Джена Шоуолтер - Последний поцелуй на ночь
Не уделяя внимания Соло, Джекис проходил мимо, лишь время от времени останавливаясь и повторяя: «Я — господин и хозяин здесь, и когда-нибудь сломаю тебя. Просто подожди.»
Одра оставалась в трейлере Джекиса каждую ночь. Эти двое называли друг друга по именам, дрались, занимались сексом, потом опять дрались.
Джекис не пренебрегал физической силой, но никогда не трогал лицо девушки, поэтому она не появлялась с явными синяками.
Соло не был уверен, что сделает, если услышит, как Джекис избивает Вику.
Она — само противоречие, поскольку была дочерью бессердечного Джекиса, но при этом оставалась доброй.
Вика помогла Соло, подвергаясь опасности, хотя он слышал, как отец велел ей держаться подальше.
Опасности. От Джекиса. Это не должно быть в порядке вещей. Особенно с такой девушкой как она: глухой, неспособной услышать приближающуюся угрозу, и столь же крошечной, словно волшебная принцесса, которая не в силах выдержать огромное количество насилия прежде, чем сломается.
Мысль даже об одном нанесённом ей ударе, наполняла Соло самым темным гневом, который он когда-либо испытывал.
Он хотел поговорить с ней. Соло мог помочь девушке, и она могла помочь ему. Вика могла стать его важнейшим союзником, и он хотел этого.
И хоть она навещала его три раза в день, но никогда не смотрела на него, чтобы прочитать слова по губам.
Каждое утро Вика появлялась через пару минут после отъезда Джекиса, будто скрываясь где-то поблизости, наблюдая и выжидая. Она возвращалась днем, всегда в разное время, и потом вечером. Вика давала Соло еду и воду, и даже тряпки и чистящее средство, чтобы он мог помыться, но, так и не произнеся, ни слова.
Так много раз Соло почти хватал ее за руку. Если Вика не заговорит с ним, то он не сможет убедить ее помогать ему. Если не сможет убедить помогать, придётся заставить.
Ему пришлось бы заполучить ее палец, используя клыки и когти, как он и планировал изначально, когда встретил Вику. Потом бы он угнал трейлер и отвёз ее в больницу, чтобы пришить палец.
Но… Соло никогда не избавится от образа, как кровь текла по ее руке, когда Вика зажимала рану на его груди. Никогда не забудет того ужаса, услышав ее крик боли. Никогда не избавится от мысли, что она плачет.
О, если Вика заплачет, то он пропадёт.
Соло почувствовал отвращение к себе. Ему необходимо освободиться как можно быстрее, особенно для девушки частично ответственной за эти обстоятельства. И теперь стало понятно два поразительных факта.
С клятвой или без, он не сможет наброситься на нее, и в план побега должно быть включено «бережно хранить Вику от всех остальных».
— Вижу, что тебе стало лучше, — произнёс женский голос, выдергивая его из размышлений. — Даже сидишь как большой мальчик. Скорее всего, это из гордости.
Соло сосредоточился на здесь и сейчас. К углу его клетки прислонилась Одра. Она была одета в черное бюсте, с разноцветными блестками, пришитыми по краю, смесь желтого, синего, зеленого и красного цветов. Те же блестки были приклеены к ее голым плечам и рукам, и она… Одна из татуировок, паук, переместилась с внутренней части ее локтя к запястью.
Временные татуировки. Соло никогда не видел ничего подобного, что выглядело столь реальным. Он ее изучал: обнажённый живот, черные трусики прикрывали интимные места, и чулки в сеточку обрамляли ноги, доходя лишь до колен. Ботинки на высоких каблуках выглядели так, словно были нарисованы от икр до стоп. Павлиний хвост виднелся позади девушки, развеваясь веером.
Ее гладкие, темные волосы с розовыми прядками были забраны в пучок, а макияж был таким густым и диким, что она почти казалась бесчеловечной. Ее глаза действительно выглядели жестокими. Одра нанесла зеленый блеск, а на ресницы цвета перьев, синий, зеленый и черный, уходящие веером на лоб и виски.
— Больше ничего не хочешь мне сказать? — спросила она и сунула леденец в рот.
Один из пауков оторвал свои ножки от ее кожи и спустился вниз с руки.
Не может быть. Просто не может быть. Должно быть, наркотики затуманили его разум. Это, наверное, галлюцинация.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал?
Лизнула леденец. Медленная, чувственная улыбка тронула уголки ее губ, и она пропела свое одобрение.
— Почему бы тебе не начать с того, насколько я красива? — Облизнула.
Девушка красива, отрицать это нечестно, но Соло знал лучше всех, как обманчива внешность, и никогда не судил по ней.
Одна единственная девочка, с которой он встречался, жила на ферме по соседству. Простая, но милая Абигейл, которую любил Икс, но не хотел, чтобы Соло виделся с ней, и которую доктор Зло презирал и хотел похоронить на заднем дворе.
Абигейл была первой и единственной, которая когда-либо хотела человека, а не монстра. Он брал ее на руки каждый раз, когда она случайно выпивала слишком много, защищал в любое время, пока она путешествовала в город ночью, и постоянно помогал ей спускаться из окна спальни.
Она целовала его много раз, говорила тысячу слов благодарности, но никогда не обещала ничего больше. Несмотря на это, она, действительно, казалось, заботилась о нем, но только тогда, когда они были наедине.
Однажды, негодование одержало верх, и Соло поставил ее перед выбором: принять его на глазах у всех или потерять. Она плакала, умоляла остаться в её жизни, но, в конце концов, не захотела меняться, и поэтому Соло ушел.
Он никогда не оглядывался назад.
Вика. Он подозревал, что будет думать о ней всегда. Влечение к ней обжигало его глубоко внутри, и не только, потому что она была самой прекрасной и изящной женщиной, которую он когда-либо видел.
Опять же, внешность не имела для него значения, и Соло хотел бы ее, даже будь она уродиной, как Аллориан. Именно так Вика относилась к нему — словно внешность не имела значения.
Что ему делать с этой девушкой?
Он не мог разрешить конфликт с доктором Зло и Иксом… не то, чтобы Соло разговаривал с ними. Оба оставили его во время истязаний и вернулись только на короткое время, чтобы вновь исчезнуть, как только он открыл рот.
— Ну? — потребовала Одра.
— Я не буду говорить подобные вещи, — объявил Соло.
Она выпрямилась, ее усмешка превратилась в гримасу.
— Я видела, как ты превращаешься в уродливое животное, и все же ты думаешь, что лучше, меня. Ну, я поставлю тебя на место, — яростно прошипела она — будешь валяться у моих ног.
Одра протянула руку, и паук спрыгнул с ее кожи на один из прутьев клетки.
Хорошо, это не галлюцинация. Восемь ног ползли по металлу, двигаясь, двигаясь, двигаясь как паук…
Петли заскрипели, когда дверь в трейлер Джекиса открылась. Мужчина вышел на свет. Одра вдохнула резко, и паук прыгнул обратно на ее руку.
