Дж. Уорд - Священный любовник
А если он так держался за Кормию лишь потому, что если она будет его Первой Супругой, ему не придется переживать по поводу всей этой неразберихи с сексом? Конечно же, он хотел защитить ее и поступить с ней правильно, несомненно, но он также хотел защитить и себя от возможных последствий сложившейся ситуации.
Были Избранные, которые хотели этого, хотели его. Он чувствовал на себе их взгляды, когда проходил ритуал посвящения.
Фьюри дал слово. И он уже чертовски устал нарушать собственные клятвы.
— Ваша Светлость, позвольте мне попросить Вас пойти со мной? Я хочу показать вам одно место, здесь, в Святилище.
Фьюри последовал за Амалией. Они вышли из Храма Праймэйла и в молчании спустились вниз по холму в сторону скопления белых четырехэтажных зданий с мраморными колоннами.
— Вот здесь живут Избранные, — пробормотала она. — Но мы с Вами к ним не пойдем.
Очень хорошо, подумал он, оглядываясь.
Проходя мимо, он отметил, что ни одно из окон не застеклено, хотя вряд ли нужно было беспокоиться по этому поводу. Здесь не было насекомых или животных… не было дождя. И отсутствали стекла, как и барьеры между ним и Избранными, смотрящими на него из своих покоев.
В каждом окне каждой комнаты каждого здания он видел женщину.
Господь Всемогущий.
— Вот мы и пришли. — Директрикс остановилась перед одноэтажным зданием и открыла двойные двери. Когда она широко их распахнула, сердце Фьюри упало.
Колыбели. Десятки рядов пустых колыбелей.
Он попытался восстановить дыхание, а голос Директрикс стал тоскливым.
— Раньше здесь было столько радости. Это место наполняла жизнь и радостное ожидание будущего. Если бы Вы только выбрали другую… Вам нехорошо, Ваша Светлость?
Фьюри пятился назад. Он не мог дышать. Он не мог… дышать.
— Ваша Светлость? — она протянула к нему руку.
Он резко отскочил от нее.
— Я в порядке.
Дыши, черт побери. Дыши.
На что ты согласился. Возьми себя в руки.
Будто колдун в его голове перетасовывал колоду карт, перед мысленным взором Фьюри пронесся калейдоскоп изображений, примеров того, как он подводил окружающих, начиная с ситуации с Зи и Рофом, и этими чертовыми лессерами, заканчивая далеким прошлым, его неудачами с собственными родителями.
Он был ущербен во всем, и так же оказался заперт в этой ловушке.
По крайней мере, Кормия может быть свободна от всего этого. Свободна от него.
Голос Директрикс был полон тревоги.
— Ваша Светлость, возможно, Вам нужно прилечь…
— Я возьму другую.
— Вы…
— Я выберу другую Первую Супругу.
Директрикс казалась потрясенной, но затем она низко поклонилась.
— Ваша Светлость, благодарю Вас… Спасибо… Воистину, Вы сила нашей расы и лидер для всех нас…
Фьюри позволил ей и дальше возносить пустые, никому ненужные диферамбы, его голова кружилась, и он чувствовал, как внутри все заледенело.
Директрикс обхватила ладонью свой медальон, радость переполняла ее спокойное лицо.
— Ваша Светлость, есть ли у Вас пожелания насчет Первой Супруги? У меня есть на уме пара Избранных.
Он жестко посмотрел на Амалию.
— Они должны желать этого. Никакого принуждения. Никакого связывания. Они должны этого хотеть. Кормия не хотела, и это было несправедливо по отношению к ней. Я вызвался на это добровольно, у нее же выбора не было.
Директрикс положила руку ему на плечо.
— Я понимаю, и, более того, абсолютно с Вами согласна. Кормия никогда не подходила для этой роли. Предыдущая Директрикс назначила ее Первой Супругой. Я бы никогда не поступила с ней так жестоко.
— И с Кормией все будет в полном порядке. Я имею в виду, что ее не выгонят отсюда, правильно?
— Ее всегда с радостью примут обратно. Она прекрасная женщина. Просто… она не настолько подходит для этой жизни, как некоторые из нас.
Последовала тишина, и в его голове мелькнул образ Кормии, как она раздевала его в душе, смотрела на него своими невинными зелеными глазами, возилась с его ремнем и кожаной одеждой.
Кормия просто хотела поступить правильно. Когда начался весь этот бардак, несмотря на свой страх, она бы подчинилась велениям традиций, позволила бы ему войти в нее. Это делало ее на порядок сильнее его, не так ли? Она не сбежала. Трусливо убегал он.
— Вы скажете остальным, что я был ее недостоин. — Рот Директрикс в удивлении приоткрылся. Он ткнул в нее пальцем. — Это чертов приказ. Вы скажете всем что… она слишком хороша для меня. Я хочу, чтобы ее возвели в отдельный ранг… Я хочу, чтобы она считалась Священной, вы поняли меня? Вы поступите с ней достойно, или я разнесу здесь все к чертовой матери.
В голове у Директрикс все смешалось, но Фьюри помог ей разложить все по полкам, напомнив, что:
— Это мой мир. Я раздаю здесь приказы. Я — сила этой проклятой расы, так что вы будете делать то, что я вам скажу. Теперь кивни. — Когда она выполнила его требование, его дыхание выравнялось. — Хорошо. Рад, что мы договорились. Теперь нам понадобится провести еще одну церемонию?
— А… ах, сообщив об этом Кормии, Вы свяжете себя со всеми нами. — Она снова положила руку на медальон, но на этот раз уже без радости. Как будто хотела, чтобы он придал ей уверенности. — Когда Вы… придете сюда снова, чтобы остаться?
Он подумал о беременности Бэллы. Он не мог пропустить рождение ее ребенка, а, судя по тому, как складывались сейчас его отношения с Зи, существовала вероятность, что ему об этом даже не сообщат.
— Не скоро. Возможно, через год.
— Тогда я пошлю первых претенденток на вашу Сторону, хорошо?
— Да. — Он отвернулся от детской комнаты, чувствуя, как ему до сих пор не хватает воздуха. — Послушайте, я собираюсь здесь немного прогуляться.
— Я велю остальным не нарушать ваш покой.
— Спасибо, и я прошу прощения, что вел себя так грубо. — Он замолчал. — И последнее… Я хочу поговорить с Кормией. Я сам ей все скажу.
— Как пожелаете. — Директрикс низко поклонилась. — Мне понадобится пара дней, чтобы подготовить ритуал…
— Просто дайте мне знать, когда соберетесь кого-нибудь прислать.
— Да, Ваша Светлость.
Когда она ушла, Фьюри посмотрел на белый пейзаж, и в какой-то момент, пространство изменилось у него перед глазами, картина полностью переключилось. Упорядоченные, бесцветные деревья и травы, которые выглядели так, будто были припорошены снегом, исчезли. Вместо них, он увидел заросший сад возле родительского дома в Старом Свете.
Позади каменного особняка, в котором он вырос, раскинулся огромный сад, размером около двух гектаров. Разделенному на сектора, с посыпанными гравием дорожками, саду предназначалось демонстрировать природную красоту и быть местом, где душа могла найти успокоение. Каменная стена, опоясывающая ландшафт, была отмечена по углам четырьмя статуями, отражавшими этапы жизни: младенец в руках отца, затем крепкий молодой парень, потом он же, держащий на руках ребенка, снова он, но уже постаревший и умудренный опытом, а за спиной стоял его повзрослевший сын.
