Аманда Эшли - Темнее ночи
— Продолжай, — ласково подбодрил он.
— Я хочу сделать тебя счастливым, Алекс.
— Ты уже сделала меня счастливым.
— Правда?
Он кивнул и провел кончиками пальцев по ее щеке. — Более счастливым, чем я когда-либо был.
— Я рада.
Желая прикоснуться к нему, она скользнула руками по его плечам, затем спустилась к талии и обняла крепче. Томясь от желания, девушка погладила его по спине, пробежала пальчиками вдоль узора на позвоночнике. Этот узор больше не пугал ее. Он был частью Алекса, частью его сущности.
И все это казалось настолько невероятным.
Она так мало знала и о нем самом, и о его прошлом, что у нее вдруг возникла уйма вопросов.
— Александр — это имя, которое дали тебе при рождении?
Он покачал головой.
— Меня назвали ЭшЛон в честь моего деда по отцовской линии.
— ЭшЛон, — повторила Кара, упиваясь звучанием. — А как появилось имя Александр Клейборн?
— Из телефонного справочника, — Алекс криво усмехнулся.
— Мне нравится имя ЭшЛон, — сказала девушка. — Оно тебе подходит. Расскажи, как выглядят дома там, откуда ты прибыл? Твой народ тоже спит на кроватях и готовит еду на плите?
Алекс засмеялся, удивленный тем, что ее любопытство проснулось так поздно.
— Да, натайя, мы спим в постелях и готовим на плитах, вот только наши плиты работают на солнечной энергии, а не на электричестве. Дома по внешнему виду и функциональности очень похожи на ваши, хоть и построены из других материалов.
— Например?
— Ну, они сделаны из… не знаю… пластмассовых блоков — думаю, ты бы назвала это так. Этот материал согревает наши дома зимой и охлаждает летом.
— Правда? Невероятно, — она села, ее любопытство возросло еще больше. — А еда такая же, как у нас?
— В некотором смысле, да. — Он тоже поднялся, обнял девушку за плечи и привлек ближе. — У нас есть фрукты, овощи и нечто подобное вашему хлебу. Наши животные очень похожи на земных, — продолжил он, опережая ее следующий вопрос. — У нас четвероногие звери, есть птицы и насекомые, а также животные, от которых мы получаем молоко. Некоторых мы едим, но на ЭрАдоне мясо употребляют очень экономно.
— А чем ты занимался до того, как прибыл на Землю? У тебя была работа?
— Я был кем-то сродни вашим горным инженерам.
— Правда? И что же ты добывал.
— Металл подобный вашему урану. Он крайне редкий и поэтому очень ценный.
— А здесь есть другие представители твоего народа? — Спросила она, удивляясь, почему эта мысль не приходила ей раньше.
— Насколько мне известно, нет.
— А есть какой-нибудь способ связаться с твоим народом?
— Нет.
Он тяжело вздохнул, на мгновение в его взгляде промелькнула печаль.
— Мне жаль, Алекс.
Его руки еще крепче сжали плечи девушки.
— Это уже не имеет значения, — тихо произнес он.
Эти слова, являвшиеся невысказанным подтверждением того, что Алексу было хорошо и вдвоём с ней, наполнили сердце Кары теплотой и нежностью.
— Я люблю тебя, Алекс.
— Я знаю.
— Опять читаешь мои мысли?
— Нет. Я вижу это в твоих глазах, слышу в твоем голосе и чувствую в твоих прикосновениях.
Алекс улыбнулся ей, и волна нежности накрыла его. Двести лет одиночества и изгнания стоили того, стоили каждой секунды, проведенной в объятиях Кары. Он с радостью прождал бы еще двести лет, ради того, чтобы обрести ту любовь и умиротворение, которые он отыскал сейчас в объятьях этой девушки. Ее любовь усмиряла его. Он был благодарен Каре за это чувство.
Он тихонько рассмеялся, услышав, как заурчало у нее в животе.
— Ты голодна, — заметил он.
— Да.
— Тогда давай тебе что-нибудь приготовим.
— А ты поешь со мной?
— Как пожелаешь.
Спустя тридцать минут Кара стояла у плиты и жарила омлет с ветчиной. Алекс сидел на полу. Она почти физически ощущала спиной его взгляд. Ей доводилось слышать о подобном тысячи раз, но всё это были лишь пустые слова. А теперь девушка действительно чувствовала его взгляд, скользящий по ней, нежный, теплый, столь же осязаемый, как и прикосновение.
— Ответишь еще на один вопрос? — спросила она, взглянув через плечо.
— Если смогу.
— Ты именно сюда приземлился, после того, как тебя выслали на Землю?
— Нет. Они высадили меня высоко в горах Блэк-Хиллс (прим.: Священные горы Блэк Хиллс расположены в западной части штат Южная Дакота. Их название означает: «каменные острова среди моря травы»).
— И что же ты делал? Как тебе удалось выжить?
Александр нахмурился, пытаясь вспомнить.
— Команда, высадившая меня там, оставила достаточно продовольствия на один сезон, а также оружия для защиты и инструментов, с помощью которых я и соорудил себе убежище. Инструменты я припрятал и потихоньку стал изучать свой новый мир. Солнечный свет причинял невыносимую боль, и вскоре я научился избегать его.
Тогда на тех землях не было белокожих людей, только индейцы. Я наблюдал за ними со стороны, поражаясь их примитивному образу жизни. Они во многом напоминали мне наших далеких предков.
Я пробыл на Земле меньше недели, когда очень сильно заболел. Думал, что умру. Теперь я знаю — так мое тело реагировало на изменения окружающей среды. Я приспосабливался к резкой смене атмосферы, пищи, воды.
Индейцы нашли и выходили меня. Я проболел несколько дней.
— А что они подумали о коже на твоей спине?
— Решили, что это какой-то особый вид татуировок. Когда я поправился, они разрешили мне остаться, и я согласился. Мне совсем не хотелось жить в одиночестве на этой незнакомой планете. Я быстро освоил их язык и обычаи.
Он подождал, пока Кара разложила еду на две тарелки и протянула одну ему. Ещё девушка предложила Алексу чашечку кофе, а потом присела рядом, прислонившись спиной к стене.
— Продолжай.
Алекс посмотрел на еду. Ему совсем не хотелось есть, не было аппетита. Однако он съел немного, ведь Кара готовила для него, а ему вовсе не хотелось ее обижать.
— Время шло быстро. Все для меня было новым, приходилось многому учиться. Я прожил с индейцами почти пятнадцать лет, был частью их поселения, но так и не стал частью их народа. Они находили очень странным то, что я покидал свой вигвам лишь по ночам, что отказывался выбрать себе жену. Шаман всем объяснил, что мои странности должны быть приняты его народом, и что я отмечен Великим Духом. На самом же деле я не выходил днем из-за непереносимости солнца и не брал в жены девушку, потому что боялся заразить ее чем-то, боялся того, что могло бы с ней произойти, забеременей она от меня.
Алекс уставился на давно остывший омлет. В племени была одна женщина, к которой он был неравнодушен, женщина, которую Алекс, возможно, смог бы полюбить, если бы позволил себе это. Но он отвернулся от нее, и она вышла за другого.
