Все темные создания (ЛП) - Гальего Паула

Грубый голос щекочет ухо:

— Ш-ш-ш… не кричи. Не шуми.

Моментально. Часть меня, не подчиняющаяся никакому протоколу, никакой выученной роли, реагирует. Я освобождаюсь ударом в живот, но не позволяю ему отойти. Я делаю захват, и когда уверена, что сейчас всё изменится, мой нападавший останавливает меня. Он пресекает захват грубой силой и успевает поднять руку, чтобы остановить резкий удар в челюсть; один из тех ударов, которые Лира отрабатывает ежедневно. Пока я могу, я должна придерживаться её боевых навыков.

Я издаю стон разочарования, но не кричу; конечно, нет. Я не собираюсь никого в дворце оповещать, пока не узнаю, кто это, почему он хочет напасть на меня, и выясню, стоит ли делать эту информацию общественным достоянием или нет.

Я не останавливаюсь. Следующий удар, следующее движение, и он блокирует их все. Один за другим он отражает их, и я понимаю, что должна перестать играть по правилам Лиры.

Я ощущаю его как плотину, готовую прорваться.

Он способен защищаться до тех пор, пока я не перестану сдерживаться, и вдруг что-то высвобождается.

Следующий удар достигает цели, потому что он не ожидал его. Я бью его правым кулаком в скулу, и удивление даёт мне драгоценный момент, чтобы понять, кто это.

Вспышка освещает лицо Кириана.

Это капитан с дальнего севера, тот, кого преследуют трагедии, а теперь ещё и излишества и разрыв с реальностью. Он прижимает руку к скуле, потрясённый и… заинтригованный?

Пока я снова бросаюсь на него, чтобы вывести его из строя как можно скорее, я пытаюсь вспомнить нужную мне информацию.

Я что-то упустила. Должно быть что-то, что я забыла, и это опасно.

Я уклоняюсь от удара, который сбил бы с ног оригинальную Лиру, и замечаю, как насмешливая улыбка расцветает на его лице.

Должно быть что-то. Должна быть какая-то связь, какая-то причина для этой атаки. Не может быть, чтобы шпионы это упустили.

Я подавляю крик, когда моя спина ударяется о стену, уклоняюсь от удара коленом, и весь воздух вырывается из моих лёгких. Я замечаю, что он не использует возможность наброситься на меня. Он лишь оценивает мои движения и наклоняет голову. Он тоже пытается быть бесшумным; он тоже хочет убить меня, не поднимая тревоги у тех, кто ждёт снаружи.

Он должно быть планировал это давно. Он не вошёл через дверь, и это значит, что он знает о каком-то тайном входе, о котором я не знаю. Также я не думаю, что он один, и если я потрачу слишком много времени на то, чтобы разобраться с ним, и кто-то ещё войдёт в эти покои…

Я продолжаю сражаться, понимая, что всё гораздо серьёзнее, чем я ожидала, что эта ситуация оставляет меня гораздо более уязвимой, чем я рассчитывала. Удар за ударом я перебираю всё, что знаю о Кириане, и не нахожу ничего нового, ничего другого.

«Капитан. Непокорный. Дружеские отношения».

Впервые с тех пор, как я в этом дворце, я не имею ни малейшего представления, что происходит и что произойдёт дальше.

И это меня пугает.

Я говорю себе, что должна быть быстрой, что не должна позволить ему победить меня, что не могу позволить ему достичь своей цели… даже если он кажется только защищающимся, пока я его атакую. Возможно, он оценивает меня, возможно, измеряет мои силы, потому что не ожидал, что Лира окажет такое сопротивление. Поэтому я меняю стратегию.

Я наношу неловкий удар после правого хука, движение без силы и энергии, которое он ловит на лету. Он хватает меня за запястье, тянет, чтобы вывести из равновесия, и в мгновение ока я оказываюсь прижата к стене, а Кирин держит меня за горло.

Медленная улыбка скользит по его губам.

Но это не длится долго; я не даю этому продолжаться.

Спустя секунду у меня под его горлом уже блестит кинжал.

— Шшш… — произношу я, смакуя звук. — Не кричи. Не шуми.

Сердце бешено колотится о рёбра. Интересно, наслаждение от этих слов рождается из заученной роли или исходит из какого-то тёмного уголка, который всё ещё принадлежит мне.

