Антонина Евдокимова - Когда богам скучно (СИ)
-Вот оно, мое сокровище, - радостно воскликнула женщина и схватила меня в охапку. Я счастливо завизжала.
Подхватив меня на руки, мама вместе со мной рухнула на кровать и начала меня щекотать, а я хохотала и извивалась как могла. Она тоже смеялась.
-Чем это занимаются мои две самые любимые дамы? – услышала я за спиной и обернулась.
Папа! Молодой, красивый, улыбающийся. Я не верила своим глазам. Я снова видела своих родителей. Живыми и счастливыми, какими они были тогда.
-Папа, - завизжала маленькая Солиаль и, вырвавшись, наконец, из материнский объятий, бросилась к мужчине.
Он подхватил ее на руки и крепко обнял.
-Она снова от меня убежала, - пожаловалась женщина, тяжело дыша.
-Потрудитесь объяснить свое поведение, Ваше Высочество, - папа смешно нахмурил брови и пятилетняя я рассмеялась.
-Она не хочет ложиться спать, - ответила за нее мама.
-Солиаль не хочет вырасти? – мужчина изогнул брови в притворном удивлении.
-Хочет, - снова рассмеялась девчушка. – Но я не люблю спать днем.
-Все хорошие девочки спят днем, - папа уложил маленькую меня на кровать.
-А расскажи мне сказку.
-Сказку? – задумался отец. – Хорошо, я расскажу тебе сказку.
Он сел на краешек кровати, обняв жену, и начал рассказывать сказку о юной принцессе, которую в детстве похитил злой дракон. Я помнила ее. В конце появлялся прекрасный принц и спасал юную деву, после чего женился на ней и они жили долго и счастливо.
К концу повествования юная Солиаль уже сладко спала. Супруги улыбались, глядя на нее, а я не могла отвести от них глаз, стараясь запомнить каждую их черточку, каждый жест, каждый взгляд, которыми они обменивались друг с другом. Мои родители любили друг друга и были счастливы в браке. Среди монарших особ это было большой редкостью.
Посидев немного возле спящей дочери, они встали и на цыпочках покинули комнату. А я стояла и улыбалась. И чувствовала, что та боль, которую я все эти долгие месяцы скитаний глубоко прятала в себе, медленно растворяется, уходит, отпуская меня и оставляя вместо себя умиротворение и покой. В тот момент я поняла, что где бы сейчас ни были мои родители, они все также вместе и счастливы. А я просто обязана быть счастливой здесь.
Глава II
Когда люди переходят определённый рубеж
и им доводится пережить большее, чем то, к чему они были готовы,
с ними случается, происходят разительные перемены
и они начинают смотреть на мир другими глазами.
Лора Бекитт. «Знак фараона »
Утром я проснулась с мокрым от слез лицом. Грустно улыбнулась и мысленно поблагодарила Ассандра за подарок. Комната была залита ярким солнечным светом, являя мне все грани пыли и грязи, которые покрывали буквально каждый сантиметр помещения.
Тяжело вздохнув, я села, вытерла слезы и потянулась. В животе заурчало. Свои нехитрые пожитки я доела еще вечером. И теперь передо мной встала насущная проблема – где добыть еды?
Я сунула ноги в сапоги и подошла к окну. Тихая спокойно жевала траву. Ну, хоть кто-то сытый. Окинула тоскливым взглядом комнату и наткнулась на полупустой мешок в дальнем углу за лавкой. Любопытство взяло верх, и я решительно направилась к находке. Внутри обнаружилась старая, сморщенная картошка. Какая удача! Несколько дней я на этом продержусь. Воодушевленная этим, я достала несколько картофелин, прихватила котелок и вышла на улицу. Варить на печке не хотелось. Да и, наверняка, она давно не чищена, только закоптит все.
Я подошла к Тихой и погладила ее между глаз. Кобыла ткнулась носом мне в плечо.
-Ну, что? Что будем делать? – спросила я ее. – Останемся здесь?
Лошадь переступила с ноги на ногу и махнула хвостом.
-Понятно. Ну, что ж? Выбора у нас особого пока нет.
Я похлопала ее по шее и отправилась на поиски хвороста для костра. И спустя полчаса уплетала печеную картошку, запивая травяным настоем, довольно щурясь на солнце. После завтрака, а точнее обеда, так как проснулась я, когда солнце уже было высоко, чувствовала я себя гораздо лучше и была полна сил и жаждой действий. Направить все это я решила на уборку домика.
Перебрала тряпье на топчане, отобрав, более менее, сносное, перетрясла его и вычистила заклинанием. Потом сходила к небольшой речушке, которая обнаружилась в пятнадцати минутах ходьбы от домика, набрала воды и тщательно вымыла окно, стол с лавкой и пол. Печку решила не трогать. Я в них все равно ничего не понимаю. Доев оставшуюся с последней трапезы картошку, развалилась на траве. Хорошо-то как!
Однако, стоило позаботиться о пропитании. Прихватив котелок, я отправилась в лес. Уж грибы или ягоды там, наверняка, водились. Часа через три я вернулась с лесными дарами в виде орехов, ягоды и грибов, а также несколькими пучками лечебных трав. Все-таки сказывалось мое неоконченное образование. Авось, пригодятся травки!
В домике я прожила несколько дней. Гуляла в лесу, купалась в речке, каталась на Тихой и даже обнаружила небольшое поселение, всего в несколько домов, на окраине леса, где купила мяса и молока. Какой я тогда закатила пир! Чуть не лопнула от обжорства. Кажется, жизнь начала налаживаться. И все же крохотный червячок сомнений не давал мне покоя, заставляя время от времени замирать и задумываться, глядя в одну точку. Моя империя! Да, демоны, подери, она МОЯ! Я уже свыклась с этой мыслью, благодаря Ассандру. Она медленно погибала. Авид не был предназначен для правления. Он все только разрушал. Люди голодали, отдавали последнее, что у них было, в качестве налогов в казну. Я видела все это в деревнях и городах, которые проезжала за месяцы своего скитания. Целые семьи оказывались на улице. Дети, женщины, старики. Я видела, как казнят без суда и следствия невиновного. И никто не смел выступить в его защиту, ибо боялся сам оказаться на месте приговоренного. Я видела тела самоубийц, сведших счеты с жизнью, потому что им не на что было жить. Я видела, как дети просили милостыню на дороге и дрались за кусок хлеба. Да, жизнь открылась мне с другой стороны. В родительском доме, в Академии я была ограждена от всех этих реалий. У меня было все. Я ни в чем не нуждалась и считала, что так повсюду. Как же жестоко я ошибалась!
Авид не справится с ролью императора. Лжепринцесса, тем более. Интересно, что с ней стало? Ведь она теперь совершеннолетняя. Объявил ли мой дядя ее недееспособной? Я была слишком далека от столицы, чтобы быть в курсе последних новостей. До тех мест, где я бывала, они доходили с огромным опозданием.
