(не) Рабыня для двоих (СИ) - Рождественская Тоня
Глава 40. Цена…
— Я не знаю, что ты нашла во мне, — через какое-то время сказал Теодор, застегивая пуговицы на брюках. — Иногда я бываю совершенно несносен…
— И вовсе не иногда, — возразила Эллания, облизывая нижнюю губу, потому что все еще не могла оторвать взор от его идеального тела. — Ты совершенно несносен практически постоянно.
Он состроил гримасу, но возражать не стал.
— Так что же заставляет тебя терпеть мой невыносимый характер и прощать обиды? Почему ты просто не пошлешь меня на все четыре стороны, да и дело с концом?
— Я просто люблю тебя, — пожала плечами та.
Это было сказано так свободно, словно между делом, но эти слова поразили мужчину. Он остановился, пригвожденный к месту, и даже сердце словно перестало биться. Эти слова обрушились на него как лавина, открывая неожиданную истину, которую он столь опасался осознать.
Теодор знал, что должен был ответить на признание, но стоял как дурак с приоткрытым ртом, и глядел на несколько растерянное лицо Эллы, не способный заставить себя произнести хоть что-то. И это не выговоренное прожигало его насквозь, вынуждая чувствовать себя жалким и никчемным.
— Я… — начала было Эллания, желая прекратить это неловкое молчание, повисшее воздухе, но тут со стороны послышалось ехидное.
— Как же вы достали меня, голубки!
Тео и девушка испуганно обернулись и увидели того самого человека с бледной кожей и шрамом посередине лица, вышедшего из туннеля, ведущего обратно в пустыню. Плотоядно улыбаясь, мужчина с грацией хищника медленно приближался к ним, угрожающе сжимая в ладонях поблескивающий на солнце меч.
— Как ты нашел это место? — удивленно поинтересовался Теодор, параллельно шаря по округе глазами в поисках оружия.
— Принц сам рассказал вам о нем этой ночью. А у меня есть уши, и я умею ими пользоваться… — поделился тот, очень довольный тем, как все сложилось. — Я сразу понял, что при первой же возможности вы отправитесь сюда. Голубки были так заняты собой, что проследить за вами не составило никакого труда…
Он жадно облизнулся, оглядывая практически нагую Элланию, прикрытую предательски просвечивающей тканью, которая облепила ее так, что повторяла каждый изгиб. Теодор стиснул зубы и постарался прикрыть девушку своим телом, одной рукой отодвигая ее за себя.
— Правда со входом пришлось повозиться, — причмокнул он. — Но Феанор не зря пожаловал мне звание «четвертого пальца», так что я все-таки отыскал нужную кнопку…
Мужчина прокрутил мечом круг, как будто выполняя фокус, и усмехнулся, глядя на то, как Элла жмется к своему защитнику.
— Давайте-ка побыстрее закончим это, — хмыкнул он. — Я итак задержался…
— Твой хозяин не получит ключ, — твердо сказал Тео, и в голосе его слышалась сталь. — И никогда не узнает о том, где его искать!
— Мой хозяин уже знает, где его искать, — рявкнул мужчина, скаля островатые зубы. — Думаете, я потратил время ожидания зря? А теперь, позволь, я разберусь с тобой поскорее. А потом займусь девчонкой. Мне нравятся такие аппетитненькие…
Он снова мерзко причмокнул и облизнулся. Даже находясь за спиной Теодора, Эллания почувствовала, как тот скривился от раздирающего его гнева. Он свирепо сдвинул брови, а все его тело напряглось, словно он в одночасье превратился в камень.
Мужчина довольно улыбнулся. Похоже его забавляла эта игра. Он резко подпрыгнул к противнику, который едва успел оттолкнуть Эллу в сторону, защищая от опасности, и лезвие проскользнуло по плечу Теодора, рассекая кожу, на которой тут же проступила алая кровь. Но воин словно и не заметил этого урона, потому что принялся мастерски уворачиваться от новой череды ударов, лавируя между клинком как угорь.
Эллания вздрагивала каждый раз, когда острый металл проносился в непосредственной близости от него. Страх настолько сильно сковал ее тело и разум, что она не могла пошевелиться, и просто безвольно следила за тем, как Тео в одиночку борется за их жизни.