Мышцы горят от схватки, пальцы, держащие оружие, дрожат, но мне это нравится. Я наслаждаюсь каждым словом, каждым слогом, каждым звуком… И наслаждаюсь той тёмной улыбкой, которая медленно тает, уступая место удивлению в его синих глазах.

Несмотря на угрозу, Кириан не убирает руку с моего горла. Я чувствую, как его пальцы то напрягаются, то расслабляются вокруг моей шеи, но он не прилагает настоящей силы. Я готова показать ему, что не дрогну, и делаю шаг вперёд, по прежнему прижата к стене и требуя объяснений, которые я вырву из него так или иначе, когда внезапно, в одно мгновение, любой контроль, который я думала, что у меня есть, исчезает.

— Хорошо, — мурлычет он. — Мы можем играть в это, если хочешь. Скажи мне, если я причиню тебе боль.

Его глаза на мгновение опускаются к моим губам, и это единственное предупреждение, которое у меня есть.

Кириан целует меня, и это так неожиданно, так резко и инстинктивно, что я не реагирую. Кинжал всё ещё под его горлом, но ему, похоже, всё равно… потому что он не боится. Его пальцы немного скользят по моему горлу, и я понимаю: это не угроза, это ласка любовника.

Хотя его пальцы нежны, в этом поцелуе нет нежности, он обрушивается на меня, пока я всё ещё прижата к стене и чувствую его тело рядом с моим.

Его рука поднимается по моей талии, а затем снова опускается, очерчивая изгибы моих бедер, пока он целует меня. Он отстраняется на мгновение, и я понимаю, что мой кинжал всё ещё был там, под его челюстью, оставляя едва заметный кровавый след.

— Ты должно быть очень зла, раз до сих пор не убрала кинжал.

Я машинально убираю его, но не отпускаю. Понятно, что Кириан пришёл в эти покои с совершенно иной целью, чем я думала, но попытка убийства была бы гораздо логичнее, чем… это.

У меня кружится голова.

Я всё ещё чувствую покалывание на губах, бедре, талии… на каждом сантиметре, который касался его, и я совершенно потеряна. Мне нужно выиграть время.

— Кириан… — шепчу я, размышляя, как бы отреагировала Лира, ожидала ли она этого, жаждала ли…

— Думал, ты никогда не выйдешь из зала, — бормочет он охрипшим голосом. — Ждал тебя раньше, но ты не появилась.

Вот почему он опоздал. Он ждал меня. Ждал Лиру.

Кирин кусает губы, не отрывая глаз от меня, и протягивает руку, чтобы его пальцы коснулись обнажённой кожи моих плеч. Я чувствую, как горю там, где он меня касается, и задерживаю дыхание, пока он скользит вниз. Я ощущаю прикосновение его мозолистых пальцев, привыкших к мечу, которые ласкают моё тело с изяществом и точностью опытного мастера.

Он ждёт ответа, и я понимаю, что если продолжу так, то подвергну всю миссию опасности.

Поэтому я делаю шаг вперёд и целую его.

Я роняю кинжал на пол, хватаю его за затылок и притягиваю к себе, как будто меня поглощает то же желание, та же грубая, необузданная потребность, что и его, издавая при этом стон, от которого по моей коже бегут мурашки.

О, Вороны…

Кириан поддаётся моменту и принимает это как ответ. Я готовлюсь притвориться, что теряю контроль, и обнаруживаю, что это легче, чем я думала. Он делает это ужасно простым, потому что я чувствую, как он отдаётся, как он вверяется каждой ласке и каждому движению, приближающему наши тела, пока инерция желания не захватывает меня.

Его руки скользят под мою одежду. Я ощущаю, как он поднимает платье и нащупывает что-то, в более медленном поцелуе, ожидая нового приглашения, и часть меня, опасная и склонная к хаосу, искушена тянуть за эту нить и посмотреть, куда она меня приведёт.

Но я сдерживаюсь.

Кладу руки ему на плечи и мягко отстраняю.

— Мы не можем, — говорю я, запыхавшись. Мне даже не нужно притворяться, что мне не хватает дыхания.

Кириан смотрит на меня, словно обдумывая, является ли это частью игры. Его губы покраснели от поцелуев, а взгляд полон дурных намерений.

— Ты неважно себя чувствуешь? — В его тоне слышится некая тревога, пока он меня оценивает. — Почему ты не пришла раньше?