Отдел примирившихся врагов (СИ) - Шегай Эвелина
Словно сквозь грязное стекло, Марсель, затаив дыхание, наблюдал за его неизбежным наступлением. Вот махина, поражающей своими габаритами в скверном сочетании с перекошенным от злости лицом, замахнулась лапищей. И слабая надежда пережить сей удар практически сразу испустила дух. В голове сразу пронеслось тысяча и одна мысль: волосы снова станут по пояс, татуировки с груди, шеи и руки сойдут, но зато, нос приобретёт первозданную ровность.
Однако за мгновение, когда лапа начала бы движение вниз, опуская смертоносный кулак ему на голову, в здоровяка с двух ног влетела Вэл.
По-кошачьи ловко приземлившись на четвереньки, она сгруппировалась и выстрелила пружиной: из положения снизу вогнала подошву тяжёлого ботинка ему в подбородок, и у того будто рубильник изнутри дёрнуло. Перепугавший Марселя до предобморочного состояния бугай замер с остекленевшим взглядом, чуть пошатнулся вперёд и рухнул навзничь.
— Ты как? — спросила она, энергично отряхивая ладони, на которых только что стояла. Выдернула из наручного артефакта в виде браслета золотой шнурок, связала здоровяку ноги в районе щиколоток, небрежно перекатила его со спины на живот, уткнув лицом в асфальт, и то же самое проделала с запястьями. — Выглядишь не очень хорошо.
— Чувствую себя ненамного лучше, — хрипло усмехнулся он и заметил в отражении зеркальной витрины вернувшегося гада с металлическим дрыном. Тот подбирался к ним со спины. — Хэй, придурок, — позвал его Марсель. И когда они встретились взглядами, пожелал, чтобы гад сам себе по роже врезал. Хорошенько так, со вкусом.
— Мацик, твою же мать! Он полукровка! — возмутилась Вэл, присаживаясь с новым шнурком возле последнего беглеца, предпочитающего действовать исподтишка. — А ты ему черепушку разнёс! Да так мощно!.. Знаешь, как долго она теперь заживать будет у такого хиляка?!
— Не дольше, чем моя нога.
— Твоя нога? — она нахмурила брови и пригляделась к нему повнимательнее.
Из-за угла, за которым начиналась площадь, выскочило ещё двое парней. Они резко затормозили, увидев валяющиеся без сознания тела. Развернулись и попытались дать дёру в обратном направлении, но споткнулись на ровном месте и тоже рухнули.
— Что ж вы такие неуклюжие, ребятки, — весело подметил Грос, появившись следом. Присел рядом на корточки и помотал у них перед носом всё теми же мягко сияющими шнурками. — Давайте по-хорошему, пока я добрый и никаким поносом вас проклял.
Вэл помогла доковылять Марселю до лавки. Бедро при любом намёке на касании резало ножом. Поэтому он опустился чрезвычайно аккуратно и лёг на бочок, из всех сил сдерживая слёзы, что розовой пеленой затмевали ему обзор. Всё же мужчине не пристало плакать и при более серьёзных травмах. Подумаешь, какой-то перелом. Ему уже трижды умирать доводилось, а с этим ни одна прижизненная боль не сравнится.
И пока Марсель лежал на лавке в расстроенных чувствах, размышляя, как сложилось бы его жизнь, не последуй он за Донной, переулок очистили от митингующих. Где-то через полчаса или может даже час — время текло невероятно долго — вернулась Вэл и села напротив его лица.
— Живой?
— Живой.
— Грос нас отпустил, раз ты поломался.
— В смысле, отпустил? Разгон в самом процессе.
— Ничего, справятся. Там ещё эти спецы подъехали.
— СВД-шники по магически одарённым?
— Ага, — она встала в полный рост и окинула его с ног до головы странноватым, будто бы оценивающим взглядом. — Скоро закончат.
— Что ты задумала? — заранее напрягся Марсель.
— Тебе надо к целителю.
— Я в курсе, но не уверен, что сам смогу дойти. Может, кого-нибудь позовёшь?
— Сама справлюсь! — оскорблённо фыркнула Вэл и, близко наклонившись, отчего он на миг растерялся, проворно просунула у него под коленями и боком свои руки.
Марсель и пискнуть не успел, как оказался поднят с лавки. Ему просто-напросто не предоставили возможности, чтобы возмутиться от столь попирающей его мужское достоинство инициативы.
