Желанная герцогиня (СИ) - Любимка Настя
Последними от меня отходили Марика и Власен, девчушка все никак не могла унять свои слезы, а Власен, воровато оглядываясь, будто стыдясь своей слабости, сжал мою ладонь.
И я не удержалась, притянула мальчишку за воротник и звонко расцеловала его в обе щеки.
— Никуда я не денусь, ребенок, — прошептала ему. — Все будет хорошо, обещаю.
Он просиял и кивнул, я же потрепала его шевелюру и чуть подтолкнула.
После этого еще какое-то время все приходили в себя. Лагода вместе с Каришей обошли младших, утирая им носы. Вопиющее нарушение, если вспомнить этикет. Так-то всех надо было выгнать умыться, привести себя в порядок в свих комнатах, но когда Лагода сделала попытку вывести младших, я воспротивилась. Пусть уж… Один раз можно и простительно.
Да и свои все, не перед кем марку держать. Да и незачем.
— Дети, я тоже очень рада вас видеть. — Перед тем, как приступить к завтраку, произнесла я. — Надеюсь, пока я болела, все вы были умницами и слушались учителей. Не будем же заставлять наших замечательных кухарок переживать еще дольше и попробуем их прекрасные блюда. Да благословит нас всех Священная Пара…
Блюда действительно были прекрасными. У всех, кроме меня… Мне досталась какая-то жидкая каша, ароматный травяной настой, а в соседях по столу очень серьёзный учитель, который на мой изумленный и обиженный (пусть и тихий!) вздох, посмотрел так, что я промолчала. Дешевле не спорить и не сопротивляться. Я, считай, в коме кучу времени привела… Куда мне тяжелая пища…
Желудок жалобно заурчал от аромата гренок и бекона, а уж от пышных, румяных оладий, которые горкой возвышались на большом блюде, и вовсе чуть ли не слюна потекла…
А там еще варенье малиновое, и кажется, брусничное, и мед…
А у меня каша на воде, такая жидкая, что я даже определить не могу, что же там за крупа использовалась…
В итоге я быстро расправилась с кашей и цедила травяной настой, который был щедро подслащен, видимо, глюкозу, по мнению моего тираничного лекаря, мне было можно употреблять. И все же, оладушка хотелось. И даже очень…
Дети вовсю наслаждались завтраком, и наконец расслабились. Текла непринужденная, спокойная беседа между ними. Я не вмешивалась, Люси, Тирхан тоже молчали, последний практически не притронулся к еде (вот ведь, такие оладьи перед его носом!). Кариша и Лагода не ели с нами за столом, они стояли в сторонке, но ароматы и им пришлись по душе. Нет-нет, а сглатывали они слюну…
Надо будет приказать для них отдельный стол ставить, раз за одним со мной им есть нельзя. Даже при условии, что у меня и так все очень далеко от этикета. Взять ту же Люси, которая стала членом семьи и сейчас сидит рядом со мной.
Негоже, чтобы люди давились слюной, и ждали пока наедятся дети…
Что ж, пора возвращаться к себе.
— Тирхан, — позвала я. — Идемте в кабинет, нет, в мои покои.
Все же рановато мне пока за столом сидеть. Тело как кисель. Хочется прилечь…Не высижу я нашу беседу. Точно не высижу.
Вы когда-нибудь ощущали себя кроликом? Маленьким, дрожащим от страха кролем, над которым величаво разложив тушу, высился удав в белоснежном халате и очочках, что постоянно сползали, и их приходилось кончиком хвоста поправлять, ставя на место?
Подобного я не испытывала ни разу. Даже в детстве. Страх-то, конечно, был, но чтоб в таком ключе, подопытной крысы — ни-ни! Однако сейчас, во время разговора с Тирханом, у меня сложилось именно такое впечатление.
Да он же меня из шкуры вывернул и обратно запихнул! И это мы еще к самой сути не перешли! Застряли на поворотах!
А что ты видела? А что ты чувствовала? А грань наощупь какая? А каков эффект выхода души из тела. Опиши подробнее, ничего не упускай!
Свет души — как светляки? Или преломление света было иным?! И как ты ощущала свою магию? А чужую?
Я терпеливо отвечала, первые, наверное, минут двадцать. А потом взорвалась. Чуть ли не дикой кошкой спину выгнула и натурально зашипела, призвав уже не молодого естествоиспытателя к порядку.
