Галина Нигматулина - Дети змеиного дома (СИ)
Вот в такой момент и зашел Дэйрашшш. А дальше… было безумие.
Раянок с малышами в срочном порядке отправили в детскую. Мое извивающееся и вздрагивающее от очередной схватки тело, стремительно понесли в родовое крыло, приказывая по нуарру Гррану, собрать весь необходимый медперсонал и подготовить оборудование с системой жизнеобеспечения, по ходу ревниво рыча и на арри, и на желающего забрать меня к себе, не менее, нервного иссаэра. А также и на альминов из группы сопровождения, чтобы не пялились, и восторженно не цокали, желая своей маленькой госпоже скорых и легких родов. 'Бездна' на всех 'волком' смотрела и шипела, не рыкая только на двух незнакомых мне золотоволосых воительниц, в черной форме дома ниидов, двигающихся рядом с нами бесшумными тенями, быстро представив их Дэю и Ану, как главных воспитательниц и телохранительниц для Шалисссы, и новых помощниц для меня — Аллия и Иррна. Сдерживая стоны, кивнула женщинам в знак приветствия, пока мне было не до знакомств. Я даже про Лейшшшара и причину задержки у четвертого лорда спросить не могла, у меня отошли воды…
Родильная.
От начала схваток прошло уже сорок минут. Я обнаженная полулежала в удобном, теплом, трансформированном под мое человеческое тело кресле, напичканная обезболивающим и успокоительным от Гррана, под кучей всевозможных датчиков, в окружении взволнованных ньеров, трех незнакомых нааганитов в 'белых халатах', и моих новых раянок, замерших стражами у дверей, и, слушаясь советов сосредоточенного на своей работе и довольно щурящего янтарные глаза доктора, прикусив от натуги губу, выталкивала из себя черноволосую малышку — Шалисссу. К моей радости и облегчению, боли из‑за введенного лекарства не было вообще…
А вот и первый писк новорожденной. И первое благоговейное выражение на смуглом лице здоровенного нааганита, прекратившего сжимать мою ладонь и хищником метнувшегося к верру, который едва не отшатнулся от своего лорда, находящегося в явном неадеквате.
Но как же осторожны и трепетны были движения этого темного зверя, когда он принимал на руки свою крошечную дочь. Сколько же в его змеиных глазах светилось восхищения и радости, сколько облегчения, что она уже с ним, и можно ощутить не только энергию ее жизни, но и тяжесть маленького тельца. Я даже о своих переживаниях и желаниях забыла, не дыша наблюдая за этим мужчиной, вернее нааганитом, прикрывшим в наслаждении змеиные веки и начавшим тщательно вылизывать свое новорожденное потомство, кровавым, гибким языком… Жуткое зрелище! Еще и ноздри, жадно ходуном ходят, и странное, никогда мной не слышанное ранее воркование–мурлыканье, перемеживающееся бульканьем и шипением. И обжигающий, тяжелый, слегка замутненный взгляд в мою сторону, поверх пищащего младенца. Не совсем уж и безумный, как казалось со стороны, а наполненный благодарностью и обещанием исполнить любую мою просьбу : 'хоть 'звезду с неба, с–с-сладкая…'
Только открыла рот, ' дай хоть с дочкой познакомиться, чудовище… ', как меня накрыло новой потугой. Минута, другая и еще один сумасшедший отец, и не менее взволнованный, с темной зеленью змеиных глаз новоиспеченный дядя. Весь обзор мне перекрыли, своими мощными телами, не давая и близко рассмотреть белокурую малышку, совершенно позабыв о своей со–рин. Чем и воспользовался Грран, вколов мне фаалин. Вот гад, чешуйчатый! Решил, что дарующая жизнь нуждается в отдыхе. И что обидно, Дэйрашшш был с ним согласен, одобрительно кивнув головой, и внимательно следя за тем, как мои веки закрываются. Вырубилась я быстро, даже не успев ни возмутиться, ни запротестовать. Я ведь тоже, как и все, с нетерпением ждала своих крошек… А эти… эти… нааганиты… нет, честное слово обидно…
* * *Но обиды совершенно забылись, когда я проснулась в заранее подготовленной для меня и новорожденных малышей спальне, расположенной как раз рядом с покоями третьего и четвертого лордов, и едва открыв глаза встретилась взглядом с улыбающимся во все 'тридцать восемь', беловолосым нааганитом, сияющим сиреневыми аметистами, как лампочками, и держащим на руках попискивающую от голода, свою крошечную копию, ищущую носиком на его груди живительный сосок. Еще и целоваться ко мне полез, зараза довольная, все время восторженно повторяя , — какая его Саффира красивая, с–с-сладкая, прямо вся в тебя, надин. Ой, прости, малыш. Забыл спросить, а как ты себя чувствуешь? Грран недавно провел осмотр, сказал, что все хорошо и даже более чем… Спасибо, надин, спасибо, родная… Малышка, само совершенство… Спасибо, маленькая… Лена, ты не представляешь, что значит ее чувствовать… До сих пор не верю… Моя… понимаешь… она моя…
И вот как на такого злиться? Я уже еле сдерживала слезы умиления и глупую улыбку, довольно серьезно пытаясь забрать у перевозбужденного отцовством иссаэра, его совсем уже оголодавшее 'сокровище', но тут со стороны услышала еще один писк. Быстро повернув голову, увидела и свою вторую малышку, но уже под защитой кровавого зверя империи Амморан Шэйтассса — ее отца. Зверя полностью укрощенного малюсенькой крошкой, требовательно ищущей и у него сосок, в попытке утолить свой первый голод… Я даже прыснула от смеха, наблюдая такую картину. На лице ниида была такая растерянность и тихая радость, и такая не свойственная ему мягкость…Что я сразу поняла, Шэйтассс как и Анаишшш — попал, Интересно, а женихов к будущим невестам хоть вообще подпустят? Опоздавшие на роды Ингарр и Анасстан, как раз, сегодня вечером прибывают. Завтра другой. Хм–м-м… Впервые начала сочувствовать зятьям. Хотя… от одного я бы избавилась, без сожалений…
Я как раз заканчивала, с кормлением Шаллисссы, передав до этого сытую Саффиру иссаэру, когда дверь в покои открылась и в комнату в сопровождении третьего лорда и раянок — Наллы и Инды, влетели мои близнецы.
— Мама…мамочка… ади…мама…
Соскучившиеся детские голоса, и на кровать запрыгнули два зеленоволосых урагана, впервые расставшихся со мной на целые сутки. Шэйтасссу даже пришлось их перехватить, чтобы в своем порыве, малыши не навредили его крошечной дочери и своей сестричке, начавшей только засыпать под моей грудью. Хоть энам и было всего полгода, но как я уже говорила, в своем развитии они давно опередили человеческих сверстников, и были намного шустрее и сильнее земных детей, обладая возможностями своей расы — расы нааганитов…
Александр, как всегда, тут же зашипел на темного, вызвав этим недовольство у Дэйрашшша и замечание, что так себя с родичами не ведут. Аналлин, наоборот замерла и принюхалась, к удерживающему ее незнакомцу, отвыкнув за эти месяцы от ниида. Но спустя уже мгновение, ворковала в радостном узнавании, и тянулась к любимой смоляной косе. А услышав, как я ее уговариваю ко мне подойти, как и ее недовольно сопящего брата, чтобы их поцеловать и кое с кем познакомить, малышка отпустила игрушку и начала медленно, ко мне подползать, сверкая любопытными серыми глазенками. Александр от нее не отставал, изучающее водя носом.
