощерив неровный ряд дешевых металлических зубов.

— Твою мать, — сдавленно прошептал Том и, ухватив Тео за локоть, потянул назад — к себе за спину. Досадливо дернув рукой, Теодора освободилась.

— Теодора Дюваль. Рада видеть вас, — Тео улыбнулась, и привидение захихикало над немудрящей шуткой.

— А уж я-то как рад. Беседа с благородной дамой прямо тут, у меня на ферме — ни в жизнь бы не подумал, что доживу до такого.

Так ты и не дожил, — неоновой строкой скользнула в голове мысль.

— Простите мою навязчивость, — подавила неуместную веселость Тео. — Я только недавно начала практиковать, еще многого не знаю… В учебнике было сказано, что призраки приходят в наш мир через порталы, но я не обнаружила никаких следов…

— И не обнаружите! — счастливо расхохотался покойный Грин. — Потому что их нет!

— Но я учила…

— Оно и видно, что учили, благородная госпожа, — тут же раздулся от осознания собственной важности Грино. — А я вам так скажу: в жизни все намного сложнее, чем эти ваши профессора себе думают. Вот вам как сказали? Что духи в наш мир через порталы приходят. А про то, что духи вообще не уходят, вам не говорили?

Тео растерялась. Собирая информацию для работы у Натта, она прошерстила все книги — и нигде ничего подобного не было. Хотя, возможно, это были недостаточно компетентные авторы. Или Тео пропустила важные факты. Или проработала не всю литературу… Или… Или… Или…

— Вот то-то же, — дух захихикал, со всей очевидностью наслаждаясь ее смущением. — Образование — оно, конечно, важно. Но самому поработать — завсегда важнее.

— О. Да. Вы абсолютно правы, — тут же энергично закивала Тео. — Может, вы объясните мне, как вам удается… не покидать свой дом.

О том, что дом давно чужой, Тео благоразумно умолчала.

— Отчего ж не рассказать? Расскажу! Молодежь учить — дело нужное… — поддернув призрачную брючину на тощей призрачной коленке, Грино поудобнее уместился на бочке. — У меня, госпожа Дюваль, вон там станок столярный стоял, — дух ткнул в сторону она мосластым полупрозрачным пальцем. — Я на нем бочки починял. Починял, починял — а потом выпил немного лишнего. Такое вино хорошее уродилось в том году — сладкое, как сок, а в голову молотком било. Выпил я, значит, лишку, дремота навалилась — ну, я и ошибся немножко, — призрак помахал в воздухе левой рукой, на которой не хватало указательного и среднего пальцев. — Стою я, значит, смотрю на станок, а из руки кровища хлещет. Я, конечно, выпивши был, но соображал вполне. Тряпкой руку замотал, потом жгут затянул, пошел к доктору — он мне культяпки аккуратненько так зашил. А потом возвращаюсь домой — а на станке пальцы валяются. Как будто мусор какой-то. И так мне странно, госпожа, стало… Потому что ну это же пальцы. У меня на руке росли. А теперь вот — на станке валяются. И что с ними дальше делать? Собаке отдать, на компост выбросить, в камине сжечь? Думал я, думал — и решил я пальцы похоронить.

— Под винодельней… — дошло наконец-то до Тео.

— Именно! Молодец вы, госпожа, быстро соображаете. Вот я, скажем, два месяца понять не мог, почему тут застрял. Как в августе помер, так до октября и мучился: почему всеблагой огонь меня к себе не берет? Ну, грешил, конечно. И вино любил сверх меры, и женщин любил, и в картишки поигрывал… Но ведь если за такой из пречистого огня души изгонять — так кто же тогда на небе останется? Только язвенники и импотенты? Простите, госпожа, — призрак смущенно пригладил седой ежик волос. — В общем, думал я, думал — а потом вспомнил. Я же пальцы под порогом прикопал! Побоялся, что собаки выроют, играть начнут — ну и запрятал как мог. А оно, значит, вон как обернулось…