— Какого?.. — прошептал он, находясь в глубочайшем ужасе от происходящего: его подхватила на руки, как какую-нибудь принцессу, девушка, которая ему нравилась, — что даже боль, стрельнувшая в бедре, где-то на фоне осталась. — Ты меня не так поняла… Поставь меня на ноги!.. Немедленно!
— Успокойся, — буркнула она и ускорилась. Несла его с таким видом, как если бы Марсель ничего не весел. И в подтверждение его безрадостных мыслей добродушно улыбнулась и произнесла: — Ты лёгкий.
— Я — нормальный! Для мужчины слегка за метр восемьдесят абсолютно нормально весить семьдесят пять килограмм.
— О, почти как я.
— Это ты ненормальная!
— Зато я жму сотку от груди.
— Что и требовалось доказать… поставь меня на ноги, чудовище! — прошипел он, стараясь не привлекать слишком много внимания, потому как они уже приближались к служебным автомобилям, стоящим на другом краю площади. Народу вокруг слонялось много. А поймав на себе смеющийся взгляд мимо пробегающего гвардейца, опустил глаза в землю и тихо добавил: — Пожалуйста…
— Немного осталось, потерпи, — ответила Вэл серьёзно, и маленькая капелька пота скатилась по её виску.
Похоже, ей было нет легко, как она старалась это преподнести. Всё же одно дело несколько раз из лежачего положения поднять штангу, и совершенно другое — тащить несколько минут в неудобном положении тело, превышающее её в габаритах. Пусть Марсель особо и не дёргался из-за боли, но руки у неё наверняка здорово затекли при таком хвате.
Забравшись в свободную машину скорой помощи, Вэл осторожно положила его на каталку. После чего выскочила, чтобы найти кого-нибудь из медиков, занятых латанием активистов и гвардейцев. Последнее, естественно, у них были в приоритете.
— Так, что тут у нас, — пробормотал старичок с белоснежной бородой, опустив на пол толстый саквояж с зелёным крестом. — Давайте, посмотрим, молодой человек, какой у вас там перелом.
Он поднёс ладони к его ноющему бедру и прикрыл глаза. От рук стал исходить слабое голубоватое мерцание, разглядеть которое в солнечный день было нереально. Даже сейчас его почти перебивал жёлтый свет, исходящий от тусклой лампочки встроенной в потолок салона микроавтобуса.
— Смещения не вижу, что уже хорошо. Но есть трещина и ушиб мягких тканей.
— Не поняла, — пробурчала Вэл, сверля их по очереди недовольным взглядом, словно не могла определиться, кому больше не доверяла, а потом остановилась на Марселе и рыкнула: — Ты притворялся, что ли?!
— Я не симулировал! Нога болит так, как будто там десять переломов!.. И вообще, я не просил тебя на руках меня сюда нести…
— Трещина — это и есть перелом, — примирительно произнёс целитель.
— Тогда так бы и сказали! — она тут же переключилась на него. — Зачем путаете?!
— Извините, — растерянно пробормотал он, явно не ожидая столкнуться с такой неадекватной реакцией. С непривычки и правда сложно не впечатлиться.
— Извиняю, — смущённо проворчала Вэл и, сложив руки под грудью, из-за усиленных тренировок значительно потерявшую в объёмах, отвернулась и встала к ним спиной.
— Я немного обезболю место ушиба, но полноценное лечение вам окажут в больнице. Тут работы минимум на пару часов. Помимо того, что я не располагаю временем, моя специализация ориентирована на диагностику и доврачебное консультирование, а не решения случаев из травматологии. Для полного выздоровления вам потребуется две недели. Если вы будете придерживаться диеты — от недели до полторы. Вам всё ясно, голубчик?
— Да, — он приподнял голову, чтобы посмотреть на напарницу, продолжающую стоять к ним вполоборота.
Хоть васильковые глаза и были устремлены в сторону снующих по площади остатков людей и оборотней, но эмоции выдавали, что она внимательно слушала каждое слово целителя и старательно переводила его на родной язык. Можно было бы подумать, что Вэл искренне за него переживала. Но суровая реальность заключалась в том, что её беспокоил вопрос их сотрудничества. Без напарника их никуда толком не выпускали. Необходимость строгой работы в паре прописана в уставе. А поскольку Марсель как минимум на неделю выведен из строя, ей эту неделю тоже не дадут ездить на вызовы.
