Анастасия Штука - Путь к Истоку
Прекрасно помня о народной поговорке, утверждающей, что маг — он и в огне не горит, и в воде не тонет, колдунья, отличающаяся крайней злопамятностью, решила проверить правдивость этого высказывания в действии. Оказалось, на самом деле не тонет, но тут уже на ум приходила совсем другая поговорка. А в огне очень даже горит: устроенное ею феерическое огненное зрелище собрало целую деревню весело хохочущих и улюлюкающих жителей, которые с огромным удовольствием наблюдали за бегающим по большому полю магом, со всех ног улепетывающим от огромного дракона, выросшего из высокой стены огня и поливающим опаляющими струями мага, пытающегося справиться с ним с помощью водных заклятий. Яснина получила немалое эстетическое удовольствие, занимая удобную для наблюдений площадку на крыше одного из домов, направляя порождение пламени вслед за растерянным магом, которому только и оставалось, что носиться, как угорелому, по пересеченной местности в ожидании помощи. Появление Рогда, отозвавшегося лично на призыв своего помощника, испортило все развлечение, заставив сельчан одновременно разочарованно выдохнуть и вернуться к брошенным занятиям. Колдунья раздраженно убрала чары, возвращаясь в столицу, но вместо дома, попала в кабинет уже ожидающего ее Главы Ордена, от которого не укрылось, кто стоит за сошедшей с ума погодой.
Если он ожидал от нее раскаяния, то глубоко ошибался. Яснина с непроницаемым лицом совершенно серьезно и спокойно убеждала скептично настроенного мужчину, что во всем виновато приближающееся полнолуние. Но глядя на его вытянувшееся от удивления лицо и брови, поднявшиеся так высоко, что грозили оторваться ото лба, не выдержала и расхохоталась, заливаясь веселым смехом.
Рогд лишь покачал головой, наблюдая за смеющейся ведьмой, обходя стол и возвращаясь в свое кресло. Он не стал напрасно тратить слова, но колдунье и самой уже наскучило постоянно отравлять жизнь раздражающему ее магу, поэтому довольно быстро после этого она бросила свое занятие, заставив пострадавшего колдуна облегченно выдохнуть.
— Он в бешенстве, — Вран весело хмыкнул и блеснул глазами, в которых танцевали яркие огоньки, словно тоже вспомнил о том случае, заставившем всю столицу потешаться над высокомерным магом, которого многие недолюбливали именно из-за его невыносимого нрава, — но очень хорошо держит себя в руках, не показывая этого. В последнее время в его услугах нуждаются все меньше и меньше. Этот иллирец крайне вовремя оказывается в нужном месте в самое подходящее время.
— Удивительно, почему я раньше никогда не встречала его?
— Разве ты оглядываешься по сторонам для того, чтобы увидеть что-то?
В словах мужчины была доля истины. Переняв от учителя привычку думать даже на ходу, колдунья осталась ей верна. Стоило какой-нибудь интересной идее захватить ее разум, как окружающий мир просто переставал существовать. При этом она без труда делала все тоже, что и прежде, не меняя своего поведения, но мысли ее в это время были далеко. А так, как в последнее время она думала только о том, чтобы создать как можно более могущественные блокирующие чары, постоянно экспериментируя, то и Орден она посещала только в случае крайней необходимости, стараясь избегать угловой башни, в которой располагался кабинет его Главы. А при случайной встрече она могла просто не обратить внимания на нового мага, появившегося в Литоре, ведь едва не ежедневно в столицу со всех сторон стекалось множество одаренных силой людей, многие из которых навсегда оседали в городских стенах.
Признав тяжелым вздохом его правоту, Яснина вернулась к прерванному обеду. Вран немного поколебался, словно не решаясь задать интересующий его вопрос, но только досадливо передернул плечами, не торопясь продолжить их разговор. Ведьма спрятала довольную улыбку в высоком хрустальном бокале, отпивая глоток изысканно-прохладного, искрящегося в тонких гранях вина бледно-золотистого оттенка с удивительно богатым ягодным вкусом. За двенадцать лет знакомства колдунья прекрасно изучила Врана, научившись разбираться не только в характерных ему повадках и привычках, но и особенностях его постоянно меняющегося настроения. У них было много времени, чтобы досконально изучить друг друга, и еще больше — для принятия такими, какими они всегда были.
Их знакомство состоялось во время плавания из порта Литоры в Ракрем — небольшое островное княжество. Местные аристократы подняли бунт против своего повелителя, усмирять заговорщиков отправили несколько магов из Ордена. Втайне от Рогда, который отсутствовал в столице, вынужденный сопровождать короля во время ежегодной охоты, проводившейся в паре дней пути от Литоры с огромным размахом и помпой, предприимчивый Лот предложил колдунье присоединиться к ним, щедро оплачивая ее услуги. Он не скрывал того, что не доверяет ставленникам своего извечного соперника в Ордене — Ниара, но не мог отменить его решения, и сам был прикован к столице из-за отсутствия Главы Ордена, которое обещало затянуться надолго, ввиду пламенной любви короля к соколиной охоте. Яснине импонировал умный, чрезвычайно одаренный маг, обладающий стальной хваткой и железной выдержкой. Они довольно быстро нашли общий язык, поэтому Лот частенько обращался к ней за помощью, когда не мог довериться столичным магам, всецело преданным или самому Рогду или Ниару, рассчитываясь за каждую оказанную ею услугу не только деньгами, но и редкими артефактами, в которых колдунья частенько бывала заинтересована.
Они должны были отплыть на рассвете, поэтому чародейка появилась на причалах, когда солнце едва показалось из-за бледного, едва начинающего светлеть горизонта. Большой порт оживал на глазах, наполняясь беспорядочным и хаотичным движением, прогоняя из темных углов затаившуюся сонную и томную лень. Там и тут вспыхивали магические огни и обыкновенные факелы, раздавались недовольные голоса и переругивания, откуда-то ветер приносил дым костра и звуки грубого, зычного смеха. Яснина опередила своих спутников, первой придя к огромному и величественному, утопающему во мраке фрегату, с тихим скрипом покачивающемуся на легких волнах. Она подставила лицо шаловливому ветерку, приносящему соленые, прохладные брызги и неповторимый запах моря, наслаждаясь его легкими и нежными прикосновениями, играющими ее свободно струящимися по спине волосами.
— Если леди так спешит, я готов пренебречь общеизвестным утверждением, что женщины приносят беду, и взять ее на наш корабль, а как на это смотрите вы, ребята?
Ленивый, хрипловатый голос заставил колдунью неохотно повернуть голову в сторону говорившего. Она с холодным безразличием бросила изучающий взгляд на высокого, непривычно высокого светловолосого мужчину, облаченного в камзол строгого кроя и брюки, заправленные в высокие ботфорты, которые хоть и выглядели официально, но при этом создавалось впечатление, что стоят они не меньше, чем весь гардероб начальника порта. За его спиной на опрокинутых плетеных корзинах и наваленных в беспорядке ящиках пристроились еще несколько членов чьей-то корабельной команды. Судя по раскрепощенному, немного фривольному и нагловатому поведению, это были пресловутые морские офицеры, которые уже давно стали бельмом на глазу у всей городской стражи, вынужденной постоянно вмешиваться в учиняемые ими беспорядки. Они славились на всю столицу не только храбростью в бою, но и чрезмерной любвеобильностью как по отношению к женщинам, так и к дорогому и качественному вину.
