Легенды о фениксах (СИ) - Шапеева Оксана

Некоторые по утрам бегали или медитировали, но Авине было жизненно необходимо, особенно в минуты, когда разум представлял собой полигон для хаоса, просто взять краски, кисти и творить, творить… Выливать на полотно всё то, что просится наружу сочетанием цветов и линий, случайным или обдуманным мазком, до тех пор, пока риск лопнуть не останется позади.

После подобных лечебных медитаций она выходила из мастерской лучась от счастья, и даже усталость казалась чем-то приятным и правильным.

Единственная непозволительная роскошь, особенно если ты являешься главой семьи — это время. Возникало ощущение, что в мастерской оно шло совершенно по другому. Вот только зашла, но не успела и кистью взмахнуть, как прошли добрые три часа, а то и больше.

«Если в Таркалии и есть магия, то она сосредоточена именно в моей мастерской.» — каждый раз думала Ави, когда понимала, что снова выпала из реальности.

Серая дверь тихонько скрипнула и из-за неё показалась любопытное лицо Лоры.

— Покажешь?

Авина подняла на неё глаза, замерев с длинной кистью.

— Покажешь, говорю, что нарисовала?

Младшая сестра прошла на цыпочках внутрь и обошла холст.

— Не готово ещё! — бросила художница, и преградила путь.

Однако юркая Лорайя, ловко прошмыгнула у неё под рукой и открыла в изумлении рот, когда картина предстала перед глазами. С полотна на неё смотрел черный феникс с запрокинутой слегка головой и расправленными крыльями, из которых лилась тёмная синь, похожая на плотную дымку. Позади него набросок не до конца прорисованного леса и небо, в котором чётко различалась ещё одна птица.

— Ави-и-и… — восхищённо выпустила младшая сестра и руки сами потянулись к чёрным крыльям.

— Нет! — резко остановила художница, а затем глубоко выдохнула и добавила уже спокойнее. — Не трогай ничего, прошу тебя.

— Ави-и-и… — младшая сестра с трудом отлепила восхищённый взгляд от холста и уставилась на художницу. — Это же Вермена? — спросила, скорее утверждая, но не дождавшись ответа, добавила. — Ави, она прекрасна.

Та молча вздохнула и отложила кисть.

— Пойдем, родная. — ответила старшая сестра, мысленно отметив, что Лоре, наверняка, скучно, если учесть, что последние дни она провалялась дома с температурой.

Через час сёстры уже шагали в парке, который располагался рядом. Тропинка тянулась вдоль фонарей с витыми узорами, и по вечерам их свет добавлял округе немного сказочности. Тем более что дальше располагалась небольшая площадка с аттракционами, которую очень любили горожане.

Последний месяц лета радовал сухой и тёплой погодой, хотя кое-где уже срывались полу жёлтые листья.

— Мороженое тебе пока нельзя, а вот на колесе обозрения…

— Издеваешься? Я же высоты до ужаса боюсь! — воскликнула Лорайя.

Авина приобняла сестру и тихо выдохнула в макушку:

— Я помню. У нас его и нет.

— Знаю…

— О, смотрите, сиротка идёт! — неожиданно донеслось из толпы, занявшей одну из скамеек.

— Сиротка! — прозвучало ещё раз, после чего по парку прокатился шумный гогот.

— Я что-то не очень поняла… А что это… — обратилась Ави к сестре.

— Да, так… Ерунда. Пойдём скорее.

Лора схватила сестру и потянула за собой.

— Погоди, мы же в другую сторону шли! Там где-то сладкую вату продают…

— Нет, я не хочу. Пошли домой.

— Родная, что с тобой? — спросила старшая сестра, заглянув в голубые глаза. — Погоди. Ты их знаешь?

— Какая разница… — буркнула младшая себе под нос.

— Это они что, тебе так? — изумилась Авина. — Лора, стой! Это нельзя так оставлять!

— Не лезь! Поняла? — резко бросила младшая, ускорив шаг.

— С ними нужно поговорить. Пойдём, я всё решу.

Авина хотела развернуться, но Лорайя резко подбежала и перегородила путь.

— Зачем? Что ты им скажешь? — выкрикнула младшая дрожащим голосом. — Надо мной, итак, смеются! Ты хочешь, чтобы стало ещё хуже?

