Замуж не Напасть, Но как бы Замужем не пропасть (СИ) - Шевцова Наталья
– Угу! – кивнула Джил. – Я планирую наложить на докторишку смертельное проклятие, которое активируется, как только кровь Микаэля попадет в её вены! Это его уничтожит…
– Сомневаюсь… – скептически хмыкнул толстяк. – Взбесит, да! Но уничтожит… это вряд ли.
– Это потому что ты его не знаешь, Джонни, – холодно улыбнулась вампиресса. – А я хорошо помню, в каком состоянии Мик был, убив по неосторожности девочку, которую до этого он даже ни разу не встречал! Хотя, возможно ты и прав, сделав из доктора мою рабыню я заставлю Сторма страдать гораздо больше…
Неделю спустя…
Милдред обожала ночной воздух средиземноморья: мягкий, легкий, ощутимо солоноватый на вкус. Минуло уже три недели путешествия. Диссертация двигалась семимильными шагами и поэтому каждый, новый день был ей в радость.
«Ну, почти в радость, – поправила себя девушка. – Если бы не эта мысль, которая теперь не дает мне покоя! Что же такого хотел рассказать ей о Микаэле Бельфегор? – терзало её любопытство, которое подпитывала тоска. – А вдруг я приняла решение на основании не полных или ошибочных данных? – вторил любопытству ученный в ней. – Завтра же, пока мы еще на «большой земле», я наберу Сторма и прямо в лоб его спрошу, есть ли у него, что мне сказать!
Милдред заглянула в потайной кармашек своей в сумочки и с улыбкой убедилась, что визитка Микаэля Сторма по-прежнему там же, где она её и оставила.
И именно в этот момент девушка вдруг услышала за своей спиной шорох. Попыталась обернуться, но не успела. В нос ей ударил резкий запах хлороформа и она, задыхаясь, провалилась в темноту. Сумочка выпала из её рук и закатилась под одну из многочисленных лавочек.
[1] Тиопентал натрия – используют в медицине для погружения пациентов в медикаментозную кому.
Глава 23
Сознание Милдред медленно и очень тяжело выплывало из липких и тягучих объятий мрака. Такое чувство обычно испытывают пробуждаясь от сна истощенные бессонницей люди, которые едва сумев заснуть были безжалостно разбужены резким звуком или ярким светом. Однако Милдред разбудил не звук и не свет. Хотя, что-то её всё же определенно разбудило – это она знала наверняка. Но что – не знала.
Всё ёё тело от шеи до кончиков пальцев ног затекло и, словно бы, пекло от боли. Милдред попыталась шелохнуться – и не смогла.
– Что за?! – в сердцах воскликнула она и широко раскрыла глаза. И ничего не увидела. Зато почувствовала. Её ресницы прошелестели по ткани. – У меня завязаны глаза?! Но почему?! – в недоумении воскликнула она.
– И не только глаза… – прошелестел старческий, смутно знакомый голос у неё над ухом.
– Фух, – с облегчением выдохнула она. – Это сон! Просто кошмарный сон… Господи, сколько же мне понадобится времени, чтобы избавиться от преследующих меня каждую ночь кошмаров. Возможно, вся жизнь…
– Жаль тебя разочаровывать, но это не сон, – одновременно сочувственно и ворчливо возразил старческий голос.
Однако Милдред не спешила принимать на веру слова голоса.
К тому же ёё беспокоила другая проблема. Возможно, она и спала, но вот судороги, скрутившие в болезненный узел её тело, были более чем реальными. Девушка вновь попыталась пошевельнуться, вложив в это намерение все имеющиеся у неё силы.
И это возымело эффект.
Правда, не тот, на который она рассчитывала. Всё её тело пронзила острая, почти невыносимая боль, но ни руки, ни ноги, так и не подчинились ей. Подчинялась только шея. Однако каждое малюсенькое движение шейных позвонков стоило девушке дополнительных значительных порций боли.
– Ощущение такое, что я связана по рукам и ногам! – подумала Милдред, проанализировав ощущения, посылаемые ей нервными окончаниями.
Ей никогда раньше не связывали, но все признаки были на лицо. Слишком реалистично болезненные ощущения для сна. Даже для сна кошмарного.
