Грани морали (СИ) - Нуар Нинель

Как и многие мастера, она принимала заказы в том же доме, где и жила. Однако деловая и жилая половины хоть и имели разные входы, внутри представляли собой единое целое.

Отсюда конфузы, подобные сегодняшнему.

«Может, это хороший повод отказаться от услуг швеи?» — всерьез задумалась герцогиня.

— Где булавки? Местрис Лорен будет ругаться! Быстрее, быстрее, принеси новые! — от негромкого, но уверенного требования, раздавшегося из-за занавески, Анника подпрыгнула и ахнула.

Но промолчала, потому что узнала говорившего.

Точнее, говорившую.

Судя по удаляющемуся шелесту юбок, одна из оставшихся в помещении девушек поспешила за отсутствующим инвентарем.

— Мой вопрос вам покажется странным… Зря я, наверное, решилась на эту авантюру, — с нескрываемым отчаянием добавила принцесса себе под нос. И громче продолжила: — Поверьте, я не сошла с ума, но должна знать наверняка…

— Откуда ты? — перебив ее, поинтересовалась герцогиня на чистейшем русском.

— Когда я подозревала в тебе попаданку, не думала что ты еще и землячка! — пискнула Лоретта и была моментально втянута за занавеску.

— Тссс! — Анника приложила палец к губам и прислушалась.

Шаги в коридоре неумолимо приближались.

Возвращалась модистка.

— Жди меня в экипаже, — шепнула герцогиня и капризно заявила, повысив голос и старательно тряся подъюбником: — Я желаю поменять ткань! Эта никуда не годится! Уже вся помялась, а я и не носила еще платье. Отвратительно! И принесите мне шаль, я мерзну! Быстрее, быстрее!

Понятливо кивнув, принцесса схватила ткань в охапку и, прикрывая ею лицо, ринулась на выход — якобы исполнять приказ. Местрис Лорен посторонилась, брезгливо поморщилась и принялась увещевать неожиданно взбрыкнувшую клиентку:

— Что вы, это очень модная ткань, жатая, так задумано!

Но Анника стояла на своем. Быстро оделась, не дожидаясь помощниц, и пулей вылетела из ателье, словно за ней кто-то гнался.

Точнее, кто-то ждал. Очень-очень важный.

Лишь оказавшись в экипаже и убедившись, что принцесса ей не померещилась и чинно восседает на сиденье напротив, местрис Уинтроп выдохнула и немного расслабилась.

— Домой! — скомандовала она кучеру, постучав в окошко за его спиной.

— Мне нельзя к вам! — шепотом возразила Лариса. — Твой муж меня арестует!

— С ума сошла? Зачем? — удивилась Анника, но послушно поправилась: — Нет, сначала покружи по городу, хочу покататься.

— Слушаюсь! — донеслось с козел, и экипаж аккуратно тронулся с места.

Две попаданки уставились друг на друга со смесью шока и недоверия собственному зрению.

— И как ты?.. Давно?.. А, тьфу, это все потом! — отмахнулась герцогиня от лезущих на язык вопросов. Есть и более насущные, чем выяснять, кто как попал. — Ты в порядке? Где была все это время?

— Не важно, — отзеркалила жест Лариса. — Я не собираюсь возвращаться. Но у меня есть одна небольшая просьба.

— Так. — Анника откинулась на спинку сиденья и потерла переносицу. Жест мужа оказался заразителен, хоть проблему головной боли не решал. — Мне кажется, нам нужно побеседовать поподробнее и в более комфортных условиях.

— Это вряд ли! — покачала головой принцесса. — Меня не должны заметить рядом с тобой. Я и так рискнула всем, заявившись в ателье.

Она мельком выглянула сквозь неплотно задернутые занавески и постучала в окошко кучеру.

— Останови в том переулке, дальше.

После чего сунула в руки Аннике плотно набитый конверт.

— Я думала просто его подкинуть в усадьбу, но побоялась. Вдруг ошиблась и ты не попаданка! — обезоруживающе улыбнулась она.

Выпрыгнула из кареты, не дожидаясь полной остановки, и растворилась в сплетениях улиц.

— Прикажете ехать прямо или вернемся?

Вопрос кучера вывел Аннику из ступора.

— Домой давай! — решила она, прижимая к груди драгоценный конверт.

Оставалось надеяться, что содержимое ответит хотя бы на часть ее вопросов.

Письмо они с мужем вскрывали так осторожно, будто бомбу обезвреживали.

