Эйвери Уильямс - Невозможное завтра
Я могу почувствовать, как трескается моя оболочка, чувствую слезы, которые я не могу пролить по нашему с Ноем разрыву, это просто убивает меня. Будь ястребом, приказываю себе. Луна трется о мои ноги, и я сажусь на корточки, благодарная, что мне есть куда спрятать лицо. Ее шерстка такая мягкая, прямо как у кролика.
– Нужно отвести ее к ветеринару, – говорю я, сглатывая комок в горле от ощущения ребер Луны под пальцами. – Что, если она чем-то болеет?
Миссис Морган опускается рядом со мной и гладит Луну.
– Не думаю, что она больна, дорогая. Просто голодна. Но ты права, для уверенности ее следует показать ветеринару. Я позвоню одному завтра.
Я киваю в знак благодарности.
– Знаешь, чем нам нужно заняться в эти выходные? – продолжает она. – Купить платье. Танцы ведь на следующей неделе? Магазины будут переполнены из-за распродаж после Дня Благодарения, но мы пойдем пораньше...
Я смотрю на нее. Она действительно думает, что я все еще собираюсь на танцы?
Она опускает взгляд.
– Что? О, ты, наверное, хочешь пойти по магазинам с Лейлой. Понятно.
Я встаю.
– Мам, я не иду на танцы. Не с кем. – Стараюсь, чтобы голос был не таким уж печальным.
– И что? – Она улыбается. – Брайан пригласил Лейлу, так почему бы тебе не пойти с ними?
– Не сработает. Не думаю, что они будут мне благодарны, если я попрусь с ними на их же свидание.
– Они – твоя лучшая подруга и твой брат. Они любят тебя. Почему бы им не хотеть, чтобы ты пошла? – Она хмурится, ее определенно озадачило мое заявление.
– Слушай, не беспокойся обо мне, серьезно.
Луна мяукает с пола, словно вторя озабоченности миссис Морган.
– Но ты в комитете, – протестует она. – Как-то неправильно, если ты пропустишь собственное мероприятие.
– Я помогу с декорациями, но на этом все. Я не иду. – Мой голос звучит острее, чем я планировала.
– Как знаешь, – говорит миссис Морган, кладя руку мне на плечо и притягивая к себе. – Но просто... подумай об этом. Все твои друзья будут там. – Она обнимает меня. – Сейчас я собираюсь играть в твою мамочку. Тебе не захочется упустить такие воспоминания. Когда будешь в моем возрасте, поймешь, как быстро бежит время. Годы пролетят в одно мгновение, и будет потом приятно вспоминать о подобных вечеринках с друзьями. Шестнадцать лет бывает лишь раз в жизни.
Я вдыхаю, ощущая запах ее шампуня с розмарином и мятой, и с удивлением замечаю, как глаза заполняются слезами.
Шестнадцать лет бывает лишь раз в жизни. Только не у меня.
Глава 25
– Интересная техника, Кайли, – сухо говорит Мэдисон на следующий день, кивая в сторону рисунка, над которым я работаю. Когда сегодня миссис Свон дала нам задание работать над натюрмортом цветов, мой желудок завязался в тугой узел. Это было единственное решение, которое я успела придумать за столь короткий срок.
Кайли, воспроизвела бы в точности лилии, ирисы и розы с серебряным оттенком в угловатой стеклянной вазе, ловко затеняя их лепестки и стебли. У нее был настоящий талант по созданию рисунка, который выглядел почти так же, как фотография – вот только, зная ее, она бы добавила фей или ангелов, или других крылатых существ – маленькие кусочки магии, прорывающиеся сквозь реальность.
Я не могу приблизиться к ее стилю, поэтому отказываюсь даже пытаться. Вместо этого я рисую в абстрактном стиле, в котором отражается самое простое видение листьев в менее резких геометрических формах, сокращая линии до стеблей.
– Да, я пытаюсь попробовать нечто другое, – сообщаю я Мэдисон, надеюсь, уверенным тоном. – Реализм это еще не все, знаешь ли.
– Мм-хмм, – отвечает она, выглядя не убежденной, и поворачивается к своему клипборду, покрытому заметками и флажками. Очевидно, и она не заинтересована в этом задании. Она тайком работала в комитете по танцам в течение всего урока, быстро прикрепляя свой альбом на верхушку клипборда, как только проходила миссис Свон.
– Мне нравится, – говорит Рид, вставая, чтобы лучше рассмотреть мой рисунок. – Некий русский авангард.
Я просто мило улыбаюсь и жду, когда он сядет обратно. Опускаю руку к сапогу и пробегаю пальцем по успокаивающей твердости ножа, который скрываю внутри.
Миссис Свон проходит мимо, и Мэдисон быстро переключает внимание на свой набросок, драматично вздыхая, как только учительница уходит.
– Этот урок – сплошная трата времени, – жалуется она. – То есть, цветы, серьезно? У меня куда более важные вещи, о которых стоит подумать.
Я подавляю улыбку, наблюдая за тем, как серьезно она относится к своей работе, но знаю, каково оно для нее. Уж я-то тоже не могу дождаться, когда закончится этот день, чтобы, наконец, воплотить в действие свои планы относительно книги Кира. Мне просто нужно убедиться в том, чтобы все прошло анонимно. К счастью, я как раз знаю человека, который сможет мне в этом помочь. Люсия, которая помогла стереть полицейские записи о той ночи, когда я стала Кайли Морган.
Мои мысли опять возвращаются к Тарин, и мне интересно, как она. Этим утром я наконец сдалась и позвонила в больницу с платного телефона. Я не могла позволить себе связаться с ней, но мне нужно было знать, что произошло. На ресепшене сказали, что она в коме. Она так и не проснулась с того момента, как они привезли ее в больницу.
– А это напоминает мне о том, – говорит Мэдисон, засовывая карандаш за ухо, где он выглядывает из ее волос, как странное дерево без веток, – сможем ли мы провести собрание комитета по танцам в пятницу? Нам нужно проработать столько деталей.
Я замираю. Уже давно я ждала с нетерпеньем выходные, чтобы сконцентрироваться на том, как загнать Кира в ловушку.
– Я должна буду провести их с родителями, – говорю я. – Ведь это праздничные выходные и все такое. Не совсем уверена, что они запланировали.
– О. День благодарения. Точно. Ну что ж, Брайан уже сказал, что он будет дома. Так что, полагаю, ты срываешься с крючка. – Мило улыбается она.
– Раз так, то я его не пропущу, – отвечаю я.
– Кайли, ты меня не проведешь. Я ведь вижу, что ты не хочешь идти. И знаю, почему.
Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ней взглядом, впервые замечая, что ее глаза не полностью карие. Крошечные пятнышки голубого цвета кружат по радужной оболочке, ловя свет, просачивающийся через высокие окна класса.
– Ты о чем? – заикаюсь я, чувствуя себя так, будто она застала меня за чем-то плохим.
Она качает головой, маленький пирсинг под нижней губой поблескивает на солнце.
– Я слышала о тебе и Ное. О разрыве. Он тоже пытался отмазаться от собрания.
Через преграду из цветов я могу почувствовать, как на меня смотрит Рид. Он молчит. При упоминании имени Ноя сквозь меня проходит шквал боли, но я заставляю себя выглядеть безучастной. Чем больше моих эмоций в отношении Ноя замечает Кир, тем он в большей опасности.
