Культы Дорсета (СИ) - Фролова Ксения

Переменив дорожный костюм на свежий (и второй из двух имеющихся по совместительству) он отправился вниз. Там ему надлежало найти столовую, раз уж мисс Галер решила, что ей хочется проявить гостеприимство.

Кстати о ней — было в облике Кассандры что-то странное. Может быть, дело в одежде, слишком закрытой для современной молодой леди? Может быть, в её испытующем взгляде или длинных волосах, тогда как даже в Нортумберленде посетительницы монастыря стриглись коротко? Тео не знал. В любом случае, мисс Галер выглядела более нормально, чем Джейн. Девушка стояла в тени, но Теобальд успел заметить, что её лицо надвое делит аккуратный, словно шов между плитками в ванной, белый шрам. При этом правая половина казалась абсолютно неподвижной. Если и есть в Саммерфилде явное доказательство порчи, так это экономка.

Злые чары, впрочем, не помешали чудесному обеду состояться — Теобальда усадили по правую руку от хозяйки, а рядом с ним, к большому удивлению, расположилась горничная Полин. Джейн сидела напротив и добрую половину трапезы буравила Тео недовольным взглядом.

— Гарри к нам не присоединится, по четвергам он всегда обедает у матушки, — леди Галер задумчиво пощёлкивала длинным ногтем на большом пальце по тонкой ножке винного бокала, — как вам еда? Всё понравилось?

Теобальд скромно улыбнулся. Вопрос его удивил — он монашествовал три года и вне стен обители за это время провёл меньше месяца. Не то чтобы он имел светские привычки, которые могли бы из него выветриться, но монах определённо отвык, что после приёма пищи кто-то интересуется тем, как она ему понравилась.

— Выше всяких похвал, — в подтверждение своих слов Тео отправил в рот последний кусочек бифштекса. Краем глаза он заметил, как сидящая напротив него экономка дёрнула бровью и закатила единственный подвижный глаз.

— Что-то не так, мисс? Я что-то не так сказал? В таком случае, прошу меня простить.

— О, всё прекрасно, — холодно ответила девушка. Тео вдруг подумалось, что, не будь она такой напряжённой, даже с порчей её можно было бы назвать красивой. Лицо-сердечко, большие глаза, высокие скулы — с неё бы картины святых мучениц писать. Пожалуй, несколько портил её слишком большой рот с пухлыми губами, но и этот изъян меркнул в сравнении с полным отсутствием дружелюбия, которое она демонстрировала по отношению к Тео.

— Вы уже работали в доме, брат Теобальд? — резко спросила Джейн, видя его замешательство, — судя по вашим манерам, вы давно не были в обществе.

— Джейн Доу! — Кассандра бесцеремонно пихнула девушку в её подвижное левое плечо. Тео вдруг понял, что они не просто аристократка и её наёмная работница. Они явно подруги, причём очень близкие, — он же монах!

— Я не только монах, мисс Галер, я ещё и офицер в отставке. В последний раз я посещал «общество», — он постарался выделить это слово, чтобы было понятно, что так те места, где он был, обществом можно было назвать очень условно, — ещё до войны. Да, я работал в доме, но хозяин предпочитал, чтобы я принимал пищу вместе со слугами. Здесь, я вижу, так не принято.

— Намекаете, что меня тут быть не должно? — экономка неожиданно улыбнулась, словно предчувствуя скорую победу.

— Джейн, нет нужды быть такой злюкой, когда у нас гости! Покажи брату Тео свою лучшую сторону! — Кассандра прямо таки излучала радушие. Ямочки на щеках, розовые кончики ушей — но в глазах явно читалось недовольство. В повисшей на мгновение тишине Джейн согнула в кулаке вилку, очевидно чтобы выпустить пар и не выкинуть чего похуже.

— Я просто хочу сказать, — примирительно начал Тео, — что рад, что в этом доме такая прогрессивная леди.

— Недостаточно, раз пригласила вас, — едко парировала экономка.

— Джейн, в самом деле! — это уже Полин, до этого скромно комкающая в руках салфетку и время от времени скармливающая троице пекинесов кусочки ростбифа, — будет, у нас так редко бывают гости.

Тео был благодарен — получается, две дамы из трёх присутствующих за столом, вступились за него. Впрочем, офицерская честь не позволяла прятаться за женскими юбками.