Герцогиня была совершенно уверена, что принцесса ничего туда не подложила, но Мэд не привык полагаться на догадки. Впрочем, конверт оказался просто конвертом, не самой дорогой бумаги.

Содержимое же поставило дознавателя в тупик.

Расписку о пожертвовании-то он разобрал без проблем, искренне недоумевая, чем та заинтересовала принцессу настолько, что она рискнула жизнью чтобы передать ее.

А вот прилагавшееся письмо…

— Это не хаконский! — уверенно заявил Уинтроп, держа лист вверх ногами.

Анника хмыкнула и изъяла ценную бумагу из рук супруга.

— Это русский, — пояснила она. — Оказывается, принцесса не просто попаданка, а моя землячка.

— Тогда читай! — нетерпеливо приказал муж.

В уме беглянке точно не откажешь. Вряд ли кто-то еще, кроме его жены, сумеет разобрать послание.

Герцогиня пробежала глазами первую строчку, хмыкнула, устроилась поудобнее в кресле и принялась вникать.

— В общем, здесь все данные по верхушке организованной преступности столицы. Имена, места сбора, клички, схроны, план ближайших операций. Конечно, не все, но довольно много полезного. Думаю, в полицейском ведомстве будут прыгать до потолка.

— А при чем здесь пожертвование? — Уинтроп потряс в воздухе злополучной бумажкой.

— Лара считает, что в покушении на ее жизнь замешана церковь, — мрачно пояснила Анника. — А это — доказательство связи между магами земли и священниками. Своего рода оплата заказа на ее убийство. Но кто именно главный бенефициар она еще не выяснила. В процессе.

— У меня от вашей осведомленности по поводу деталей теневой стороны жизни мороз по коже, — передернул плечами Мэд. — Обе почтенные местрис, откуда вам знать такие тонкости? Вы обе не наемницами случайно были?

— Нет, что ты! — от неожиданности герцогиня рассмеялась. — По крайней мере я — обычная студентка, примерная ученица, гордость мамы-папы. Лара — не знаю, мы с ней не успели этого обсудить. Спрошу при встрече, если тебя это так волнует.

— Не хотелось бы в королевы сомнительную личность! — недовольно пробурчал Уинтроп.

Анника посерьезнела.

— За это можешь не переживать. Она не собирается возвращаться во дворец. Просит обеспечить ей безопасность, арестовав банду, и далее не трогать. Предоставить самой себе, так сказать.

Складка между бровями дознавателя не разгладилась, а стала еще глубже.

— Не говори мне, что она собирается самостоятельно искать заказчика собственной смерти, — скривился Уинтроп.

— Вообще-то я с ней согласна, — возразила герцогиня. — Мне кажется, ты и сам подозреваешь аристократию вместе с церковью.

— Только трогать их нельзя! — мрачно добавил ее муж. — Представляешь, что начнется, если вдруг всплывет подобный скандал?

— То есть покушаться на жизнь принцессы — это нормально, это в порядке вещей. Пытаться похоронить династию — а ведь к тому все и идет, сам знаешь — тоже рутина. Но вывести высокородных негодяев на чистую воду — как можно, скандал?! — возмутилась Анника.

— Нужны доказательства. Повесомее, чем это. — Уинтроп потряс в воздухе несчастной бумажкой с пожертвованием. — Это, собственно, вообще ничего не доказывает, кроме набожности и добропорядочности дарителя. Обыскивать дома знати нельзя, их самих — тем более. В храм меня и на порог не пустят с ордером. Они выше мирского. Попробуй я применить силу — меня отлучат от церкви, а нашим родовитым гиенам только дай повод. Следом полетит титул, должность, а может и голова. Мне еще нашего сына поднимать.

— Будем надеяться, что Ларе удастся больше, чем твоему ведомству! — поджав губы, пожелала герцогиня. — А еще — что мы уцелеем в смуту.

— До смуты не дойдет, — заверил ее супруг, но уверенности в его голосе могло бы быть и побольше. — За семь лет подыщем подходящую кандидатуру на роль принцессы, возможно, к тому моменту — королевы…

— Чем сыграем на руку заговорщикам! — подхватила язвительно жена. — Именно этого они и добиваются. Заглушить любые попытки реформ, подсунуть нужную девицу принцу, желательно бесплодную — чтобы династия точно прервалась. А затем посадят своего человека на трон. Им не нужны перемены, Мэд. Их не волнует вырождение магов. Им главное — традиции чтоб не трогали и их лично.