Наследница мороза (ЛП) - Кова Элис

— Мне жаль. — Каллен оперся обоими локтями о перила рядом с ней, глядя в даль. Их плечи были на одном уровне, и было так хорошо находиться в этот момент рядом с ним. Она думала, что хочет побыть одна, но иметь друга (или кем там Каллен был на данный момент), было облегчением.

Даже когда мир тянул ее в свои необъятные просторы, даже когда ее сердце падало в пропасть, созданную ею самой, ее друзья оставались рядом. Они никогда не покидали ее.

Океаны, которые они пересекли вместе, были гуще, чем кровь любой семьи, которую когда-либо знала Эйра.

— Все в порядке.

— Неужели? — Он посмотрел в ее сторону.

Она не могла винить его за скептическое выражение лица. Эйра пожала плечами.

— Так и должно быть, не так ли?

— Тебе позволено быть не в порядке.

— Я знаю. Но… — Эйра вздохнула. — Я чувствую себя так, но я также знаю, что это не так. Думаю, часть меня понимала, что так и будет. Другая часть меня не хотела этого признавать. Думаю, я нахожусь в том месте, где могу это принять, но не хочу этого делать. — Она тихо рассмеялась. — Я знаю, что правильнее всего смириться и продолжать двигаться вперед. Принять это с достоинством. Но… если быть честной, какая-то часть меня хочет орать. Такое ощущение, я… — какая-то дурацкая шутка.

— Да перестань, все не так.

Эйра кивнула.

— Логическая часть меня знает это. Я буду держать себя в руках. Просто сейчас такой момент, когда было бы намного проще вести себя как ребенок.

— Я могу это понять. — Каллен переплел и расплел пальцы. Нервное ерзание почти заставило ее положить свою руку на его, чтобы успокоить его. Перед этим желанием было трудно устоять. — Всю свою жизнь я учился подавлять эмоции, несмотря на то, чего я хочу, что бы ни подсказывал мне инстинкт.… Знаешь, я всегда так тебе завидовал.

— Мне? — Эйра слегка выпрямилась.

— Казалось, тебя никогда не заботило, что другие думают о тебе в Башне. Даже после того, что случилось, ты продолжала идти с высоко поднятой головой.

— Мне было глубоко не все равно. Я просто не показывала этого.

— Теперь я это знаю. — Он слегка улыбнулся ей. — Но, даже если это было притворством, той девушкой все равно была ты. Та, кто могла вести себя так, как будто мир ничего не значил. Возможно, тебе нужно вызвать ее снова, притвориться, пока она не станет реальностью.

Ветер трепал ее волосы.

— Нет, с меня хватит возвращаться назад, я не вернусь к тому, какой я была. Возможно, я еще не знаю, куда направляюсь. Но, к лучшему или к худшему, я хочу продолжать двигаться вперед. Я знаю, кем я была вчера, кем являюсь сегодня, и я готова встретить девушку, которой стану завтра.

Глава 20

Они еще некоторое время оставались на палубе после того, как их разговор затих, наслаждаясь тихой безмятежностью в обществе друг друга. Эти слова звучали с ней всю оставшуюся ночь, как колыбельная, пока она спускалась на нижнюю палубу к своему гамаку и засыпала вместе со всеми.

Неудивительно, что на следующее утро она проснулась первой. Несмотря на то, что медленное и равномерное покачивание корабля располагало ко сну, в ее голове крутились мысли, не давая погрузиться в более глубокий сон. Она чувствовала, что находится на перепутье — будущее невозможно определить, и все же она отчаянно хотела достаточно крепко ухватиться за него, чтобы узнать его со своей нынешней позиции.

Варианты не давали ей снова уснуть, и в то же время прижимали ее к гамаку, их тяжесть в груди была невыносимой. Каждая мысль и беспокойство накладывались на следующие. Она использовала ожидание пробуждения остальных как предлог, чтобы не торопиться.

Если бы Эйру заставили угадывать, кто проснется вторым, Йонлин бы им не был.

Она встретилась с ним взглядом и тихо сказала: «Доброе утро», скорее произнося слова одними губами, чем вслух.