— Лора, я не хотела чтобы… — еле слышно произнесла старшая уже в спину сестре, которая стремительно удалялась.

Глава 5

Многие местные кофейни в вечернее время пользовались популярностью особенно в последний месяц лета. Казалось, что люди хотели урвать оставшиеся крохи тёплого сезона и поэтому хватали малейшую возможность просто выйти из дома. В «Гларро» же столики занимали ещё быстрее даже на летней веранде, откуда открывался прекрасный вид на маленькое озеро.

— Мда… И что я делаю не так? Она уже пару дней со мной толком не разговаривает… — выдохнула Авина, держа в руках ароматный кофе.

Круглый столик стоял почти у края и если протянуть руку, то можно дотянуться до вьющихся растений. Которые уходили в верх по жгутам и оплетали прозрачную крышу.

— Ты не виновата. Просто сложное детство. Успокоится… — ответила Йонетт, сидя напротив.

— Покажи мне хоть одного человека, которому легче?

— Ави, слишком мало времени прошло. Детям такое труднее перенести.

— Ты права. — ответила подруга и немного погодя добавила. — Мне тоже её не хватает.

— Понимаю, родная.

Йонетт накрыла руку Авины своей и мягко улыбнулась, когда та оторвала, наконец, взгляд от содержимого чашки.

— А с Робом что? Видела его пару дней назад. Какой-то он сам не свой…

Ави тяжело выдохнула, но промолчала.

— Что произошло?

Подруга подтянула к себе блюдо с пончиками, покрытыми сверху розовой глазурью

Йонетт была из тех людей, которые могли употреблять безумное количество еды без вреда для своей фигуры и при этом оставаться в форме. Хотя из-за высокого роста ещё в детстве она приобрела привычку сутулиться, от которой так и не избавилась.

— Ты ему так и не ответила? Или ответ его не устроил?

«Можно сказать, что ответила… Если учесть в каком виде показался тогда Даргайл» — подумала Авина, но в слух ничего не сказала. Хотя подруге хватало одного взгляда, чтобы прочесть всё по лицу.

— Так, мне нужны подробности. — подруга подалась чуть вперед. — Ты же понимаешь, что я тебя не отпущу, пока ты мне всё не расскажешь.

— Йонни, тогда в нём говорила лишь бутылка тридцати процентного. Ты прекрасно знаешь, что мы дружим ещё со школы и ничего большего быть не может.

— О, это ты так считаешь. Уверена, он с тобой не согласен.

Авина слегка поёжилась от странного ощущения, будто ощутив на себе чей-то взгляд, но окинув взглядом террасу, никаких знакомых лиц не заметила.

— Не знаю… Он хороший… — произнесла она, но перед глазами так и являлся Даргай обернутый в полотенце.

Последние дни, как бы Авина не пыталась, не могла выкинуть из головы то странное появление незнакомца и ещё более странное исчезновение. Хотя за последнее она не могла ручаться. До сих пор это казалось почти сном, и она в это даже скорее поверила, если бы только не Робсен, который вчера поменялся сменами.

Лавка чудес, так назывался небольшой магазин сувениров, в котором они работали. Вернее Авина являлась продавцом, а Робсен племянником хозяина этого места. Йоннет как-то даже ляпнула, что он, мол, устроился туда ради подруги, на что та только отмахнулась. Однако через какое-то время Робсен уговорил дядю выставить у витрин пару картин Авины, продажу которых потом отмечали точно большое торжество. Вот тогда-то Роб и выложил всё, предложив ей стать девушкой. Казалось она действительно восприняла это как милую шутку, хотя гадкий червячок непонятной вины в глубине души всё же грыз, а пару дней назад надкусил и съел оставшееся.

«Надо бы поговорить и расставить всё на свои места», — подумала тогда художница, хотя подходящего момента для разговора так и не нашла. Да и откуда ему взяться, если теперь их смены совсем не совпадали.

— Ну хватит о плохом. — заявила Ави и подалась в перед. — Как твои статьи в Грозе?

— Да… — Йоннет махнула рукой и тонкая рыжая прядь упала на плечо. — Не сошлись с редактором во мнениях. Ничего страшного. Уйду вон к конкурентам. — добавила она, увидев опешивший взгляд подруги и с шумом отхлебнула травяной чай.