Эмерод - Яд
— Очень приятно, — медленно и словно прорываясь сквозь пелену дошли до Кэтрин слова незнакомки. Хотя… Кингсли представил их друг другу, только вот она всё пропустила.
— Да, я тоже очень рада познакомиться, — кое-как выдавила из себя Кэтрин, чувствуя, как незваная чёрная тоска обручем сжимает грудь. Что она, вообще, тут делает? Зачем приехала в этот пышный особняк? Зачем она сдалась Кингсли, если у него рядом такая красавица? Уехать бы, и забыть всё, как страшный сон! Но сбежать не удастся, во всяком случае, сейчас. Придётся вытерпеть тут пару дней…
— Ах, мисс Дегри! Я ведь правильно произношу — Дегри? Французские фамилии — такие сложные, простите меня, если я произношу что-то не так, — восторгалась миссис Экройд, вызывая у Кэтрин чувство внезапной и резкой неприязни. — Но не удивительно ли, что у мистера Кингсли гостят французские родственники? Это такой приятный сюрприз.
Красавица смерила пожилую женщину высокомерным взглядом и лишь изогнула бровь в ответ. Миссис Экройд замолчала, смущённая слишком очевидной надменностью реакции. Тем временем француженка снова повернулась к Кэтрин и — это просто невероятно! — улыбнулась. Правда, улыбка вышла такой же холодной и отстранённой, как и сама мисс Дегри, и ледяные глаза не потеплели ни на йоту.
— Миссис Хэскил, Драгон много рассказывал о Вас. Вижу, он был прав, Вы, определённо, очаровательны. Простите, я собиралась пройтись. Мы увидимся за ужином.
Голос у француженки был чистым и высоким, словно пела хорошо натянутая струна. И, хотя до доброжелательности и теплоты ей было далеко, Кэтрин почувствовала огромное облегчение. Всё ясно, это родственница. Понятно, почему Кингсли не смотрит на неё так, как на Кэтрин. Смотря на гордо выпрямленную удаляющуюся спину девушки, Кэтрин пыталась привести мысли в порядок. Это было нелегко, ведь Кингсли стоял рядом и не сводил с Кэтрин заинтересованного взгляда.
— Ну, теперь, полагаю, мы можем, наконец, войти? — с заметной насмешкой произнёс Кингсли, гостеприимно указывая жестом на распахнутые двери.
— Спасибо, — ответила Кэтрин, чувствуя, что оживает. Голос Кингсли звучал тепло и очень дружелюбно. И снова стало жарко, так что лучше пройти в дом и снять уже надоевшее пальто.
Внутри особняк оказался ещё более впечатляющим, чем снаружи, и Кэтрин притихла. Кингсли любезно помог ей высвободиться из верхней одежды, миссис Экройд пришлось удовольствоваться помощью слуги, правда, она не роптала, бросая искоса довольные взгляды на молодых людей.
— Вы, конечно, устали. Дорога была долгой и утомительной. Прошу Вас, разрешите мне проводить Вас в приготовленные комнаты. Отдохните, и очень надеюсь, что Вы почтите нас своим присутствием за ужином.
Кэтрин смотрела на Кингсли, не в силах оторвать взгляд. Невозможно поверить: такой привлекательный мужчина, к тому же необыкновенно вежлив, любезен. И смотрит на неё так, что просто дух захватывает. Глаза густо-карего цвета излучали тепло и интерес, искренний, насколько она могла судить.
— Ах, мистер Кингсли, Вы так любезны, просто само очарование. И — Бог мой! — до чего красивый у Вас дом! — снова залопотала миссис Экройд.
Кингсли с любезной улыбкой выслушивал незамысловатые комплименты, но глаза его то и дело возвращались к Кэтрин. Она чувствовала, что краснеет, как девчонка.
Он проводил женщин до спален, подготовленных к их приезду, тепло попрощался и удалился. Миссис Экройд послала Кэтрин заговорщический взгляд и ушла в свою комнату, и Кэтрин пошла в свою.
Войдя, она остановилась и обвела спальню недоверчивым взглядом. Какая роскошь! Ей и во сне не снилось, что она когда-то будет жить в такой комнате. Особняк и изнутри был отделан в стиле ампир, изящные линии мебели, утончённые цвета и благородство в каждой детали. Кэтрин подошла к столику, стоявшему около кровати, и провела по нему рукой, желая просто прикоснуться к предмету, который скорее был произведением искусства, чем мебелью.
В дверь постучали, и появилась горничная, предложив ей свои услуги. Кэтрин ещё раз поразилась гостеприимству хозяина и с удовольствием позволила себе помочь. Через несколько минут принесли и её дорожный сундучок с гардеробом, который — Кэтрин уже понимала это — никак не вязался с окружающей обстановкой. Ну, делать нечего. Другой одежды у неё нет и не предвидится, так что, если уж она нравится Кингсли такой, как есть, ему придётся примириться и с её туалетами.
Переодевшись, умывшись и распустив волосы, Кэтрин отпустила горничную. Путешествие было долгим, но она не чувствовала никакой усталости, наоборот. Ей казалось, что энергия просто вырывается из неё. Вспоминая Кингсли, его сильные руки, его необыкновенные глаза и густой низкий голос, Кэтрин ощущала неловкость и… что-то, сродни опьянению. Ей хотелось петь, кружиться по комнате, смеяться. Странное чувство, которого она уже давно не испытывала.
Подойдя к окну, Кэтрин распахнула его настежь, впуская в натопленное помещение прохладный влажный воздух. Он освежил ей лицо и немного прояснил мысли. Кэтрин посмотрела на величественные деревья, окружавшие усадьбу — кедры и сосны, которые наверняка и объясняли название этого места. Всё, что она видела вокруг, казалось ей чуточку нереальным, слишком красивым, чтобы быть правдой. Прикрыв глаза, она вздохнула и приказала себе: "Не теряй голову. Не веди себя, как дурочка. Хватит с тебя глупых поступков. Всё наверняка не так, как кажется, просто надо разобраться, что к чему".
Однако в голову лезли легкомысленные размышления, и Кэтрин, чтобы отвлечься, решила прогуляться и осмотреть дом. Она тихонько выскользнула из комнаты, чтобы, не дай Бог, не привлечь внимания миссис Экройд, и просто пошла вперёд. Кингсли, вроде бы, что-то говорил, пока провожал их, но всё его объяснения сразу же вылетели у неё из головы. Она, откровенно говоря, вообще думать не могла, когда находилась с ним рядом. Кстати, рассеянно подумала Кэтрин, интересно, эта удивительно красивая внешность — может, просто, родовая черта? Девушка с глазами цвета застывшего морского льда никак не шла у неё из головы.
2
Особняк был огромен. Поплутав по залам и комнатам, Кэтрин была вынуждена признать, что заблудилась. Подойдя к окну, она вычислила, что находилась на третьем этаже, а её спальня, кажется, на втором. Впрочем, она даже в этом не была уверена. Конечно, можно было бы обратиться за помощью к слугам, которые иногда мелькали бесшумными тенями, кланяясь, когда она обращала на них внимание, но Кэтрин не хотела признавать столь явно своё поражение. Ладно, решила она, разберусь сама. Сначала надо спуститься вниз, на первый этаж, и там, скорее всего, она сможет припомнить дорогу к своей комнате.
