Кира Касс - Единственная
Максон бросил на меня взгляд, задержавшись на миг на моем лице, прежде чем я отвела глаза, чтобы не участвовать в этом унижении.
— Даю тебе на раздумья несколько дней. А сейчас нужно разобраться с прессой. Эмберли?
Королева поспешно подошла к королю и взяла его под руку. Королевская чета удалилась, оставив нас с Максоном ошеломленно стоять в одиночестве.
Немного помолчав, Максон подошел ко мне и протянул руку, чтобы помочь подняться.
— Спасибо.
— Думаю, мне тоже надо идти. У них наверняка найдется о чем меня спросить.
— Это было довольно заманчивое предложение, — заметила я.
— Пожалуй, самое щедрое из всех, что я слышал от него.
Я не хотела знать, рассматривает ли Максон его всерьез. Сказать больше было нечего, и я молча протиснулась мимо него и отправилась к себе в комнату, надеясь заглушить бурю чувств, которая бушевала у меня в душе.
Служанки сообщили, что сегодня все будут ужинать в своих комнатах, а когда я никак не отреагировала, великодушно оставили меня в одиночестве. Я лежала на постели, погруженная в печальные мысли.
Ведь сегодня я поступила так, как должна была поступить, разве нет? Я верила в справедливость, но Осуждение не имело к справедливости никакого отношения. И тем не менее я продолжала задаваться вопросом, добилась ли чего-нибудь на самом деле. Если тот человек действительно был врагом короля, а я полагала, что был, значит король найдет способ разделаться с ним. Тогда, выходит, все было зря?
К тому же, хотя на фоне всего остального это и казалось пустяком, я не могла выкинуть из головы мысли о француженке. Почему Максон ни разу не упомянул о ней? Она часто бывала во дворце? Почему он утаил от меня факт ее существования?
В дверь постучали, и я решила, что принесли ужин, хотя было еще немного рано.
— Войдите, — крикнула я, потому что вылезать из постели не хотелось.
Дверь приоткрылась, и в щелку просунулась темноволосая голова Селесты.
— Ты не против компании? — поинтересовалась она.
Из-за плеча у нее выглядывала Крисс, а позади нее я заметила Элизу.
Я уселась на постели:
— Нет, конечно.
Они одна за другой прошмыгнули внутрь, оставив дверь приоткрытой. Селеста, в очередной раз ошеломив меня своей искренней улыбкой, без приглашения забралась на постель. Я, впрочем, не возражала. Крисс последовала ее примеру, устроившись у меня в ногах. Элиза, верная себе, благопристойно присела на самый краешек постели.
Крисс, понизив голос, задала вопрос, который наверняка не давал покоя всем:
— Он ничего тебе не сделал?
— Нет. — Потом я поняла, что это не вполне правда. — Он меня пальцем не тронул, если ты об этом. Просто довольно грубо уволок.
— Что он сказал? — поинтересовалась Элиза, теребя в пальцах ткань платья.
— Что недоволен моей выходкой. Если бы решение зависело от короля, меня бы здесь уже не было.
Селеста коснулась моего локтя:
— Но решение зависит не от него. Максону ты нравишься и народу тоже.
— Не уверена, что этого достаточно.
«Для любой из нас», — добавила я про себя.
— Извини, что накричала на тебя, — тихо произнесла Элиза. — Просто я расстроилась. Я так стараюсь держаться хладнокровно и уверенно, но, что бы я ни делала, все без толку. На фоне остальных я все равно выгляжу бледно.
— Ты не права, — возразила Крисс. — Каждая из нас по-своему дорога Максону. В противном случае нас бы здесь не было.
— Он просто боится объявить трех финалисток, — парировала Элиза. — После того как девушек останется трое, он должен сделать окончательный выбор в течение скольких дней? Четырех? Он держит меня здесь ради того, чтобы оттянуть этот момент.
— А может, он держит ради этого меня? — подала голос Селеста.
— Послушайте, — сказала я, — после сегодняшнего, видимо, следующей уйду я. Рано или поздно это должно было случиться. Я совершенно не гожусь для этой роли.
— Да уж, на роль Эмберли не годится ни одна из нас, — хихикнула Крисс.
— Я слишком люблю эпатировать людей, — с улыбкой призналась Селеста.
— А я лучше спрячусь, чем буду делать половину из тех вещей, что делает она. — Элиза втянула голову в плечи.
— А я слишком строптивая. — Я пожала плечами, признавая свои грехи.
— У меня никогда не будет ее уверенности, — печально произнесла Крисс.
— Ну вот. Мы все не без изъяна. Но Максон должен выбрать одну из нас, так что беспокоиться уже без толку. — Селеста покрутила в пальцах угол одеяла. — Но, думаю, никто не станет возражать, что любая из вас будет лучшей кандидатурой, чем я.
После напряженного молчания Крисс спросила:
— Что ты имеешь в виду?
Селеста в упор взглянула на нее:
— Ты отлично это знаешь. И все знают. — Она сделала глубокий вдох и продолжила: — Мы уже обсуждали тему с Америкой, а на днях я поговорила с моими служанками, но перед вами двумя по-настоящему так и не извинилась.
Крисс с Элизой переглянулись, потом вновь устремили взгляды на Селесту.
— Крисс, я испортила тебе день рождения, — выпалила та. — Тебе единственной выпал шанс отпраздновать его во дворце, а я лишила тебя такой возможности. Прости меня, пожалуйста.
Крисс пожала плечами:
— В конечном итоге все сложилось вполне удачно. Мы с Максоном тогда благодаря тебе отлично поговорили. Я уже давным-давно простила тебя.
Мне показалось, что Селеста готова расплакаться, но она натянуто улыбнулась:
— Это очень великодушно с твоей стороны, потому что я сама простить себя не могу. — Селеста промокнула ресницы. — Просто я не знала, как завладеть его вниманием, вот и решила украсть его у тебя.
— Тогда я чувствовала себя ужасно, — отозвалась Крисс, — но сейчас действительно не держу на тебя зла. Все в порядке. По крайней мере, меня не постигла судьба Анны.
Селеста пристыженно закатила глаза:
— Лучше не вспоминай. Иногда я задаюсь вопросом, какой сейчас был бы расклад сил, если бы я не… — Она покачала головой и перевела взгляд на Элизу. — Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за все те гадости, которые я тебе сделала. Думаю, ты даже не догадывалась, что все это моих рук дело.
Элиза, по обыкновению сдержанная, не утратила самообладания, как могла бы я на ее месте.
— Ты имеешь в виду битое стекло в моих туфлях, испорченные платья в моем шкафу и отбеливатель в шампуне?
— Отбеливатель?! — ахнула я.
Усталый взгляд Селесты сказал мне, что все правда.
— Помнишь то утро, когда меня не было в Женском зале? Это потому, что моим служанкам пришлось перекрашивать мне волосы обратно в черный. — Элиза перевела взгляд с меня на Селесту. — Так я и знала, что это была ты, — призналась она спокойно.
