Райчел Мид - Разоблачение суккуба
— Просто… Не думаю, что кто-нибудь из вас сообщил Сету мое имя. Ведь нет? — Питер от удивления аж рот раскрыл, и я поспешила уточнить: — Мое настоящее имя.
— Чего это тебе вдруг в голову взбрело? — с облегчением в голосе спросил Хью и вернулся к своим кнопочкам.
— Я вообще не знаю твоего настоящего имени, — заявил Коди. — Разве тебя зовут не Джорджина?
Я уже пожалела о сказанном. Какие глупые переживания! Реакция моих приятелей только подтверждала это.
— Ты что, не хочешь, чтобы он знал твое имя? — спросил Хью.
— Да нет же… нет. Я только, ну… Просто это странно. С месяц назад в полусне он назвал меня настоящим именем. Лета, — добавила я, к радости Коди. Мне удалось произнести это имя без запинки, хотя оно мне не слишком нравилось. Я отказалась от него много столетий назад, когда стала суккубом, и с тех пор брала вымышленные имена. Отрекшись от своего первого имени, я перечеркивала прежнюю жизнь. Как же я хотела стереть всякое воспоминание о том, что продала душу взамен на забвение: каждый, кого я знала, забывал о моем существовании. Вот почему тот разговор с Сетом месяц назад оглушил меня, как внезапный удар из-за угла. Сет не мог знать то мое первое имя.
«Ты целый мир, Лета…» — пробормотал он сквозь сон.
Сам Сет не помнил этих слов, не говоря уж о том, чтобы объяснить, где слышал такое. «Не знаю, — только и ответил он, когда я стала приставать к нему с расспросами. — Наверное, это греческие мифы. Река Лета, в которой мертвецы смывают воспоминания… чтобы забыть о прошлом…»
— Отличное имя, — сказал Коди.
Я неуверенно пожала плечами.
— Все дело в том, что я никогда не называла его Сету. Но он откуда-то узнал. Хотя и не мог вспомнить, где его услышал.
— Он должен был услышать его от тебя, — заметил Хью, рассудительный, как обычно.
— Я никогда ему не говорила. Такое я не забыла бы.
— Тут болтается столько всяких бессмертных. Кто-то из них точно проболтался. А Сет услышал. — Питер нахмурился. — У тебя нет какой-нибудь награды с твоим именем? Он не мог ее увидеть?
— Знаешь ли, у меня нет привычки раскладывать повсюду свои дипломы «Лучшему суккубу», — заметила я.
— А следовало бы, — вставил Хью.
Я присмотрелась к Картеру.
— Что это ты притих?
Картер оторвался от коробки с вином.
— Я занят.
— Это ты сказал Сету мое имя? Ты раньше звал меня Летой.
Хоть Картер и был ангелом, но имел какое-то странное пристрастие к нам, пропащим душам. И, как первоклассник, иногда впадал в заблуждение, что дразнить нас — это лучший способ выразить привязанность. Один из его приемов — называть меня Летой и прочими детскими именами. Он прекрасно знал, что я это ненавижу.
Картер покачал головой.
— Жаль, что не оправдал твоего доверия, о дочь Лилит, но я никогда не говорил ему.
— Тогда откуда Сет узнал? — не отступалась я. — Откуда ему известно имя? Кто-то сказал ему.
Джером издал громкий вздох.
— Джорджи, этот разговор еще нелепее, чем предыдущий — о твоей работе. Ты сама знаешь ответ: либо ты, либо кто-то другой проболтался. В чем тут трагедия? Ты что, ищешь повод пострадать?
В его словах был смысл. Честно признаться, я сама не понимала, почему эти мысли меня так долго и так сильно донимают. Они все правы. Тут не было ничего загадочного, ничего потрясающего основы бытия. Сет где-то услышал мое имя. Конец истории. Нечего метаться и предполагать худшее. Но тоненький, надоедливый голосок все подскуливал внутри и не позволял мне забыть о той ночи.
— Просто это странно, — неохотно уступила я.
Джером выкатил глаза.
— Если тебе больше не о чем беспокоиться, я что-нибудь подкину.
Мысли о Сете и именах немедленно вылетели у меня из головы. Все сидевшие за столом (кроме Картера, который продолжал хлюпать остатками вина в коробке) замерли и уставились на Джерома. Когда босс заявляет, что у тебя будут причины для беспокойства, хорошего не жди, может статься, грядет нечто страшное. Хью, видно, тоже испугало заявление Джерома, а это дурной знак. Обычно бес узнавал о новых распоряжениях Ада раньше босса.
— В чем дело? — спросила я.
— Намедни я выпивал с Нанетт, — прорычал Джером. — Нанетт — это главная демонесса Портленда. — Хватило бы и того, что она напомнила мне о вызове в суд. Так нет же. Она наболтала мне всякого о том, что, мол, ее люди более компетентны, чем мои.
Я окинула быстрым взглядом своих друзей. Мы все не были образцовыми служителями Ада, так что Нанетт во многом была права. Но, разумеется, ни один из нас не решился бы сказать такое Джерому.
— Так вот, — продолжил наш предводитель, — когда я ей возразил, она сказала: нам надо поднапрячься, чтобы доказать, что мы вполне подходим под определение «главных адских мелких сошек».
— Как? — спросил Хью с легкой заинтересованностью. — Парадом заложенных душ?
— Не будь смешным, — оборвал его Джером.
— Тогда как? — повторила вопрос я.
Босс молча улыбнулся.
— Игрой в боулинг.
ГЛАВА 2
Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять: за каких-то тридцать секунд разговор переключился с обсуждения трагической загадки моей любви на игру в боулинг, которая даст демонам право бахвалиться друг перед другом. Что ж, такое нередко случается в моем мире.
— А под «нами», — добавил Джером, — я подразумеваю вас четверых. — Он кивнул в сторону Питера, Коди, Хью и меня.
— Прошу прощения, — сказала я. — Хотелось бы уточнить, правильно ли я поняла: ты вписал нас в какой-то турнир по боулингу, а сам принимать в нем участия не собираешься. И это каким-то образом должно доказать злонамеренность твоих подчиненных по отношению к миру?
— Не говори глупостей. Я не могу в этом участвовать. В боулинг играют по четыре человека. — Комментариев по поводу той части вопроса, где упоминалась злонамеренность, не последовало.
— Отлично, без колебаний уступаю тебе свое место, — заявила я. — Я не слишком хороший игрок в боулинг.
— Придется им стать, — холодно ответил Джером. — И вам всем тоже, если вы соображаете, в чем для вас польза. Если продуете, на следующем общем собрании Нанетт нас смешает с грязью.
— Классно, Джером. Я люблю боулинг, — вступил в разговор Картер. — Почему ты мне раньше не сказал?
Джером и Картер скрестили взгляды, прошло несколько тяжелых мгновений.
— Потому что, если ты не готов взять на себя ответственность за команду, ты не можешь с нами играть.
Картер весело улыбнулся, серые глаза сверкнули.
— Понимаю.
— Мне не очень нравится, как ты произносишь это «с нами», когда сам ни в чем не собираешься участвовать, — сказала я Джерому, имитируя его начальнический тон.