Он перекинул ноги через гамак и тоже понизил голос.

— Хорошо спалось?

Она скорее кивнула, чем была до конца честна. Йонлину не нужно было знать все то, что не давало ей спать по ночам. Она хотела защитить его от этих суровых реалий, насколько это было возможно. Эйра внутренне поморщилась. Она становилась своим старшим братом. Оливин слишком сильно повлиял на нее, потому что все, что она могла видеть в Йонлине — это младшего брата, нуждающегося в защите. Что было несправедливо по отношению к нему. Йонлин был взрослым юношей, и она не собиралась нянчиться с ним.

— А ты? — спросила Эйра, когда он встал и потянулся. Она знала ответ еще до того, как он его произнес, учитывая, что, когда она вернулась, он спал с открытым ртом, слегка посапывая, в восхитительно похожей позе на позу своего брата.

Он тоже кивнул.

— Я собираюсь спуститься на палубу ниже, чтобы посмотреть на тяжелые орудия. Пак обещал сводить меня этим утром. Если Оливин проснется и спросит, где я, ты скажешь ему? — Волнение молодого человека перед видом больших пушек было ощутимым.

Несмотря на то, что она хотела, чтобы он участвовал в предстоящих решениях о том, что должно было произойти с ними дальше, она не хотела удерживать Йонлина от чего-то, что ему явно придется по душе. Более того, она не знала, когда проснутся все остальные. Поэтому она ответила:

— Конечно. Иди, развлекайся.

Он практически перепрыгнул в гамак Пака. Без малейшего страха Йонлин разбудил грозного пирата, который, к удивлению и радости Эйры, согласился отвести его туда. Команда Аделы была далеко не так плоха, как о ней рассказывали.

Или, возможно, та «слабость», которую Адела сформировала в Эйре, была глубже и гораздо искреннее, чем та ожидала.

Стук деревянных мисок и посуды на камбузе на носу был тем, что, в конечном итоге, начало будить остальных. Увидев, что ее друзья зашевелились, Эйра направилась в камбуз, где пират-кок, которого она не знала, раздавал завтрак. Это была каша, приготовленная накануне и заново разогретая Несущими Огонь, вероятно, в спешке, учитывая, насколько она была неравномерно прогретой. Некоторые кусочки каши были такими холодными, что казались ледышками. Другие были такими горячими, что обжигали язык.

Никто из пиратов, которых она знала, не подошел к ней, позволив Эйре занять столик в углу. Она подумала, было ли это из соображений вежливости, потому что они понимали, что их гости захотят сесть вместе. Или это было потому, что они все еще опасались слишком сближаться с людьми, судьбы которых были им неясны.

Оливин первым выбрался из гамака. Сев напротив нее на скамейку, привинченную к полу, он перекинул ногу на ногу и отрегулировал положение, держа ложку над миской.

— Скажи мне, что это потрясающе вкусно, и я буду удивлен, насколько хорошо команда Аделы умеет готовить.

Эйра промурлыкала, делая вид, что на мгновение задумалась.

— Ты определенно будешь удивлен. — Она могла поклясться, что услышала торопливую молитву Ярген, прежде чем он съел первую ложку.

Оливин медленно жевал, сморщив нос с выражением, которое точно отражало консистенцию блюда. Он с трудом сглотнул.

— Я удивлен, что вкус не стал хуже, скажу я тебе.

— Пресно, но бывает и хуже, — согласилась она.

Оливин наклонил ложку, позволив влажному комку шлепнуться в тарелку, прежде чем храбро съесть еще ложку. Эйра сделала то же самое. Адела более чем ясно дала понять, что на ее судах они должны быть благодарны за все, что им дают. Поэтому Эйра ела так, словно это было единственное блюдо, которое она собиралась съесть в этот день.

— О, Йонлин внизу с Паком смотрят на оружие.

Оливин кивнул.

— Я слышал, как он приставал к Паку по этому поводу прошлой ночью. Если мой брат взорвет нас всех своими увлечениями, мне очень жаль.

Эйра усмехнулась.

— Выйдет адское шапито, если из всего, что с нами произошло, исходом станет несчастный случай из-за друга.