Лжепринцесса для Драконов - Руд София

Стою так, Инея знает, сколько времени, пока на виду не появляется Тьюдо.

— Что ты здесь делаешь, София? Разве у тебя нет занятий?

— Есть, — отзываясь я, отлепляясь от стены.

Мне нужно еще пару секунд, чтобы собраться и окончательно прийти в себя. Твердый взгляд Марша требует незамедлительных дальнейших объяснений.

— Я искала Стефана. Его вызвали к ректору перед уроком фитологии, и до сих пор его нет. Все беспокоятся.

Толика эмоций, мелькнувшая на лице Тьюдо, мне совсем не понравились.

— Стефан на занятия не придет. Можешь возвращаться, — только и сказал он, уведя глаза.

— Почему?

Испытывать терпенье Марша уже не впервой, потому рискну продолжить.

Ему не понравился вопрос. Не то, что я вообще его задала, а то, что последующий ответ не хочется давать.

— Он арестован. За нападение на тебя в лабиринте.

— Нет! — слишком бурная реакция, непозволительная Зеркалу. Но дальше будет только хуже. — Стефан не мог это сделать! Зачем ему на меня нападать?

— Улики против него.

— Господин Марш! — вот это прозвучало уже так, словно принцесса отчитывает подчиненного. Надо сбавить обороты. — Значит, его подставили! — сказала все еще яро, но уже сдержаннее.

— Я знаю, Софи, — выдохнул Тьюдо, опустив взгляд на мой магический переводчик, намекая на то, что нужно фильтровать речь и не наговорить с горяча компрометирующих глупостей. — В Каде тоже знают. Но всех все устраивает. Если бы на тебя напал дракон, то был бы скандал. Никто не будет поступаться перемирием. Это политика, Ваше Величество. Вам ли не знать?

Какая гребаная, к Эдэрху, политика? Не могли другого козла отпущения найти? Сказали бы рипоны сами по себе взбесились! Если такое возможно! Или, что все это всем причудилось, раз уж решили замять скандал. Но Стефан….

— Что теперь его ждет?

— В лучшем случае, ссылка. Но думаю, смертная казнь. — Слова прозвучали как выстрелы. И последнее было контрольным в голову.

Казнь?! Казнь ни за что? И не говорите мне, то во имя мира! Во имя хотелок!

— София, держите себя в руках, — напомнил мне Тьюдо. — Помните, какая ответственность лежит на ваших плечах и не делайте глупостей.

Видимо, Тьюдо посчитал, что его слов недостаточно, и положил руку мне на плечо, придавливая к полу, от которого, встав на дыбы, я словно оторвалась. Но тут же отстранил, точно обжегся. Что, возможно. Внутри меня течет такая лава, что я вот-вот полыхну, как вулкан.

Только, стоп. Я ведь не чешуйчатая. Да, какая разница. Сейчас ведь не об этом речь!

— Ты все равно ничего не сможешь сделать! — напомнил мне он о собственной бесполезности.

— Но вы можете! Но даже не пытаетесь.

Кажется, смотреть на него, брызгая ядом, стало привычкой. И требовательный взгляд надзирателя уже не вернет все на круги своя. Они выбрали не то Зеркало. И это Зеркало все упорней проявляет характер. Чего бы не следовало делать, но…

Тащить сюда настоящую Софию они сейчас точно не решаться, а заменять Ламеей уже поздно. Значит, Тьюдо придется терпеть. До поры до времени. Но что будет завтра — будет завтра. А сегодня Бэль оказывается склонять голову. Ни перед кем!

— Я знаю цену безрассудству, господин Марш! Но расплачиваюсь как раз за слепое подчинение, — прошипела я, давясь собственным гневом. — Стефан — инзаниец, так пусть его судят на родине! Уверена, господин министр найдет иное наказание взамен смертной казни! Я намерена требовать это!

— Преступление совершено на земле Эдэрха. Тут другие правила, с которыми мы изначально согласились. Судить его будут здесь, сколько бы вы не требовали обратного.

— И вы будете просто смотреть? — о чем я спрашиваю? Он всегда только то и делает, что смотрит. Бездушная статуя. — Мою жизнь вы уже сломали, Тьюдо Марш. Могли бы хотя бы попробовать спасти другую!

Сердце, у статуи все-таки есть, и сейчас оно дрогнуло.

