Не бойся ночи, там есть Я (СИ) - Ан Тая

Не ожидая ответа, я коротко улыбнулась и собиралась было уйти, но он придержал меня за локоть.

— Если ты закончила с перечислением мужских имен на букву э…, — заслышав про короткую ногу, он решил перейти на ты, причем улыбка из его голоса мгновенно улетучилась, оставив место для ядовитой насмешливости, — то это я попросил твоего отца нас представить. И я давно не мальчик, Люся, так что вполне способен на независимые от родительских желаний действия и поступки.

Люся? И это всё? Есть же еще Лика, Люба… Лариса, в конце концов.

Короче, мальчик оказался не из робких. Нашла коса на камень, так сказать.

— Что ж, прекрасно! — улыбнулась я, вытягивая руку из его пальцев, — тогда вам тем более лучше поискать ровесниц, нежели добиваться общества строптивых малолеток.

С этими словами я его и покинула, направившись в сторону выхода. Там как раз показалась Рита, моя одногруппница, подруга и, по совместительству, дочь одного из многочисленных отцовских партнёров. Повезло, что мы с самого первого знакомства нашли общий язык. Если б не она, жизнь была куда более несносной. Та заметила меня и двинулась навстречу.

Краем глаза я уловила на себе укоризненные взгляды родителей, красноречиво обещавшие скрупулезный вечерний допрос с пристрастием. Ну да где наше не пропадало. Не возвращаться же теперь к этому, как его там, на Э…

И тут случилось непоправимое.

Мой младший брат никогда не отличался особым чувством юмора. Что в детстве, постоянно подставляя меня перед родителями и друзьями, что сейчас решив выставить идиоткой перед важными гостями, разлив бокал вина на мое светлое вечернее платье. Но если раньше его шалости казались вполне безобидными, то сегодня он перешел все дозволенные границы. Я в отчаянии проследила, как, словно в замедленной съемке яркая жидкость, выплеснутая из его якобы случайно опрокинутого бокала, неизбежно летит в меня…

М-да.

Дата приёма была известна за месяцы, и подготовка велась очень тщательно. Мать сбилась с ног, организовывая мероприятие для безумно значимых, по ее словам, господ. Одних только цветов было закуплено на пару сотен тысяч, а вино везли под заказ с лучших виноградников Франции. Сегодня должна состояться сделка века, и облажаться хоть в чём-либо значило проявить неуважение. И мы облажались. Точнее я. Ведь именно я всегда оказывалась крайней, поэтому брата никогда не наказывали за его нелепые розыгрыши. Только я всегда «провоцировала» его от и до. Вот и сейчас все взгляды были прикованы к ярко алому пятну на моей груди. Да-а, уж лучше это было не вино…

Брателло, хитро сверкая глазами, изобразил на физиономии настоящий шок, но меня ему было не обмануть. Поджав губы, я всё же сохранила лицо, ибо годы жесткой муштры не прошли даром. Принадлежность к подобной семье накладывала определенные обязательства и умение сдерживать свои эмоции на публике — одно из них. И всё же взгляды родителей прожигали мне спину. Теперь грандиозной взбучки точно не избежать, ну что ж… Развернувшись, с совершенно прямой спиной я проследовала в уборную, бесстрастно глядя прямо перед собой.

Жаль, что приём решили провести в отеле, в кои-то веки отказавшись от привычного уюта нашего загородного особняка. И потому сбежать к себе в комнату и запереться там не представлялось возможным.

Оказавшись одна среди зеркал, я честно попыталась оттереть вино с ткани, прекрасно понимая бесполезность этого занятия. Теперь следовало незаметно выбраться отсюда и сбежать, а в идеале бы и не показываться на глаза родителям несколько дней. Но это довольно проблематично, будучи восемнадцатилетним подростком, не имеющим даже собственного жилья. И что с того, что совсем скоро мне девятнадцать? Это меняло ровным счетом ничего.

За спиной щелкнула и распахнулась матовая стеклянная дверь.

— Это я, — обозначила Рита, выуживая из сумочки пачку влажных салфеток, коих тут и без того было в огромном количестве.

Я скептически покосилась на протянутую помощь.

— Бери, — выдохнула та, — эти специальные, оттирают всё.

— Да плевать, — я снова отвернулась к зеркалу, — какой смысл? Мне нужно убраться отсюда побыстрей и желательно максимально незаметно.