— Ужин был выше всяких похвал, мисс Галер. Но я устал с дороги и хотел бы предаться молитве и пораньше лечь в постель.

Он снова улыбнулся Кассандре, чтобы продемонстрировать, что в самом деле не испытывает дискомфорта. Хозяйка дома выглядела растерянно — сидела она опустив плечи, а улыбка, до этого озарявшая её лицо, стала немного жалкой. Тео это расстроило. Но лучшее, что он мог сделать, это удалиться, и дать девушкам самостоятельно прояснить возникшее между ними недоразумение.

Брат Теобальд коротко поклонился и вышел за дверь, прикрыв её за собой. Уже на лестнице он услышал звон битой посуды. Следом до него долетел отголосок женской ссоры и, тоном ниже, причитания Полин, явно пытающейся успокоить Кассандру и Джейн. Фоном всей этой какофонии звучал заливистый собачий лай на три голоса. Теобальд дёрнул подбородком, как от резкой зубной боли, и поспешил в отведённую ему комнату.

Ему предстояло о многом подумать — в Саммерфилд-парке, как минимум, и правда не всё в порядке. Практически беззубая порча, которая способна разве что испортить кому-нибудь причёску, обезображенная экономка и леди, старающаяся казаться глупее и безобиднее, чем она есть на самом деле. У Тео возникло чувство, что он смотрит на перемешанные черепки двух разбитых тарелок — вроде бы понятно, что есть разные узоры, но как составить их в правильном порядке? Монах взял в руки простые деревянные чётки и прочёл пару молитв, чтобы привести мысли в порядок. Предстояло о многом подумать.

Пару часов он провёл в написании письма отцу Сайласу, в котором, о ужас, позволил себе не сообщать своему церковному начальству всей правды. Да, он благополучно прибыл в Дорсет и приступил к своим обязанностям адиутора. Да, леди Кассандра в самом деле тяжело переживает смерть родителей, но отлично их заменяет в качестве хозяйки окрестных земель. Эта мысль показалась Теобальду интересной, и он выписал её на чистый лист в своей записной книжке. Вскоре к ней добавились и другие — «старается казаться милой», «проклятая экономка», «длинные рукава» и «рога на портрете».

К нему заглянула Полин, славная старшая горничная, пытавшаяся успокоить Джейн за обедом. Она поинтересовалась, не нужно ли чего, но Тео ответил, что устал с дороги и хотел бы провести вечер наедине с богом. В каком-то смысле он даже не соврал, потому что первым делом поставил на стол статуэтку в виде распятия. Девушка удалилась, оставив после себя слабый аромат выпечки и дорогого мыла.

Тео попытался перечитать свои записи, но теперь они казались ему беспорядочной тарабарщиной. Поэтому он решил приступить к ежевечерним ритуалам — тренировке с магией, гигиеническим процедурам, чтению и молитве.

Теобальд Крейн не был наследственным колдуном — никто из его немногочисленной родни не мог даже такой малости, как прикурить от пальца или перемешать сахар без помощи чайной ложечки. Он практически ничего не помнил о своих родителях и старался игнорировать сплетни о том, что, якобы, его матушка выходила замуж уже беременной. Версия, что он не был родным сыном обоим родителям, хоть как-то объясняла наличие у него святого дара удивительной силы.

Маги света не были редкостью, но всё же числом уступали колдунам стихий и зачарователям. Возможно, именно его магия и была причиной перевода в хорошую школу, а потом и поступления в университет. Но и назначение в особую часть во время войны — тоже её заслуга.

Там-то он и выработал привычку каждый день упражняться с даром. Его, как огонь в печи, нужно постоянно подкармливать, заставлять работать, чтобы он не выдохся в самый неподходящий момент. Поэтому Теобальд уже привычно начал создавать блики и «исчезать» предметы из комнаты. Несложный фокус, если понимаешь, как работает оптика. Этот трюк не раз спасал ему и Кастору жизнь. Большего, впрочем, не позволяло замкнутое пространство комнаты, поэтому пришлось заканчивать отжиманиями.

Наскоро приняв душ, Тео вернулся к себе. Запечатал письмо, перечитал свои каракули в записной книжке. Нет, не складывается. Значит, дальше только молиться и читать античные трагедии, которые он прихватил с собой из монастыря.