Юджиния Райли - Скажи мне «люблю»
Какой-то букет простушек!
— Очень рада познакомиться с вами, — равнодушным тоном произнесла Мисси.
Три леди обменялись озадаченными взглядами, после чего по очереди поприветствовали ее.
— Нам очень жаль, что с тобой произошло это несчастье, дорогая, — сказала Люси, коснувшись щеки Мисси.
— Зато теперь ты выглядишь намного лучше, — хихикнув, добавила Антуанетта и коснулась руки девушки.
В отличие от Люси и Антуанетты Филиппа не стала подходить к Мисси и лишь сказала:
— Мы рады, что это падение не нанесло твоему здоровью существенного ущерба.
Мужчины, с которыми Мисси познакомили после этого, также не слишком ей понравились. Лысеющий Чарльз Мерсер с круглым животиком поприветствовал девушку чрезмерно крепким рукопожатием, после чего подмигнул ей и развязно проговорил:
— Привет-привет, дорогуша.
— Я тебе не дорогуша, — отрезала Мисси.
Шокированный Чарльз застыл на месте. Тем временем черноволосый и черноглазый Брент Макги — без сомнения, распутник — прошелся по Мисси похотливым взглядом, взял ее руку и медленно ее поцеловал.
— Ну вот, Мелисса собственной персоной — правда, дорогая? — тягуче проговорил он.
Девушка отдернула руку.
— Меня зовут Мисси, а насчет того, что эта персона — моя собственная, нельзя ли объяснить это Фабиану?
По гостиной прокатился изумленный шепот. Затем Джереми Саржент хлопнул в ладоши:
— Правда, мы рады видеть, что с Мисси все в порядке? — он улыбнулся девушке. — Мы с Люси молились за тебя, дорогая.
— Благодарю, брат мой во Христе, — сквозь зубы проговорила Мисси.
— Предлагаю садиться ужинать, — нервно произнесла Люси.
Присутствующие прошли в столовую и расселись за сервированным столом в стиле ампир. Пока все расправлялись с первым блюдом — кукурузным супом, — леди начали пускать Мисси пробные шары.
— Дорогая, это правда, что ты ничего не помнишь? — спросила Люси.
Девушка пожала плечами:
— Все зависит от того, про какое столетие ты говоришь.
Пока Люси переваривала эти слова, Филиппа заметила:
— Ты теперь выглядишь старше лет на пять.
— А ты вообще напоминаешь мне библейского Мафусаила, — ответила Мисси.
Антуанетта хихикнула:
— Как странно — кажется, у Мисси прорезался характер!
Ошеломленные полученным отпором, дамы удержались от дальнейших расспросов и начали тихо переговариваться между собой. Утомленная их обществом, Мисси переключила внимание на главное блюдо — утку в соусе, с рисом и кукурузными оладьями. Пока леди отщипывали от своих порций по кусочку, Мисси жадно набросилась на свою, вызвав этим не один недоуменный взгляд сотрапезников.
Она слушала застольную беседу лишь вполуха, но постепенно ее внимание привлекло то, что за столом наблюдалось четкое разделение по половому признаку. Женщины болтали о таких пустяках, как рецепты приготовления тушеной бамии и последние тенденции в моде, описанные в «Женской книге Годи», тогда как мужчины обсуждали намного более важные вопросы: азартные игры, скачки, местную и национальную политику, но больше всего внимания они уделяли ценам на хлопок.
Постепенно Мисси переключилась с дам на джентльменов. Поедая ореховый пирог, она внимательно слушала обсуждение «Акта о компромиссе» от 1850 года и договоренностей о «правах штатов», принятых недавно в качестве ответной меры.
— Я считаю, что если на Юге отменят рабство, Теннесси следует отсоединиться от Соединенных Штатов, — провозгласил Чарльз Мерсер.
— Я поддерживаю это мнение! — пылко сказал Брент Макги.
— Но ведь такое решение вызовет конфликт с нашими северными соседями, — проницательно заметил Фабиан.
— Если эти трусы попробуют остановить нас, они горько об этом пожалеют! — воскликнул Чарльз, сжав кулак.
— Ребята, если вы будете воевать по поводу отмены рабства, то вам надерут задницу, — внезапно объявила Мисси.
В комнате повисло тяжелое молчание.
Наконец Фабиан, откашлявшись, сказал:
— После падения Мисси иногда ведет себя довольно экстравагантно.
— Заметно, — холодно произнес Джереми Саржент.
Чарльз Мерсер со снисходительной улыбкой протянул руку через стол и похлопал девушку по руке:
— Милая, может, обсуждать такие дела следует мужчинам? Мисси резко вскочила:
— Послушай меня, напыщенный невежа, я тебе не милая! И если ты еще раз коснешься меня своими липкими пальцами, я тебе как следует вмажу!
Остальные дамы испуганно ойкнули, а Чарльз заметно побледнел и повернулся к Фабиану:
— Вмажу? Что она имеет в виду?
— Не думаю, что это известно кому-нибудь, кроме нее, — с хмурым видом ответил Фабиан, после чего повернулся к Мисси и мягко, но с ощутимой угрозой в голосе сказал: — Дорогая, пожалуйста, сядь.
Сердито зыркнув на него, девушка подчинилась.
— Чарльз, не сердись на Мелиссу, — мягко вступилась за нее Люси. — После того случая она сама не своя.
— Я прекрасно себя чувствую и к тому же не нуждаюсь в защите! — возразила Мисси.
Присутствующие вновь начали тихо переговариваться между собой. В этот момент Фабиан громко произнес:
— Джентльмены, думаю, нам стоит пройти в кабинет — нас ждут бренди и сигары.
— Согласен, Фонтено, — сказал Чарльз Мерсер.
— Да будет так, — добавил Джереми Саржент.
Мужчины поднялись и вышли из комнаты. Мисси расправила салфетку:
— Какие слизняки!
— Слизняки? Что значит слизняки? — поинтересовалась Филиппа.
— Я хочу сказать, что эти трусы побоялись остаться и завершить наш спор.
— Но Мисси, дорогая, истинный джентльмен никогда не препирается с леди, — тактично заметила Люси.
— Это еще почему? — спросила Мисси.
— Помимо всего прочего, вскоре они должны отправиться на политическое собрание, — нервно хихикнув, добавила Антуанетта.
— И вы так спокойно позволяете им оставить вас? — воскликнула возмутительница спокойствия.
— Но ты сама сделала все возможное, чтобы они быстрее ушли, — ехидно заметила Филиппа.
Мисси фыркнула. Заметив это, Люси миролюбиво проговорила:
— Леди, нам не следует сердиться на нашу дорогую Мел… Мисси. Мы должны помнить, что ей довелось пережить — она до сих пор не пришла в себя…
— Напоминаю в последний раз, я — это я, и не советую вам забывать об этом!
— Но ты ведь кое-что забыла, не так ли, Мисси? — терпеливо произнесла Люси.
— Например?
— Например, то, что мы являемся твоими лучшими подругами. Почему же ты так на нас злишься?
Почувствовав себя виноватой, Мисси замолчала. Необходимо было признать, что Люси действительно очень мила — хотя две другие девицы определенно действовали ей на нервы.
