Падший (ЛП) - Лейк Кери

Двое мужчин суетились над тем, что осталось от азиатской девушки, которую они изнасиловали всего час назад. Ломали ей кости и разрывали плоть, как мясники. Красная рубашка и черная рубашка отличали одного мужчину от другого, в остальном белые маски вольто (прим. Маска Вольто (Volto) также известна как «Гражданин», поскольку её носили в дозволенные дни рядовые горожане. Вольто — наиболее нейтральная из всех масок, копирующая классическую форму человеческого лица), забрызганные алым, делали их не более чем безликими убийцами — без эмоций, недосягаемые.

Ксандр видел маску в клубе, свисающей с Красной Рубашки, которая теперь нависала над ее изуродованным телом, как дикий волк, выбирающий лучший кусок лани. В ее глазах был этот нелепый проблеск надежды, шоколадка, которая стадами приводила ей подобных на игровую площадку — как все девушки, которые раздевались в захудалых клубах и трахались на стороне, чтобы заплатить за аренду, — искали варианты, выход.

Отчаяние — великий мотиватор.

А девушка — идеальная приманка.

Даже с таким количеством снафф-фильмов, которые Ксандр видел за эти годы, изнасилования и нанесения увечий, сложно было такое увидеть. Даже опытному ублюдку трудно привыкнуть к звуку надежды, ускользающей с каждым ударом ножа. По крайней мере, когда у девушек был единственный шанс на бой, они могли наблюдать из теней.

Безликие ублюдки все засняли.

Казалось, что обычный снафф (прим. табак) на улицах уже не годится. В половине случаев это выглядело постановочно. Психопаты, купившиеся на это дерьмо, хотели большего и были готовы платить за него большие деньги. Жаркий спрос на всех, кто готов схватить девушек и зарезать их перед камерой.

Фильмы представляли только одну маленькую фракцию огромного картеля, который Ксандру было поручено уничтожить. Оружие, незаконный оборот наркотиков, всё попало «под крышу» братьев Портейн. Падшие ангелы, замаскированные под скользких владельцев клубов. Ксандру потребовались годы, чтобы проникнуть внутрь и подняться по служебной лестнице.

Их убийство ничего не стоит, но Ксандру нужно было с чего-то начинать, а его клинок в последние недели жаждал крови. В его животе поселился холод, который мог исчезнуть, благодаря одной из трех вещей: женщине, спиртному или его личному фавориту — мясорубке.

Он уже придумал, как их убить. Медленно. Кусочек, за кусочком. Безжалостно. Точно так же, как они убивали женщин.

Закрыв глаза, он улыбнулся, когда по позвоночнику пробежала томная дрожь. Он представлял пронзительные крики, холодную сталь, танцующую на теплой плоти, и соленые брызги крови на его лице.

О да, он любил это дерьмо. Человеческие тела издавали самые крутые звуки, когда их разрывали на части.

— Помогите. О, Боже, кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне.

Слабый голос прервал размышления Ксандра. Он оглянулся через плечо.

В глубине подвала в клетке ждала еще одна девушка. Ее истерика, начавшаяся во время чужих криков, утихла, оставив лишь молитвы и клятвы поступать всегда правильно.

Молитвы ей не помогут. А клятвы никогда не имели значения.

Ксандр снова повернулся к жути и облизал губы, прижимая большой палец к лезвию кинжала. В ожидании. Готовый.

Может быть, она осталась бы цела, если бы у него был шанс убить их первым. Конечно, умереть на холодном заброшенном складе, изолированном от остального мира, может быть хуже, чем быть разрубленным на мелкие кусочки мяса и костей.

Стражи не спасали людей. Они охотились на Падших.

Сзади раздался скрип.

Ксандр резко развернулся, вглядываясь в темноту коридора. Он оглянулся и увидел, что садисты остановились, будто тоже услышали это.

Твою мать.

Шаркающие звуки обострили инстинкты Ксандра.

Девушка сбежала из клетки.

Краснорубашечник прокрался мимо Ксандра, остановившись на мгновение, чтобы понюхать воздух. Он продолжал идти по коридору, прямо на звуки, исчезая в кромешной тьме.