— Бери мое платье, — выдала подруга, тут же потянувшись к молнии своего алого футляра, и мой взгляд смягчился.

— Что бы я без тебе делала… Спасибо, но нет, это не поможет. Маман заказала это платье за полгода, так что просто так мне теперь не отделаться.

Рита нахмурилась, оглядывая испорченную золотистую ткань.

— Вот же маленький идиот!

— Да как ты смеешь, — выдохнула я картинно, — он же наследник, настоящий мужчина и просто красавец! Куда мне до него, убогой!

Мы захихикали, вспоминая это рыжее лопоухое недоразумение, в котором души не чаяли все, кроме меня, ибо я видела его насквозь. Мы с братом были совершенно разными, словно кто-то из нас точно приютили из жалости. Причем, судя по отношению, то скорее меня. Он рыжий с карими глазами — в отца, мать у нас жгучая брюнетка с тёмными глазами и смуглой кожей, а я — синеглазая светлая шатенка непонятно в кого…

С самого дня моего шестнадцатилетия, отец таскал меня с собой на различные встречи и мероприятия, дабы мелькала на виду, привлекая внимание инвесторов и партнеров. Авось бы и удалось выгодно сплавить дочурку. Пока что никто не позарился… Правда, я и сама неплохо приложила к этому руку, но да отцу об этом знать вовсе необязательно. Он редко бывал ласков, четко демонстрируя на меня свои планы, которые меня, разумеется, не устраивали. Но да кто бы спрашивал?

— Давай сбежим?

Рита усмехнулась.

— Как скажешь, — согласилась она, — посиди тут, пока они не отвлекутся на концерт.

Я кивнула, пронаблюдав, как девушка скрывается за дверью. Вместе с вином из Франции был выписан и квартет виолончелистов. Они-то меня и спасут. Спустя минут пятнадцать в шум за дверью вплелись музыкальные аккорды и тут же вновь показалась Рита. В руках она держала наши куртки.

— Куда бежим?

— В клуб, конечно, — усмехнулась я, натягивая кожанку.

Терять мне было больше нечего.

На пороге, прямо на пути к иллюзии моей свободы вдруг возникла двухметровая фигура телохранителя Никиты.

— Ну что опять? — выдохнула я, задрав голову, чтобы разглядеть его невозмутимое лицо.

Пока гости увлеченно наблюдали заморских виолончелистов, им было не до меня. Но вот закончится партия, и я снова стану центром внимания, цапаясь с охранником за право уйти отсюда подобру-поздорову.

— Запрещено, — ожидаемо выдал тот, не моргнув и глазом.

Р-р-р! Очевидно, отец заблаговременно позаботился о том, чтобы я никуда не сбежала. В общем, ничего нового, и мольбы тут явно не помогут. Так что я зависла на пару секунд, бессильно сжимая кулаки под сочувственным взглядом подруги. Ну, на крайний случай всегда есть балкон… Конечно, я могла утопить себя еще глубже, устроив показательную истерику. Но это опять же на крайний случай. Спокойствие, только спокойствие. Лишние эмоции ещё никогда никому не помогли.

— Всё в порядке, — прозвучало вдруг позади меня, и спины коснулась чужая ладонь, — я провожу.

Стена по имени Никита безмолвно шагнула в сторону, давая добро, и я повернула голову, чтобы лицезреть самодовольно ухмыляющегося любителя малолеток. Первой реакцией было возмущение. То есть теперь он решает, что мне дозволено, а что нет?! Но усилием воли я заставила себя мыслить логически. Ну а почему бы и да? Ведь это всего лишь шанс уйти без лишнего внимания. А сбежать от нового знакомого будет куда проще чем от профессионального телохранителя. Так что, благосклонно кивнув, я прошла мимо охраны. Рита, пряча улыбку, двинулась следом. Мы спустились к выходу из отеля, где уже поджидал незнакомый автомобиль. Наш сопровождающий шагнул вперед, чтобы пригласительно распахнуть передо мной черную матовую дверцу. Хм…

Скептически скривившись, я застыла на тротуаре, не спеша принимать приглашение. С одной стороны, странно было бы согласиться, совсем недавно дав понять, что мужчине ничего не светит. А с другой… не хотелось занимать у Риты на такси. И всё же…