Ольга Гусейнова - Когда нет выбора (СИ)
— Эта планета погибла от излучения д'окра. Расшифровка прошла и анализы готовы. Тот квадрат из сартора — предупреждение любому, что город заражен излучением и вся планета тоже. Все, что здесь находится, заражено. Я думаю, это был не вирус, уничтоживший цивилизацию крингов. Я уже уверен, что произошел выброс, и зараженные в панике бежали на другие планеты, их системы и корабли.
— Ты-то откуда можешь знать, Этирей? — Малех быстро шел пешком, возвращаясь к буровой установке, но при этом не спрашивал, а скорее допрашивал.
— О д'окре немногие знают и информация по нему закрытая, но я одно время работал на правительство. Была ситуация в одной из звездных систем… угроза заражения от пиратов… Не поверишь: ту станцию, которую захватили эти ненормальные, без переговоров уничтожили. Д'окр разрушает любые металлы, нарушает связи между ними и обращает в пыль. Любые металлы, кроме сартора, поэтому сокровище валяется здесь, никому не нужное, в золотой пыли.
— Но прошло свыше пяти тысяч лет… — голос Малеха сейчас звучал испуганно, словно тот просил успокоить.
— Без вмешательства дезактивация, по предварительной информации, может занять не менее десяти тысяч лет, и, сам понимаешь, д'окр не настолько хорошо изучили, чтобы говорить о точных данных.
Этирей снова услышал кашель Малеха, но продолжил говорить:
— Мы не сможем забрать отсюда все это. Излучение убьет нас самих, уничтожит наш корабль, а главное — мы погубим миллионы живых, если все же найдем способ забрать это богатство и продать его. Медленно уничтожим живые планеты, выпустив на рынок зараженный сартор. Частичную дезактивацию могут провести только очень крупные или работающие на государство компании. Для этого потребуется много времени, сил и средств, но нет гарантии, что сартор станет вновь чистым и безопасным. Думаю, такой проблемой еще никто не озадачивался, особенно с сартором. Слишком дорогостоящее удовольствие даже для военных. — Этирей сделал глубокий вдох и закончил свой монолог. — А еще, сам понимаешь, эти залежи могут стать мощнейшим оружием в руках любого, кто найдет способ обойти местное излучение…
Показавшееся бесконечно долгим молчание и хриплое дыхание Малеха в динамиках… В камере на экране показались очертания буровой установки, и чивас ускорил свой ход, судя по тому, как запрыгало изображение. Спустя минуту задумчивого молчания обоих, наконец заговорил Малех:
— Прости, Этирей, но я должен признаться. Вчера, когда мы обнаружили это затемнение, похожее на саркофаг, я послал сообщение своему доверенному лицу в Анконе. Я просто не утерпел и хотел сообщить хоть что-то, чтобы успокоить моих кредиторов. Глупо, я понимаю: похоже мне на роду написано совершать одну глупость за другой. Даже помру от своей глупости, видимо. Но сейчас менять что-либо поздно…
Малех неожиданно закричал, камера уткнулась в землю и показала, что мужчина уперся руками, затянутыми в материал скафандра, в пыль. Этирей взволнованно вскрикнул:
— Что случилось?
В ответ донеслось чужое тяжелое прерывистое дыхание, а затем сиплый шепот Малеха:
— Судорогой ноги свело… Все мышцы скрутило… Похоже, во мне слишком много металла, дружище, и он взбунтовался.
Этирей странно умоляющим голосом выдохнул, обращаясь к другу:
— Малех, я тебя очень прошу, соберись и дуй к буру. Я сейчас за тобой на каре…
— Нет, дружище! — резко и довольно жестко прервал чивас. — В эту передрягу я сам засунул голову, ты меня предупреждал… Да и сам понимаешь, что я облучен.
— Это неважно, Малех, ты пройдешь дезактивацию и… — чивас снова прервал уговаривающего друга.
— Нет, не пройду! И это ты тоже знаешь. Тебе здесь делать нечего, а я еще поборюсь за свою никчемную жизнь… Возможно, срок моего здесь пребывания… Ну, и все же столько тысячелетий прошло — возможно, облучение ослабло… Подготовь мне дезкамеру и отдельную кабинку на поверхности. Пока не определимся, что со мной или насколько все печально…
Малех говорил с трудом, прерываясь, изображение камеры прыгало из-за того, что мужчина шел рывками. Этирей чувствовал боль друга и догадывался, что судороги не прошли и чивас буквально силой преодолевает себя, чтобы сделать следующий шаг. Он в очередной раз упал и оба услышали звук рвущейся ткани. Малех поднял руку и камера отразила прореху в скафандре, который до сегодняшнего дня и встречи с д'окром выдерживал любые испытания и славился невероятной крепостью и способностью защитить от любого воздействия.
Этирей шепотом произнес, на автомате озвучивая свою мысль:
— Он создан из мягкого металла… а теперь разрушается…
Малех встал, шипя от боли, и, закрыв левой рукой прореху на правом боку, попытался ускориться в попытке добраться до буровой. Этирей же сейчас подумал о том, что установка тоже из металла. По всей видимости, саркофаг из отрино — не защита от черных археологов, а хотя бы минимальная защита от воздействия д'окра. А они эту защиту взломали, и если сам Этирей сейчас на поверхности и возможность его облучения минимальна, то Малех… действительно обречен.
Этирей старался даже не думать сейчас о том, что делать им с другом, ЕСЛИ тот выберется из смертельной ловушки. Осталась надежда, что живой организм — это не чистый металл и даже какое-то содержание его в теле не сможет угробить Малеха окончательно. Этирей старался даже в самой пессимистичной ситуации оставаться оптимистом.
Камера обрисовала четкий контур буровой установки. Малех, наконец, добрался и буквально завалился на нее от очередной судороги, скручивающей внутренности и мышцы. Стоя, привалившись к корпусу, Малех пытался справиться с собой.
Этирей тоже напряженно наблюдал за другом. Затем, почувствовав как колет в груди, понял, что все это время не дышал. Всю его сущность накрыла волна беспросветного отчаяния и смирения. Чувство обреченности густой волной заполнило сознание, и тсареку только усилием воли удалось абстрагироваться от чужих эмоций.
Мрачную тишину нарушил голос Малеха, который дышал через силу и со свистом:
— Этирей, прости меня! Тебе следует быстрее убираться отсюда. Это место проклято темными мощами Крибла!
Этирей устало откинулся на спинку кресла, слушая друга: неважно, что их разделяло несколько сотен метров, он чувствовал его, словно они сейчас сидели рядом.
— Тебе не за что просить прощения, мой друг! — Этирей был краток. Но Малех, коротко хмыкнув, заставил тсарека похолодеть от последовавших слов.
— Ошибаешься, Этирей! Если моя судьба уже решена, то о своей тебе придется поволноваться. Я сильно сглупил — ты даже не представляешь, насколько. Так торопился вчера сообщить об успехе куратору этой экспедиции в Анконе, что не подумал о главном. Наш сигнал можно будет отследить вплоть до этого сектора… А для такой продвинутой корпорации поиски, в отличие от нас, труда не составят… А ты теперь один, и этот корабль…