— Давай, — пробормотал Ксандр. — Перекинься уже.

Жар вспыхнул в его крови, словно провод под напряжением, готовый к убийству. В любую минуту эти ублюдки примут форму Падших — единственный способ понять, что их души попадут в ад. Человеческие пытки и резня часто вытаскивали их истинную личину на поверхность. Красные белки глаз, придававшие им безумный вид, и темный, почти черный оттенок губ легко указывали на их род.

Хоть бы отморозки перекинулись.

Мужик в черной рубашке убрал со стола, где они резали первую девушку на неузнаваемую груду мяса.

Крики доносились из коридора.

Поймал.

Вырывается.

— Нет! Нет! Отпусти меня! — ее тщетные мольбы отражались от холодных каменных стен, становясь все громче, по мере их приближения.

Ксандр взглянул вверх и увидел, что она перекинута через плечо Краснорубашечника. Короткие бордовые волосы, запачканные кровью, свисали на её лицо. Одежда была разорвана. Длинные порезы, нанесённые в течении этих дней, казалось погасили её красоту, поскольку каждая рана находилась на разных стадиях заживления. Грязь покрывала ее лицо, руки, ноги, а кровь засохла на ее спине, где штаны, которые она носила, были разорваны пополам, открывая доступ к ее наиболее уязвимым частям.

Замучена. Изнасилована. В ловушке.

Когда красный прошел мимо, ее глаза встретились с Ксандром. Паника промелькнула на ее лице, и она потянулась к нему.

— Помоги мне! Пожалуйста!

Лолита. Информация от Слоан.

И она видит его.

Бл*ть.

— Не позволяй им сделать это со мной! — Она корчилась на столе, когда мужчины пристегивали ее ремнями.

Чернорубашечник нажал кнопку на камере, готовый снимать следующее видео, когда Краснорубашечник засунул сигару в отверстие своей маски и сорвал её одежду, разрезая ножницами уже потрёпанную ткань и отбрасывая её в сторону, пока Лолита не оказалась полностью обнажена.

Уничтожение одежды, казалось, было частью ритуала, они делали тоже самое с азиаткой. Утверждение власти — срыв защитного барьера.

Со стены с инструментами Красный схватил флоггер и поднял его в воздух, готовый нанести удар. Рубцы на ее животе и поперек половых органов свидетельствовали о том, что ее недавно хлестали. Жестко.

— Нет! Нет! Нет! — Она пыталась выбраться из ремней. — Пожалуйста, не надо!

Удар вышел тяжелым, и Лолита вскрикнула, когда красная полоса появилась на месте удара плётки. Чернорубашечник застонал, расстегнул штаны и начал дрочить обнаженный член.

Ещё удар. Второй крик.

Красный выдернул сигару из маски и прижал тлеющий уголёк к её бедру.

Девушка брыкалась и кричала, когда ее кожа зашипела от ожога. Ничего такого, чего Ксандр не видел раньше, но, черт возьми, от этого звука у него почему-то скрутило желудок.

— Да, сука. Кричи для меня. — Язык Красного высунулся из отверстия маски, как у змеи, и скользнул по ее щеке. — Хороший щенок.

Черный забрался на ее тело, оседлав девушку, схватился руками за её лицо, прежде чем присосаться к её рту. Грязные звуки его языка, вылизывающего её рот, через отверстие в маске, заглушили ее приглушенные стоны ужаса. Он спустил штаны до колен, его бедра совершали волнообразные движения над её телом. Цепи бились о бетон, пока она дергала за ремни. Он отстранился, прихватил серебряный пирсинг на её нижней губе, и прежде чем отпустить его, повернул маску в сторону её лица, пока она качала головой, умоляя его остановиться. Он толкнулся в неё, врезаясь в неё, как отморозок. Красный двинулся туда, где лежала ее голова, и сдёрнул свои штаны, толкнув бедра вперед, приказывая взять его в рот.

Она повернула голову в сторону Ксандра, глядя прямо на него. Непоколебимый взгляд, широко раскрытые глаза, сжатые губы выражали решимость, волю к жизни, несмотря на последствия, которые наверняка будут преследовать ее, если она выживет.