До этого момента ей казалось, что она уже начала привыкать к тому, что жизнь каждый раз переворачивает все с ног на голову. Что после радостных моментов всегда наступает время разочарований. Но этот резкий поворот от бесконечного счастья к невыразимому кошмару, просто выбил ее из колеи. И вся та уверенность, которая наполняла ее буквально недавно, испарилась столь же быстро, как мокрые следы на песке…
После очередной бесплодной попытки, бледнолицый взревел. Его явно раздражало, что легкая, как ему казалось схватка, затянулась. Он сощурился, обдумывая новую стратегию, и вдруг резко ломанул в сторону, хватая не успевшую собраться Элланию.
Девушка почувствовала, как сильные пальцы сомкнулись у ее шеи и увидела панику в глазах Теодора. Он замер, скованный ледяным ужасом, и лицо отразило внутреннее страдание. Но сама она не собиралась быть безвольной жертвой и поэтому сконцентрировалась, пытаясь вызвать искры, однако, на удивление, ничего не происходило…
Видя то, как как растерянно пленница смотрит на свои ладони, мужчина захохотал.
— У тебя ничего не получится, лапочка! С меня вполне хватило одного раза, чтобы я не подготовился ко этой встрече!
— Перчатки фэта… — упадническим голосом констатировал Теодор, глядя на его руки. — Это они блокируют твою магию!
Головорез снова захохотал, а потом притянул Эллу к себе и вдохнул аромат ее волос.
— Мммммм… — протянул он с наслаждением. — Такая сладкая, она будет отличной наградой за мои труды.
— И не мечтай! — вырвалось у Теодора, хотя он клятвенно пообещал себе молчать, чтобы не усугублять ситуацию.
— Причем здесь мечты?! — усмехнулся его противник, с пристрастием оглядывая Элланию. — Это реальность, сыночек Аракса. Моя реальность!
Теодор чуть было не кинулся вперед, но мужчина предостерегающе зашикал и приставил лезвие прямо к нежной коже девушки.
— Не торопись, красавчик, — сказал он злобно ухмыляясь. — Ты ведь не хочешь, чтобы она пострадала?
— Не трогай ее, — выдавил Тео.
— А ты попроси хорошенько, может быть, я и послушаю…
Теодор озадаченно и одновременно с очевидным вызовом вскинул бровь.
— Встань-ка на колени, — пояснил бледнолицый. — Всегда мечтал увидеть Вассетов на коленях.
Тео так сжал челюсти, что они захрустели. А костяшки пальцев, согнутых в кулак, казалось вот-вот треснут от напряжения. Никто из Вассетов еще никогда не становился на колени! Видя его внутреннюю борьбу, мужчина решил подтолкнуть своего противника. Он ядовито захихикал, и наслаждаясь моментом, медленно провел краем клинка у основания шеи своей пленницы. Красная струйка тут же устремилась вниз.
Элла сморщилась, но не от боли. Точнее от боли, но вызванной вовсе не этим порезом. Внутри у девушки все сжалось оттого, что она снова беспомощна и смотрит на то, как мертвенно бледнеет прекрасное лицо Теодора. Потому что Эллания чувствовала ту же самую агонию, что сейчас творилась в его душе.
Мужчина бросил на нее исполненный горечью взгляд, после чего сжал губы в тонкую линию и безропотно опустился вниз…
Его враг захохотал. Он трясся как безумный, глядя на поверженного Теодора и ликовал от ощущения своей победы. Но ему было мало этого унижения, он хотел лично втоптать в грязь любого, кто принадлежал к древнему роду Вассетов. Поэтому он придвинул девушку к себе еще ближе и, продолжая неотрывно глядеть на обреченного соперника, провел языком по ее щеке.
Элла вздрогнула от омерзения и попыталась отклониться, за что получила весьма неприятную встряску. Тео скрипнул зубами, отчаянно борясь с желанием броситься вперед и разорвать того голыми руками.
— Что ж, сыночек Аракса, — проворковал бледнолицый, вдоволь насладившись так трудно дававшимся смирением своего противника. — Предлагаю сделку… — не убирая из руки меч, он ловко выхватил свободными пальцами небольшой кинжал, торчащий у него за поясом, и откинул в сторону Теодора. — Твоя жизнь — за ее…