Знала бы я, что этот еще капля в море! Напугала бы его сильнее, чтоб до конца выслушал и только потом рот открывал!
Мариновал меня Тирхан еще с час прежде, чем я наконец смогла прийти к своим умозаключениям. Но была уже настолько уставшей, что просто вяло отмахивалась от дополнительных вопросов.
Я себе только диву давалась, как филигранно смогла обойти тему перемещения во времени… Иначе боюсь, меня бы сам Тирхан в плен бы и взял, чтоб ставить опыты…
— Анастейза, ты понимаешь о чем говоришь? — сурово вопросил учитель. — Этого просто не может быть. Мне неведомо откуда ты узнала о сути магического дара рода Аригальерского, это тайна, тщательно оберегаемая… Возможно это случилось из-за связи нареченного отца с твоим сыном, но то, к чему ты пришла — невозможно. Думаю, так на тебе сказался переход души и спасение того несчастного, твой разум помутился и…
— Тирхан, я аргументировала каждый свой вывод. Каждый разложила тебе по полочкам, и твоя реакция говорит только об одном — ты торгуешься! Отрицаешь, ищешь обходной путь, копаясь в моих ощущениях. Но альтернативного варианта — нет!
Я закусила губу, чтобы не ляпнуть про все пять стадий, которые прямо сейчас мне демонстрировал Тирхан. Как там было? Отрицание, гнев, торг, скорбь и принятие?
— Ты под клятвой? Не можешь рассказать о сыне Амадео? Давай же, скажи, что я не права и он не является женихом принцессы? Не был отправлен послом? Не имеет дара метаморфизма? И нет, Тирхан, никакие высшие силы мне об этом прямо не говорили. Все исключительно мои умозаключения, основанные на фактах!
Я напирала на притихшего учителя, который больше не имел грозного вида, а был присмиревшим и каким-то посеревшим.
— Твое «не верю» имеет только одни корни: слишком высокий статус посла. И надежду, что король соседнего государства не причинит такой важной персоне вреда. Но реальность такова, что мы на пороге войны! Выпей воды, отринь личные чувства и вспомни все, что происходило в последнее время!
Я сама налила Тирхану воду и пододвинула чашку ближе.
— Король Нармада спятившее деспотичное чудовище, которое не жалеет собственных детей, не то, что какого-то посла! Посмотри на Дариолу! Посмотри на жрецов и жриц! Это уже случилось, сын Амадео нашпионил на радрак!
— Анастейза! — Тирхан возмущенно взмахнул руками, чашка упала на пол.
Не разбилась из-за ковра.
— Виктран — блестящий молодой человек, уникальный маг с невероятными способностями. Он неоднократно доказал, что может совершить невозможное, и чтобы он попался сумасшедшему королю и получил радрак… Я не верю!
«Надо же… Виктран, почти Виктор…» — мелькнула мысль и пропала.
— Ты можешь сколь угодно отрицать, Тирхан, — выдохнула я и поднялась из-за стола. — Не верить, не принимать, но если включишь голову и отринешь свои чувства, придешь ровно к тем же выводам. Морф, что все это время был подле нас — сын Амадео.
Я прошла за спину учителя и обняла его за плечи, желая утешить и подбодрить.
— Это чудовищно. Это несправедливо. И в перспективе грозит нам страшными последствиями. Но человек в радраке — герой. Герой, обладающий огромным магическим резервом, силой духа и любовью к своему королевству. И даже по твоим словам выходит, что именно наследник Амадео подходит на эту роль лучше всего. Пожалуйста, возьми себя в руки. Нам слишком многое нужно сделать и решить.
— Анастейза, если ты права, если ты только права… Наш мир летит в объятья Шенмали… [13]
Я промолчала, лишь сильнее прижавшись к учителю. Тирхан сильный. Он примет такую реальность. И будет думать о том, что нам следует делать дальше в первую очередь…
Глава шестнадцатая
Думать пришлось тем же вечером.
После разговора в кабинете я дала учителю, да и себе перерыв на осмысление происходящего. Мне все еще было трудно долго находиться при параде и в вертикальном положении. Поэтому, сообразив, что Тирхан пусть и сильный духом человек, а все ж в возрасте, и времени ему, чтобы принять такие выводы нужно больше, я вернулась в спальню, где проспала до вечера.
