Багровый закат над Западным морем (СИ) - Соул Таня

Омин опустил взгляд и после секундного раздумья задал следующий вопрос:

– Что ещё я должен сделать?

– Запретить Эгиарру вход в Ругоии Гиугин. Я знаю, что у Лоумарра были с акулой Владыки особые отношения. Но в дальнейшем поддерживать их я запрещаю. – Аруог не сомневался, что у этого Оиилэ осталось предостаточно связей в Скалистом городе и, чтобы строить козни, ему не обязательно было появляться здесь лично. Но официальный запрет нового Правителя мог хотя бы немного лишить Эгиарра влияния.

– Это опасный враг, – ответил Омин.

– Как и сам Владыка. И ещё кое-что, – Аруогу не давали покоя наручи, которыми пользовался Лоумарр во время сражения. – Как много реликвий Лаан хранится у вас в сокровищнице?

– Ни одной, кроме Омаал Раог. Лэина уничтожила все реликвии, которые там были.

– Тогда откуда Лоумарр взял эти наручи? И кто их пробудил? Это сделал кто-то из нашего племени. Я хочу знать, кто ему помогал.

Глава 17

– Из вашего племени к нам приплывала только одна Оиилэ, – ответил Омин. Хотя голос его был спокоен, выражение лица стало хмурым. – В Скалистом городе уже много веков никого не казнили прилюдно. Вопросы племени Улиан лучше решать в Улиан Гиугин.

– Кто ему помогал? – повторил Аруог.

– Агаинэ, дочь Маварэга. Не думаю, что она сделала это по своей воле. – Омин предпринял ещё одну попытку спасти жизнь предательнице.

– А по чьей? По чьей воле она могла это сделать? Я знаю, к чему ты ведёшь. Ты скажешь, что это Эгиарр её заставил. Но чтобы задолжать Грозной акуле надо сначала попросить его об услуге. И я догадываюсь, за что именно она ему оказалась должна. – Это Агаинэ попросила Эгиарра разыскать того самого слугу, который совсем недавно пытался убить Аруога. Она хотела избавиться от Лунного наследника до того, как тот вызовет её отца на поединок. Та, в ком течёт кровь Лаан, решилась пойти против многовековых традицией и вмешаться в установленный Океаном порядок перехода власти. – Мне не нужна её жизнь, – сказал Аруог. – Она заплатит цену в разы выше. Объяви жителям Ругоии Гиугин о том, что Агаинэ предала своё племя и пыталась убить Лунного наследника. Посмотрим, примут ли Ругоии в свои ряды предательницу и убийцу. Вы же так ненавидите Лаан за их кровожадность.

– У неё и так не осталось дома. – Вопреки всей его сдержанности, в голосе Омина слышалось осуждение.

– У неё не осталось понятия о чести,поэтомуу неё не осталось дома, – ответил Аруог. – И выясни, где лежат остальные реликвии. Я хотел бы взглянуть на них перед отплытием. Если нам ни одна из них не пригодится, отправь всё в Жемчужный город.

– Хорошо. Ещё что-нибудь я должен сделать?

– Нет. На этом всё, – Аруог устало поднялся из-за стола. – Мы пробудем в Скалистом городе ещё пару дней. Как только выяснится что-то насчёт реликвий, отправь к нам посыльного.

– А потом? Куда вы направитесь потом? – Омин тоже поднялся вслед за ними.

– Наш путь лежит через Коралловое море на запад. В Белом городе давно не сражались, и Гарранэёл, наверно, уже покрылся илом. Пора очистить его от грязи.

Омин покачал головой.

– Никогда не понимал вашей тяги к сражениям. Но, возможно, это просто у вас в крови. Не думал, что скажу это, но, Аруог, надеюсь, ты победишь. Потому что наши отношения с Западным морем и так натянутые. А останься мы без сильного Правителя, Владыка начнёт диктовать нам совсем другие условия. От твоей победы теперь зависит судьба Бездонного моря.

– От неё зависит судьба не только Бездонного, но и Всемория. Мы всё равно ничего не можем сделать против Воли Океана. Победит тот, кому он благоволит больше. До завтра Омин. – Аруог кивнул наместнику на прощание и жестом предложил Рриану и Ривэирру последовать за ним. Если его дядя был просто собран и молчалив, то Рриану казалась задумчивой и грустной.

Ему стоило бы утешить супругу и сказать, что следующий бой пройдёт легче, но он не хотел давать ей ложную надежду.

– Рриану, мне невыносимо, что из-за меня твоя жизнь в опасности, – сказал он, беря её за руки, как только они выплыли из дворца. – Если я паду во время боя…

– Тогда мы падём вместе, – её голос был твёрд.

Он покачал головой.

– Тебе не стоило обещать свою жизнь залогом моей победы.

– Даже без этого обещания, Аруог, с тобой я готова и пасть, и возвыситься. Я останусь с тобой вопреки всему, понимаешь? Мы сможем забрать Гарранэёл и вернём его в Лаан Гиугин.

– Так и будет.

Вечер принёс долгожданный отдых – от потрясений прошлых дней, сражений и переживаний о будущем. Аруог позволил себе один единственный вечер не думать о завтрашнем дне. Он наблюдал, как Рриану суетится и перевязывает его раны, как Ривэирр плавает кругами по его покоям и рассуждает о дальнейшем маршруте.

– Самый короткий путь через Коралловое море, я согласен, – поднял он уже давно решённый вопрос. – Но плыть там опасно. Ты же помнишь о Лаомэ Гиугин. Наш путь будет лежать мимо Города сирен.

Волнение Ривэирра было понятным, но бессмысленным. Своё решение Аруог менять не собирался. Даже если ему впервые придётся проплыть так близко от города, где, возможно, до сих пор жила его мать.

Он любил её, давно, в детстве, и тогда принимал её поступок за заботу о его благополучии. Но теперь, став взрослым, он видел, что содеянное ею было ошибкой, приведшей к разрушению брака с его отцом и в последствии к его гибели. Океан бывает безжалостен и не смотрит на возраст: судьба Лунного наследника незавидна, а попытки обмануть её – бессмысленны. Её нужно принять и следовать ей, таков путь Оиилэ. Однако Нора, его мать, никогда не была Оиилэ и потому законы, по которым живут истинные наследники королей, были ей чужды и не вызывали уважения.

Она просила Аруога не искать с ней встреч, и он, дав обещание много лет назад, сдержал его. Даже теперь, когда они будут плыть мимо Лаомэ Гиугин, он не отступится от данного слова и не станет разыскивать в этом городе свою мать.

– Это вопрос решённый, – прервал Аруог рассуждения дяди. – Мы проплывём над кладбищем кораблей и отправимся дальше мимо Города сирен. Не стоит давать Эгиарру лишнее время на расставление ловушек. До Западного моря ещё долгая дорога.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Рриану, всё это время внимательно внимавшая рассуждениям Ривэирра, была молчалива.

– О чём ты думаешь? – спросил Аруог через Связь.

– О том, что тебе стоило бы встретиться с мамой. Другой возможности у тебя может и не быть. – Она смотрела на него сочувствующе, но эта рана, которую она увидела в его душе, уже давно затянулась.

– Разорванные связи не восстанавливаются, – ответил Аруог, – даже если они семейные. Мы с ней уже давно друг другу чужие. Не беспокойся о пустом, Рриану. Нора наверняка родила себе ещё не одного ребёнка и даже не вспоминает о том, что в Жемчужном городе у неё остался сын.

– Конечно, вспоминает. – Рриану отложила в сторону оставшиеся после перевязки листы водорослей и помогла Аруогу подняться. – Как и ты до сих пор помнишь о ней.

Он не стал на это ничего отвечать, не хотел спорить, а может опасался, что передумает и согласится. Он понимал, встреться он с Норой сейчас, и старая рана вновь начнёт кровоточить.

«Аала ургул», Дикий зверь, так называли его соплеменники до тех пор, пока он не встретил Рриану. Нора, желая помочь, обрекла его на одиночество.

– Обсудим планы завтра, – сказал Аруог. – Этот день был тяжёл, но он уже прожит. Хвала Великому Океану…

Ривэирр кивнул и, пожелав им доброй ночи, отправился к себе в спальню. Рриану же прилегла рядом с Аруогом и, прижавшись к его груди, вновь открыла Связь. Сквозь неё в сознание Аруога хлынули воспоминания о её детстве, раннем, ещё счастливом. Пока у неё ещё были родители.

– Я не изменю своего решения, – повторил Аруог. – Покажи мне лучше что-нибудь другое.

И ещё долго она делилась с ним картинами из своего наземного прошлого. Она показывала мир, где дышат воздухом, перемещаются на железных эрумах, которые гудят и пускают дым, и спешат, спешат, спешат. Эти картины медленно перетекли в сновидения. Аруогу виделись диковинные образы незнакомого мира, из которого он вернулся лишь после восхода, когда в дом прибыл посыльный с вестями от Омина.