— Я бы хотел, Бэ… София. Но это не в моей власти. И даже не во власти королевы Кады. Участь Стефана определена. И уверен, он и сам не откажется пожертвовать жизнью, если это спасёт стони тысяч инзанийцев от смерти на поле боя. Он знает свой долг. Хорошо бы и тебе, не забывать о своем. Не горячись, и не делай его жертву напрасной.

Теперь он говорит со мной, как с равной. Но на это плевать. Вот-вот чья-то жизнь несправедливо оборвется. Но Тьюдо прав. И я ничего не могу с этим сделать.

Даже если устрою скандал, даже если выкину страшную выходку, Стефана я не спасу. За то подставлю Инзанию.

И что же остается? Молча смотреть, как Тьюдо?

Я ненавижу этот мир! Ненавижу себя за слабость! И потому должна стать сильнее. Чтобы противостоять таким, как Тьюдо, Дарко и даже Каде, если потребуется.

Я не хочу подчиняться этим законам, и потому должна найти лазейки, должна найти способ и обрести ту власть, что позволит мне защищать то, что дорого. Защитить себя. Иначе я задохнусь в этом теле, став действительно никем.

Привет, Бэль! Давай знакомится заново!

Глава 25. Срыв

Я хорошо помню это место, хотя была тут всего лишь раз, в ту ночь, когда убегала от стражей с Эмбером. Пологий склон, засланный ровной зеленой травой, редеющей ближе к краю обрыва, глядящего с огромной высоты на темное холодное море.

Суровые волны бьют скалы. А скалы разрезают это море.

— Шель шэ касис.

Большой, крепкий щит, по твёрдости под стать тем, что носят инзанийские стражи, возник передо мной. Он прочный, как и моя злость. Как и моя решительность.

— Реперио.

В этот раз купол. Тот самый, каким Дарко укрыл меня в лабиринте. Подрагивает, намекая на недостаток сил. Исправлюсь.

— Лэсено рахт.

Маленький огонь, парящий над моей рукой. Это нам в качестве фокуса показали на материальной магии. Жжется, но я не разрываю связь. Хочу, чтобы он стал больше. Под стать драконьему пламени, но только сильнее опаляю руку, и потому со злостью кидаю его вниз с обрыва. Он тлеет в воздухе и затухает, не достигнув волн.

Нужно попробовать еще. Но позже. Сначала стоит отдохнуть, пока не израсходовала весь запас энергии. Он и так с трудом пополнятся в последние дни.

Сижу, но безделие возвращает дурные мысли и злость. В голове снова Стефан, и моя неспособность его оправдать. Ведь это не он, я знаю.

Так! Кому я перешла дорогу настолько, чтобы натравить рипонов? В голову приходит только Листьера, ведь у нее был повод.

Там, на Церемонии Приобщения Дарко отмахнулся от нее, пойдя за мной. Она единственная, кто так яро меня ненавидит. Хотя, враги не всегда являют свое лицо. Порой они кажутся друзьями, пока плетут свои гадкие сети.

Возможно, это вовсе не месть лично мне, а провокация против перемирия. Или же ректор зашел слишком далеко, пытаясь вывести мою магию на чистую воду.

Нет. Сила, с которой лупили рипоны, скорее была предназначена для возмездия и наказания, нежели проверки на магию в режиме отчаяния. Кстати, о магии.

— Авас Тельоне, — это я произнесла мысленно, как тогда в лабиринте. Но вспышки не последовало. Ни после первой попытки, ни после двадцатой.

Я каждый день пытаюсь понять, как тогда сработала магия, и не нахожу другого объяснению, кроме того, что это просто случайность. Даже думала, что кто-то третий отправил сигнал вместо меня. Но связь с тем светом, говорит, что магия была моей. Я ее чувствовала.

Следом за мыслями о лабиринте в голову опять возвращается Стефан. И опять бессильный гнев. Уже такой, что хочется рычать.

Несколько огненных шаров вылетают из моих рук с обрыва в море и угасают. Но этого мало. Когда магия истощена, остается голос.

— Гори в пасти Эдэрха, проклятая регентша Кады! — проорала я, что есть силы, но лучше мне не стало.

— За что ты так ненавидишь свою мать?

Мне следовало бы сейчас занервничать, но сил не осталось. К тому же, этот голос я хорошо знаю. Эмбер.

— Стефан не виновен, все это знают, но его все равно казнят! — выдала я, даже не пытаясь скрыть своего негодования.