Призывая Луну (ЛП) - Каст Кристин

— Трудно поверить, — шепчет Сэм. Она сидит по другую сторону от меня.

— Это было ужасно, по-настоящему ужасно, — тихо говорит Руби, сидящая рядом с Сэм.

Плач, доносящийся с нескольких столов от нас, отвлекает моё внимание. Группа студентов с луной во Льве на знаках, с пустыми от шока глазами, ютится за двумя длинными столами, которые они сдвинули вместе. Даже Люк выглядит подавленным. Лили сидит рядом с ним, обняв за плечи брюнетку, которую я узнала, как ту, что первой закричала на пляже. Она рыдает и дрожит.

— Это Ханна, — говорит Ли. — Она девушка Уайатта.

Я поднимаю взгляд на Ли и осознаю, как тяжело это должно быть для него. За те недели, что мы не разговаривали, он сильно сблизился с Люком, Лили и их лунной группой. Я переплетаю свою руку с его и придвигаюсь ближе, желая, чтобы он знал — я рядом, сейчас и всегда.

— Раньше ничего подобного не случалось, — говорит Сэм.

— Серьёзно? — удивляюсь я. — Но почему…

Широкие двойные двери столовой распахиваются, и декан Роттингем входит вместе с профессором Шерер.

— Отлично. Теперь мы узнаем, что действительно произошло, — говорит Ли.

Я следую за его взглядом — он смотрит на декана с надеждой, словно тот пророк. Мне хочется сказать Ли, что вряд ли кто-то откровенно расскажет нам правду, но я прикусываю губы. Сейчас точно не время.

Они встают перед залом. Профессор Шерер так бледна, что её щёки побелели до цвета творога. В контрасте с ней, лицо Роттингема покрыто багровыми пятнами, а его глаза сверкают странным блеском — не от слёз. От возбуждения, и это заставляет меня содрогнуться. Ли сжимает мою руку, и я прижимаюсь к нему, впитывая его сильное, тёплое присутствие.

— То, что случилось с Уайаттом, — это трагедия, — начинает профессор Шерер.

Профессор едва успевает сделать вдох, как твёрдый голос Роттингема заполняет короткую паузу.

— У нас есть вопросы, и мы проведём интервью с несколькими из вас.

— Да, конечно, — кивает профессор Шерер. — Но мы хотим, чтобы вы знали: завтра у нас будут консультанты для каждого студента, кто захочет поговорить с ними. Позвольте мне настоятельно порекомендовать вам воспользоваться этим предложением. Наши целители Водолеи под знаком луны помогут вам справиться с этой ужасной ситуацией.

— Ситуацией? — голос Сэм звучит удивительно громко. — Это не выглядело как случайность.

Взгляд сверкающих глаз Роттингема пронзает её.

— Саманта, так ведь?

— Да.

— Это Мун-Айл. Здесь вещи, особенно трудные, случайные вещи, редко бывают такими простыми, как кажутся.

Декан отворачивается, словно забыв о ней, но Сэм продолжает.

— Это выглядело не просто как нападение воздушных элементалей на Уайатта. Они напали на него, и это не было случайностью. А потом они сбросили его. Намеренно. Убив его.

Я так горжусь Сэм, что готова аплодировать.

Глаза Роттингема сужаются.

— Элементаль сделал то, что я приказал. Он отпустил мальчика… — Декан делает паузу, покачав головой и тяжело выдыхая, словно ему нужно перезагрузить мысли, прежде чем продолжить. — То, что оно отпустило Уайатта так неожиданно, шокирует и прискорбно.

— Значит ли это, что последние два Испытания отменяются? — спрашивает Сэм.

Профессор Шерер уже открывает рот, чтобы ответить, но декан опережает её.

— Абсолютно нет. — Он чётко произносит эти слова, как лезвием разрезая столовую, обращаясь к Сэм. — Цель этой школы не только в том, чтобы помочь вам развить, контролировать и проявить свою магию. Она также в том, чтобы подготовить вас к реальной жизни, а реальный мир полон утрат и трагедий — как некоторые из ваших сокурсников уже слишком хорошо осведомлены.

Его взгляд нежно останавливается на Ли, и он выпускает долгий, грустный вздох.

— Он прав, — тихо произносит Ли.

