Елена Звездная - О смертельных схватках и их победителях
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, зачем мне потребовалось опекунство над тобой?
Хотелось промолчать. Но под требовательным взглядом ответила как на экзамене:
— Чтобы обеспечить мою неприкосновенность.
Ректор кивнул, несколько благожелательно улыбнувшись. Мне же, отчетливо осознающей что в данной ситуации стоит помалкивать, сдержаться не удалось и я выпалила:
— Можно было бы сразу мне об этом сказать. Я все же разумный человек, а не марионетка, лорд Гаэр-аш, и быть вашей марионеткой это…
— Стоп! — ледяным не терпящим возражений тоном перебил меня глава Некроса.
Я умолкла, зло, глядя на ректора.
— Риаллин, — уже гораздо мягче продолжил он, — ты конечно разумный человек, я с этим спорить не буду, но у тебя какой-то извращенный разум, любовь моя, и если когда речь идет о спасении того же Гобби или о жизнях ребят ты вполне разумна, то едва речь заходит о тебе, начинаются извращения.
Прежде чем даже понять сказанное, разъяренно потребовала:
— Не называйте меня так!
На что мне холодно отрезали:
— Я не закончил.
Умолкла, мечтая лишь об одном — исчезнуть отсюда.
Гаэр-аш удовлетворенно кивнул, принимая мое молчание и продолжил:
— Я хотел объяснить. Привел в тайный ритуальный зал, в который помимо меня не вступала нога ни единого живого человека, попытался объяснить, что жизнь — это единственная невозвратимая ценность, и что хватит беспрестанно подвергать себя опасности ради Гобби, но ты этого не услышала. Ты просто не желаешь понять, что тебе грозить смертельная опасность, и вчера я едва успел, Риаллин. Едва успел спасти от гибели, но не успел уберечь от очередной ошибки, и теперь один из опаснейших магов в семи королевствах осведомлен о том, что ты уникум — талантливый прирожденный артефактор, способный чувствовать магические вещи. Тебе рассказать, как поступают с такими уникальными специалистами?
Я сжалась. Мне не нужно было рассказывать, я и так знала… И теперь просто испуганно смотрела на Гаэр-аша, осознавая… как умудрилась вляпаться!
— Норт, — уже значительно мягче продолжил ректор, — еще не король. Он никто. Здесь, в седьмом королевстве на данный момент практически никто, и учитывая позицию излишней лояльности нашего короля к его высочеству Танаэшу, теряет значение даже высокое происхождение Дастела. Я — родной внук вдовствующей королевы, то есть неприкосновенная личность, и ты, как моя воспитанница, соответственно так же. На этом тему опекунства мы закрываем. И я не желаю более слышать об этом до тех пор, пока ты не начнешь адекватно относиться к ситуации. Соответственно уровню опасности.
Мне оставалось лишь потрясенно молчать.
Гаэр-аш же продолжил:
— Я вижу, ты простила Норта.
Вздрогнув при этих словах, я все же не издала ни звука, но теперь опустила взгляд и смотрела на пол перед собой.
— Ему повезло, — продолжил глава Некроса. — Буду откровенен, всегда несколько завидовал его свободе, его умению добиваться желаемого, его готовности на все, ради достижения цели, но так как сейчас… Чувствую себя завистливым гаденышем.
Я еще более упорно начала смотреть в пол.
— Кто бы мог подумать, что присутствие и поддержка любимой женщины так сильно облегчают трансформацию… Кто бы мог… Впрочем, я хотел поговорить не об этом. Ты долго будешь любоваться полом?
Почему-то кивнула.
— Прекращай. И пожалуйста, серьезно отнесись к тому, что я сейчас скажу.
Подняла голову, посмотрела на ректора. Гаэр-аш, глядя мне в глаза, отчеканил:
— Очень важно, что бы ты сейчас продемонстрировала всем, что ты с Нортом. А это значит — никаких бесед с другими игроками. Никаких двусмысленных ситуаций, как во время тренировок с Харном. Никаких взглядов на сторону. Невеста Нортаэша Дастел Веридан должна быть безупречна, Риаллин. Безупречна настолько, чтобы все великие династии признали твое право быть рядом с тем, кто претендует на трон Армерии. Ведь как его невеста и ты претендуешь на трон королевы.
— Я не… — начала было.
— Ты станешь королевой, — не дал мне вымолвить и слова Гаэр-аш. — Это важно для Норта, Норт важен для тебя, итог закономерен. Можешь еще поупираться и поуспокаивать себя саму заявлениями вроде — "я никогда", "не претендую", "мне это не нужно", но в конечном итоге все закончится твоей коронацией, и мне бы очень не хотелось, чтобы став королевой тебе пришлось дорого платить за ошибки молодости. Ошибок не должно быть, Риаллин. С этого момента никаких ошибок, никаких прогулок по ночному городу, никаких компрометирующих встреч с молодыми людьми вроде его высочества Танаэша. И никто, никогда не должен даже заподозрить, что у тебя есть дар мага Смерти, Риа. И ты должна отдавать себе отчет в том, что ты будешь единственной девушкой среди участников этих мертвых игр, а значит все внимание будет приковано именно к тебе.
Именно в этот момент я испытала дикое сожаление, что вообще попала на эти Мертвые игры! Все оказалось не просто сложно, а неимоверно сложно! И я бы отказалась от участия вот сейчас, вот прямо в этот момент но… Гобби. Точнее уже Габриэль. И я не могу, просто не в силах лишить его надежды на обретение жизни. Я должна попробовать. Да, мне будет сложно, и мне уже очень страшно, страшно настолько, что захотелось все бросить и уехать обратно в столицу четвертого королевства и спокойно учиться на артефакторском, но… Гобби. Не прощу самой себе, если хотя бы не попытаюсь.
— Теперь говори, зачем примчалась, — произнес лорд Гаэр-аш.
Поежившись от его тона, нерешительно начала:
— У вас в том… — как же его назвать, — зале для ритуалов, есть… символы и…
Умолкла под внимательным взглядом ректора. Сжалась.
— То есть обладания магией Смерти тебе мало, хочешь еще и в запрещенных ритуалах погрязнуть?!
Почему-то накатило чувство жгучей обиды и я резко ответила:
— Вы сами в них в свое время погрязли!
Слегка поморщившись от моего восклицания, Гаэр-аш спокойно ответил:
— У меня была цель, стоящая даже такого.
— У меня она тоже есть! — напомнила срывающимся голосом.
Ректор возразил глухим:
— Я любил эту женщину, ты подобрала приблудного зомби.
Даже говорить ничего не стала, хмуро глядя на Гаэр-аша. Он вопросительно вскинул бровь в ответ. Я продолжала молчать. Ректор усмехнулся и демонстративно расслабился в кресле, недвусмысленно намекая, что у него еще масса свободного времени, а проситель тут к слову я. Пришлось к этим самым словам и перейти:
— Я люблю Гобби, и он не приблудный, он просто зомби. И…
Гаэр-аш резким движением поднялся. Прошел к стене, протянув ладонь несколько секунд стоял молча, а затем… затем я почему-то спросила:
