Всеволод Болдырев - Судьба-Полынь Книга II
— Мне с каким отрядом идти? — засовывая на ходу «сестренок» за пояс, спросила девушка.
— Ты не идешь.
Наю словно подбили под ноги.
— Почему? Сбор общий, а я такой же привратник как все. И сражаться умею не хуже.
— Я сказал, ты не идешь, — обрубил Кагар-Радшу.
— Радкур попросил?! — вспыхнула от обиды девушка.
— Кланом пока командую я, и все здесь выполняют мои указания. Надеюсь, ты хорошо меня услышала — все! Или собираешься оспорить мои приказы?
Голос Призванного давил подобно гранитной плите, заставляя колдунью склонять ниже голову.
— Простите, Кагар-Радшу. Я вела себя непозволительно. Просто это немного несправедливо — не брать меня, потому что я женщина. В других кланах…
— Ты — в моем клане! А значит, подчиняешься моим требованиям. Не нравится, можешь отправляться в другой. — Ная, закусив губу, промолчала, показывая покорность воле Призванного. Он смерил ее сердитым взглядом, отпустив взмахом руки отряд, произнес сухо: — Ты не идешь с нами, потому что у тебя другое задание — вместе с Лариусом и Миларом отправитесь к ущелью Энанна, поправите там сигнальные сети. Привратников не хватает, приходится в менее опасных местах прибегать к защите колдовских нитей. Еще одну сеть протянете у водопада Ледяной волос. Грань там едва касается нашего мира, но нынче надо быть на стороже. По дороге проверите вход в западный туннель.
Колдунья вскинула голову. Это насмешка?! В то время, когда остальные привратники будут биться с тварями, проливая кровь, ее отправляют раскидывать сети и проверять давно запечатанный туннель. С таким же успехом можно было посоветовать проверить на месте ли гора Мудрец или прогуляться вокруг селения. На редкость опасное задание.
Триста лет назад Верховные применили на западной грани страшное колдовство, разрушить которое не дано ни одной твари тьмы до восьмого предела: на крови, с человеческими жертвами. Слишком опасным был проход: настолько тесно сливался в некоторых местах мир мертвых с миром живым, что не понять, на какой стороне находишься. И твари выбирались оттуда непростые, с нижних пределов, обладающие порой способностями, против которых и колдовство привратников бессильно. Верховными было принято решение замуровать вход. Ничего подобного с тех пор больше не делалось. Такое заклинание требовало большой отдачи сил, добровольного согласия восьми привратников принести себя в жертву, запечатав своими жизнями туннель, и нарушения договора с Незыблемой, за что пришлось позже расплачиваться.
— Вы отсылаете меня со стариком и калекой, чтобы не мешалась под ногами? Иначе, какой смысл проверять запечатанный вход?
— Позволь мне решать, в чем есть смысл, а в чем — нет. Лариус, к твоему сведению, один из величайших воинов клана. Даже я не постыжусь поучиться у него бою. А Милар один сдерживал шесть тварей, пока не подошла помощь. У тебя таких достижений не имеется, потому сочти за честь быть в дозоре со столь прославленными людьми. А по возвращению мы обсудим твое дерзкое поведение. — Кагар вздел поданную «вороненком» кольчугу, принял рогатину и повел за собой отряд. Невзирая на возраст, бежал он легко, наравне с более молодыми привратниками. Что ни говори, Призванными просто так не становятся.
— Ушли, — произнес «вороненок», глядя на удаляющуюся цепочку привратников.
— Ушли, — кивнула расстроено Ная. — А меня оставили.
— Не горюй, в другой раз возьмут. — Рикар шмыгнул носом. — Нас с Войтеком тоже не взяли. Снадобья готовить будем для раненых. Три прорыва! Наверняка не обойдется без погибших…
Вот-вот, кто-то будет сражаться, погибать, а она без дела шататься по горам. Колдунья стянула с себя кольчугу, со злостью бросила на скамейку. Зря только надевала.
— Денек сегодня на редкость жаркий, парит — спасу нет, — Ная, вздрогнув, оглянулась. Лариус. Как это он подошел неслышно? Обычно шаркающая поступь предупреждала о приближении целителя. Старик опустился на скамью рядом с девушкой, вытер пот со лба. — А вот кольчужку зря сняла. В ней, конечно, упреть можно, но положение нынче серьезное, так что вздень от беды.
— Это для тех, кто на прорывы отправился, опасно. Нам-то чего бояться? Разве комаров, — проворчала она.
— Не скажи. А если к нам Хро за помощью пришлют? В селение побежишь за кольчугой? Порой, когда бой идет, лишнего мгновения не сышешь даже оружие из ножен вытащить.
— Так это, когда бой, — буркнула Ная, но за кольчугой потянулась.
— Молодость, молодость, — вздохнул Лариус. — Она во все времена жаждет сражений и подвигов. Позволь, догадаюсь, ты расстроена, что тебя не взяли на прорыв? И, наверное, считаешь наше задание пустой тратой времени?
Колдунья промолчала.
— А я так благодарен Кагару, что он украсил наш поход с Миларом твоим обществом. Если честно, мне порядком надоели мужские рожи. С тобой в клане стало намного приятнее. Проснешься, усладишь взор прекрасным женским лицом — и душа расцветает. Мы, мужчины, совсем дичаем без вашего присутствия, заботы и ласки. Чего смеешься? Так и есть. Женщины заставляют нас держать форму, продлевают молодость. Будь я лет на двадцать моложе, ох и приударил бы за тобой! Знаешь, какой я был в молодости? Красавец. Сколько женских сердец разбил, — целитель гордо огладил бороду. — Так что пущай себе тешатся, оружие кровью пачкают, а мы славной беседой время займем. Пойдем потихоньку, Милар догонит. — Ная придержала под локоть старика, помогая подняться, но он чуть ли не с возмущением отстранился. — Ну ты меня совсем-то не позорь, не настолько я немощен, чтобы нянчиться как с дитем. Я в кругу еще вздрючку любому привратнику задам. Хотя порой и самому не верится, что когда-то был молод и слыл горячей головой, лез во все передряги. И как дожил до таких лет со своим характером? Все друзья давно уже почили — и кто на рожон пер, и кто осторожничал, даже те, кто в мастерстве превосходили — а я все топчу землю. И знаешь, завидую им. Они погибли в бою, с оружием в руках, как и должно привратникам. А я умру, скорее всего, в постели, тихо и скучно, точно какой ремесленник. В наказание каких только грехов Незыблемая забыла про меня, уготовила бесславный конец? А на Кагара не серчай. На нем ответственность за каждого привратника. Он обязан быть рассудительным, любую случайность продумывать, взвешивать риск, предотвращать даже малейшую угрозу. Лучше перестраховаться, чем попустить. Ошибки дорого клану обходятся. Нас и так осталось слишком мало.
Ная про обиду уже и забыла, заслушавшись Лариуса. Был у старика талант — увлечь человека рассказом. Вроде и говорил о понятных, обычных вещах, а не оторваться, словно высшее откровение вещал, что душа тосковала и радовалась вместе с его словами.