– Это не сон! – с ужасом поняла она.
– Нет, не сон, – всё тем же сочувственно-ворчливым тоном констатировал старческий голос.
На несколько мгновений Милдред поддалась инстинктивной первобытно-примитивной панике, дергая невидимые, но явно ощущаемые путы, удерживающие в плену её лодыжки и запястья. Дергала и тянула, пока не сообразила, что только сильнее затягивает узлы…
Сердце набатом стучало в её ушах, скача раненным загнанным зверем в грудной клетке.
– Что происходит?! Где я?!
Милдред вдруг стало очень холодно. Однако её кожа вместо того, чтобы покрыться мурашками, покрывалась холодной, липкой испариной... Она физически почувствовала как волосы на голове стали дыбом.
– Где я, чёрт побери! – разозлилась девушка. – Почему?! Почему опять?! В какую ещё переделку ты втянул меня, Сторм?! Будь ты неладен! – с каждой фразой Милдред злилась всё больше и больше, пока не почувствовала, что злость заполнила её всю, вытеснив даже ужас.
Верней, не вытеснив, а оттеснив на задворки сознания, где страх по-прежнему угрожал ей и держал в напряжении, но не был способен лишить её способности думать и действовать.
Милдред ощущала себя так, словно она попала в преддверие ада – своего рода комнату ожидания, в которой никого абсолютно ничто уже не может ужаснуть, потому что ужас составляет принцип, первооснову и квинтэссенцию этого места.
– Я должна, должна отсюда выбраться! – приказала она себе, почти прокричав это.
– Да, ты должна и я тебе помогу! – поддакнул старческий голос.
– Кажется, я уже слышала где-то когда-то этот смутно знакомый голос… – задумалась она. – Но должна ли я вообще обращать на него внимание? Не игра ли это моего больного воображения?!
– Господи, ты опять за своё, фома ты моя неверущая?! – возмутился голос. – Да не всё равно ли равно, если я обещаю помочь тебе?!
– Нет, не всё равно! – возразила Милдред. – Я не хочу! Пока не хочу! Я сбежала от этого безумия в нормальный мир! И я хочу в нём остаться! Хотя бы ещё на какое-то время! Поэтому отправляйся к демонам или в преисподнюю! Или откуда ты там явился или явилась! А я сама!
– Ты не выберешься сама, Миллочка… – посетовал голос. И Милдред поняла, чей голос напоминал эй этот голос. Это был голос её покойной бабушки. Только бабушка звала её «Миллочка» именно с такими интонациями.
Обессилено скорчившись на полу, девушка несколько мгновений размышляла о том, что бы это могло значить. Стоит ли ей доверять голосу, только потому, что он похож на голос её любимой бабушки или нет? И есть ли у неё вообще выбор?
Удивительным было то, что голос не просто знал, как её зовут, но то, как звала её бабушка, которая вот уже десять лет как умерла, размышляла она.
– Ничего удивительного, тут же поправила она себя, если это плод моего воображения, то, конечно же, мое воображение знает, как меня зовут. Что впрочем также означает, что я могу доверять голосу… Не слепо, конечно, но могу.
Простреливающая боль в плечевых суставах с каждой секундой становилась все сильнее и этого всё более невыносимее.
«Должно быть, – предположила она, – у меня вывихнуто правое, нет левое плечо. Или даже оба…».
– Оба, – подтвердил голос её опасения и ласково добавил. – Но это поправимо, золотко моё.
– Знаю, что поправимо, но есть одна проблемка – для этого мне нужен доктор или хотя бы, чтобы связанные за спиной руки не отягощали ситуацию! – сардонически заметила Милдред.
– Я не это имела в виду, золотко! – укоризненно-ласково заметил голос. – Я имела в виду, что могу научить тебя как не только снять путы с рук, но и излечить себя без посторонней помощи…
– Бельфегор, если это ты, – озарила вдруг Милдред догадка. – То просто освободи меня и всё! Сам видишь, что я не в той позиции, чтобы выбирать!
– Бельфегор?! – с ужасом повторил голос. – Демон Бельфегор?! Ми-и-иллочка?! Не пугай меня! – обеспокоенно запричитал голос.