— Было бы неправильно и несправедливо по отношению к остальным из вас изменять или отменять Испытания, но мы, безусловно, усилим охрану… — Декан прочищает горло и продолжает. — Уайатт был в запретной зоне. Как мы объясняли с первого дня вашего прибытия, если вы не участвуете в Испытании, вы должны оставаться в пределах чётко обозначенной территории кампуса. Как бы ужасна ни была эта случайность, она могла обернуться гораздо худшим. Уайатт был не единственным студентом, кто пересёк границы запретной зоны сегодня ночью — он просто единственный, кто из-за этого погиб.

Рыдания Ханны разрывают сердце. Сэм и я обмениваемся взглядами, полными сомнений по поводу всего, что говорит Роттингем.

Тогда в столовую вбегают ещё четверо профессоров, которых я раньше не видела.

— На их куртках серебряные значки Луны, — тихо говорит Ли. — Это члены Лунного Совета.

Члены совета останавливаются у дверей. Они стоят так близко друг к другу, что их плечи почти соприкасаются. Они складывают ладони и соединяют пальцы в форме круга. Под моими рёбрами распространяется знакомое тепло, расширяясь с каждым ударом сердца. Ли, затем Сэм и Руби выдыхают. Почти видимая волна успокаивающей энергии окатывает столовую. Ханна перестаёт рыдать. Львы моргают, словно пробуждаясь от дурного сна, и трут лица руками.

— Эти члены совета, — шепчу я Сэм. — Они Львы?

Она чуть заметно кивает и шепчет в ответ:

— Они успокаивают нас.

«Но не меня», — думаю я, но не произношу вслух. Я чувствую их воздействие, но оно не успокаивает меня. Оно просто разжигает жар в моей груди.

— Теперь лучше, — говорит декан Роттингем. — Пожалуйста, возвращайтесь в свои залы.

— Наши корпуса? — голос Ханны звенит пронзительно. — Н-но как же элементали? Они же будут там, в наших корпусах. Что если они на нас нападут?

— Четверо элементалей, которые обитают на кампусе, не причинят вам вреда, — ответил Роттингем. Он бросил взгляд через её плечо на членов совета, и снова странное тепло начало стягивать мою грудь. Когда декан продолжил, его голос был нарочито мягким и успокаивающим, словно отца, заботящегося о своих детях. — Ханна, тебе нечего бояться, пока ты остаёшься на территории кампуса. Ты поняла?

Ханна тяжело вздохнула, но кивнула. Люк подал ей салфетку, и она высморкалась.

— Да, так гораздо лучше, — кивнул декан Роттингем. — Наши члены совета Лун из созвездия Льва, — он указал на четверых человек в начале зала, — присоединятся к вам, чтобы этой ночью вы могли спокойно отдыхать. Завтра прибудут целители Водоли, которые специализируются на помощи в подобных трагедиях. Мои мысли и молитвы, а также мысли и молитвы Селесты будут с вами.

— А где Селеста? — я не заметила, как задала вопрос вслух, пока взгляд декана не пронзил меня.

— Отдыхает. То, что произошло на пляже, было для неё крайне болезненным. Лидер нашего Лунного совета очень заботится обо всех наших студентах. Неудивительно, что сейчас она не может быть с нами. — Не сказав больше ни слова, он развернулся и стремительно вышел из зала.

— Мысли и молитвы, — тихо пробормотала Сэм.

— Что? — спросил Ли.

— О, ничего. Просто сама с собой говорю, — ответила она, не глядя на меня.

Мы медленно вышли из столовой, через сверкающий вестибюль Мунстарка, затем пересекли двор Перекрёстков и разделились, следуя за членами совета в свои корпуса. Я была невероятно уставшая. Казалось, что все мои силы иссякли, словно батарея, разряженная до нуля. Мне нужно было просто отключиться.

Большинство студентов Водолеев собрались в большой общей комнате, растерянные и молчаливые. Наш куратор из совета — высокая женщина с длинными, волнистыми тёмными волосами, которые свободно лежали на её широких плечах.

— Проходите, дети, — тепло улыбнулась она, заходя в комнату. — Думаю, перед тем, как вы пойдёте по своим комнатам, нам стоит провести немного энергетической работы. Декан Роттингем продлил время отбоя до полуночи, так что у нас достаточно времени.

Ли сжал мою руку.

— Это очень хорошая идея, — сказал он, начиная вести меня в комнату.

Я остановилась, слегка потянув его за руку, чтобы он остановился со мной у широкой лестницы.