Людмила Корнилова - Берег Холодных Ветров
Вскоре после ухода Бораса мать стала укладывать спать Кириана — как это ни печально, но в последнее время малыш куда быстрее засыпал, если подле него находилась не мать, а бабушка — рядом с Айлин он долго капризничал, а то и хныкал. Н-да, темный обряд действует вовсю, и ребенок начинает беспокоиться и тревожиться, если находится неподалеку от матери. Вот и сейчас он раскапризничался, и Айлин сочла за лучшее выйти из дома на двор — так бабушка куда быстрее уложит Кириана спать.
Был удивительный летний вечер — тепло, безветренно, на темнеющем небе не было ни облачка, а в воздухе чуть ощущался дивный запах цветущего шиповника. Сказочный вечер! Да и сама Айлин чувствовала себя куда спокойнее, чем утром: как видно, после того, как она доверила бумаге часть своих дум и переживаний, на душе стало куда легче, и даже появилась возможность свободней дышать. Молодой женщине хотелось продлить эти прекрасные ощущения, и потому назад в дом она не торопилась.
— Кириан заснул… — мать вышла на крыльцо. — Ты когда спать пойдешь? Время уже позднее. Да и не ужинала ты еще…
— Не хочу… — Айлин показалась нелепой одна только мысль о том, что в такой удивительный вечер следует идти под крышу. — Я, пожалуй, тут лягу, в саду. У нас же гамак меж старых яблонь натянут, там и устроюсь.
— Может, не стоит?
— Погода такая хорошая, что отсюда уходить не хочется.
— Ну, как знаешь…
Айлин удалось проспать в гамаке всего несколько часов, после чего проснулась с болью во всем теле. Н-да, это качаться в гамаке можно долго, а вот спать в нем крайне неудобно. Тело затекает, много не належишь. Нет, уж лучше в дом пойти, на кровать…
Однако ночь была такая теплая и тихая, что уходить со двора по-прежнему не хотелось. К тому же тут почти что светло, ведь стоит сказочная пора последних белых ночей… Кто хоть раз их видел, тот знает, такое это чудо! Ничего, зайти в дом она всегда успеет, а пока неплохо бы побыть тут, в волшебной тишине теплой летней ночи.
Усевшись на землю возле цветущих кустов шиповника, Айлин слушала тишину и вдыхала благоухающий запах распустившихся цветов, благо в этом году колючие ветки были ими просто усыпаны. Как хорошо вокруг… Такое впечатление, что весь мир спит, не слышно даже привычных голосов гуляющей молодежи, лишь доносится треск кузнечиков. Правда, где-то лениво подала голос собака, завозились куры в курятнике, и снова наступила все та же удивительная тишина. Через несколько часов наступит ранний летний рассвет…
Внезапно молодой женщине показалось, что из глубины сада к дому скользнула чья-то тень. А вот и их старый пес негромко тявкнул, и стал выбираться из конуры… Тут и без долгих объяснений понятно, что собака учуяла чужака. Однако больше пес не успел издать ни звука — тень в мгновение ока оказалась возле собачьей конуры, затем до слуха Айлин донесся чуть слышный визг, после чего тень отпрянула, направляясь к дому. Через несколько мгновений этот кто-то оказался возле дверей, и молодая женщина увидела невысокого мужчину. Сомнений не было: некто пришел на их двор, и у этого незнакомца были далеко не самые лучшие намерения. Неужели подозрения Бораса были верны?
Правда, незваный гость не заметил Айлин, а это уже можно считать удачей. Дело в том, что неподалеку от кустов шиповника, вернее, между ними и домом, стояла маленькая беседка, на которой в летнее время обычно обедали, пили чай, отдыхали в дневную жару или же с наступлением вечера. Ночью (пусть это даже всего лишь полумрак белых ночей) заметить за ней сидящего на земле человека довольно сложно, зато молодой женщине со своего места был хорошо виден незваный визитер.
Подойдя к двери дома, незнакомец оглянулся, и Айлин рассмотрела его лицо. Обычный человек, внешне ничем не примечательный, но, тем не менее, молодая женщина могла поклясться, что она его никогда ранее не видела.
Тем временем незнакомец подпер входную дверь заранее принесенной палкой, так что сейчас изнутри дверь никак не открыть… Затем он достал глиняную бутыль из сумки, висящей у него на боку, вытащил из нее пробку, и плеснул содержимое сосуда на дверь, а остатки жидкости стал выливать на стену дома.
Что сейчас будет — это в пояснениях не нуждалось: незнакомец собирался поджечь дом. Айлин почувствовала, что от увиденного у нее на голове зашевелились волосы, а в горле встал комок. Надо бы закричать что есть мочи, только вот как бы от испуга у нее не сорвался голос: вполне может произойти так, что вместо крика о помощи она издаст сиплый визг, на который не обратит внимания никто, кроме этого незнакомца, а ловкачи, берущиеся за темные дела, неплохо умеют кидать ножи на большое расстояние. Без сомнений, чужак был как раз из таких вот лиходеев…
Откуда Айлин известно о таких опасных людях? Ну, в пригород заходила самая разная публика, в том числе и те, кто промышлял далеко не праведным трудом. Подобных гостей тут не любили, но терпели, соблюдая нечто вроде нейтралитета. В здешних местах действовал негласный принцип: вы сами по себе, и мы сами по себе, друг друга не трогаем, ваши дела нас не касаются, а вы не лезем в наши. Подобная тактика давала свои результаты, и пришлые, как правило, не обижали здешних обитателей. Правда, бывали исключения, но с каждым таким случаем позже разбирались отдельно… Если этот человек из таких вот чужаков-умельцев, занимающихся темными делишками, то сейчас много не нашумишь — он одним броском остро наточенного лезвия враз оборвет крик случайного свидетеля, тем более что незнакомцу никак не нужны очевидцы совершенного им преступления. Нет, надо придумать что-то другое, причем сделать это как можно быстрей!
Взгляд женщины упал на железное ведро, стоящее подле беседки. Вот, сейчас это именно то, что нужно! Только бы успеть…
Стараясь передвигаться как можно тише, Айлин доползла до беседки, прихватив по дороге обломок сухой ветки, упавший с яблони. Вообще-то этот острый обломок лежал тут уже не один день, и мать уже не раз просила Айлин убрать его — опасалась, как бы об эту деревяшку не поранился малыш. Оставалось только радоваться тому, что просьба матери вылетела у Айлин из головы, и довольно толстая ветка все еще лежит на земле.
К тому моменту, когда Айлин добралась до беседки, мужчина как раз закончил выливать остатки жидкости из бутылки, и теперь убирал пустую емкость в сумку. Выходит, этот человек из числа тех, кто знает, что улик за собой нельзя оставлять ни в коем случае… Все, тянуть больше не стоит!
Айлин изо всех сил ударила обломком дерева по железному ведру и закричала, что было сил:
— Пожар! Горим!
Грохот железного ведра и крик Айлин были слышны, кажется, даже в городе, и разбудили спящих людей на ближайших улицах ничуть не хуже набатного колокола, ведь для обитателей деревянных домов нет ничего страшнее слова «пожар». После такой беды можно враз оказаться нищим и бесприютным, лишиться всего, имущества и жизни, как своей, так и всех родных и близких. Кроме того, если у тебя нет жилья, то здешние холодные зимы ты просто не переживешь, замерзнешь в лютые морозы, и примеров тому уже было видимо-невидимо. Потому-то так и получается: жители деревянных домов могут крепко спать, не обращая внимания на крик и шум под своими окнами, но любого из них мгновенно пробудит ото сна слово «горим!».
