Артур Прядильщик - Славься, Кей! (СИ)
Кейдан ан-Солано отличался от Танилалу только в небольших деталях. Такого же роста, более смуглый брюнет, телосложение… как будто высушенное — каждая мышца резко выделяется под кожей. Плечи у ан-Солано поуже — Танилалу был ощутимо крупнее и тяжелее.
И зеленые глаза.
Вот тут я напрягся и, подозреваю, эти самые глазки у меня забегали.
ОНИ знают! Ну, да — с моей стороны было бы наивным думать, что наложение фантома, изменяющего цвет моих глаз, как-то обманет "главного контролера" — при ее-то способностях и при ресурсах, что стоят за ИМСЛУКОН. И СНАДАК не надо недооценивать — тут тоже не лопухи работают.
И что из этого следует? Да ничего из этого не следует. Кассиопея пообещала — а я уверен, что на тот момент она обладала полной информацией обо мне — следовательно, им параллелен цвет моих глаз. Или перпендикулярен. Или монопенисуален.
Да и что там какой-то цвет каких-то там глаз? Может, после аварий, связанных с подпространством, это — обычное явление. Рога и хвост не отросли — и замечательно!
Более того, есть вероятность, что и "переселение душ" при таких авариях — дело для местных привычное и обыденное. И на него никто не собирается обращать внимания — вежливо отвернутся… Хотя, это я уже загнул, конечно — не будут они отворачиваться.
— Трусы снимите, доктор.
Нерон кивнул, кажется, одобрительно, а Лима сделала вид, что возмутилась и погрозила пальцем (ну, да, прозвучало несколько двусмысленно). Однако, трусы с бедер фантомов исчезли.
Сравнил.
— Да, лейтенант Квитон, я подтверждаю свое согласие на изменение внешности.
— Принято. — В женском голосе искина мне послышался смех. — Оборудование разблокировано. Можете проводить процедуру…
Укладывался я не на кушетку, как при смене биокомпьютера, а в огромную пустую ванну-саркофаг с крышкой из прозрачного материала.
— Процедура займет часов пятьдесят. — Огорошила меня Лима. — Не волнуйся — все это время ты будешь спать.
Ну, вот, а я уже поверил в мощь технологий по смене внешности — думал, за час-другой управимся.
* * *За столько лет Розали уже научилась с достаточной точностью определять и настроение матери, и примерный эмоциональный фон готовящихся разговоров с ней.
Поднявшись на уровень императорских покоев среднего штабного крейсера "Гало Изумруд-600", она уже знала, что настроение у Кассиопеи веселое, а вот разговор будет серьезным.
Кассиопея отдыхала после переговоров в Зале Звезд — круглом большом помещении со слегка углубляющимся полом-амфитеатром. Главной особенностью помещения было то, что находилось оно не в глубине корпуса корабля, а у самой обшивки, выступая над обшивкой эдакой бородавкой. Вся поверхность "бородавки", кроме трех маленьких секторов у самого уровня пола (там были двери), представляла собой прозрачный каргалитовый колпак. Никакой технической необходимости в таком расположении каюты не было… кроме каприза Ее Величества где-то десятилетней давности.
Планета Реферма, на высокой орбите которой уже месяц крутился "Гало Изумруд", находилась сейчас точно над центром Зала Звезд — капитан, разумеется, догадался нужным образом ориентировать крейсер, как только узнал, куда после переговоров направилась Ее Величество.
Кассиопея ждала Розали в центре зала, на дне амфитеатра, образованного невысокими белыми ступеньками. Она валялась в огромном кресле, раскинув руки по широкой спинке и задрав ноги на невидимую силовую подставку.
Взгляд, которым она рассматривала планету, заставил бы побледнеть политиков и администрацию Рефермы. Взгляд был мечтательным.
— О, браконьерша пожаловала! — Приветствовала она, мельком глянув на слегка поклонившуюся дочь.
— Им понравилось твое предложение? — Розали неопределенно мотнула головой в сторону.
Она имела в виду делегацию политиков Рефермы, с которым разминулась пару минут назад у причальной палубы. Большая группа озадаченных чем-то людей, тихонько переговариваясь и даже переругиваясь, споро грузилась в два планетарных шаттла. Они были настолько чем-то обеспокоены, что даже не поприветствовали ее! Нет, выполнение каких-либо протокольных действий в ее отношении предусмотрено не было — это была привилегия ее матери, Императрицы Кассиопеи, но как-то так сложилось в последние две-три сотни лет, что их, трех дочерей Кассиопеи, приветствовали так же, как и их мать… наверно, чтобы не переучиваться после получения короны одной из них.
— Во всяком случае, они приложили все силы, чтобы меня в этом уверить. А я приложила все усилия, чтобы убедить их в том, что на самом деле это ИХ предложение. Кажется, получилось…
— Получилось-получилось. Загрузила бедных по самые уши — даже меня не заметили. — Кивнула Розали. — А почему браконьерша?
— Потому что охотишься без разрешения. — И вкрадчиво поинтересовалась. — Вот скажи мне, звездочка моя, ты не оборзела?
Розали, уже севшая в такое же кресло напротив, но в куда более скромной позе без забрасывания ног на подставочки, выпрямилась и стала делать вид, что задыхается от возмущения.
— Я мальчику что обещала? — Продолжала брюзжащим голосом Кассиопея. — Пока зубки у него не отросли — никакой охоты! Спокойно пасется, жирок и мяско нагуливает! Заповедник! Так какого чарха бурого ты… браконьерствуешь?!
— Поклеп! Завистники! Невиноватая я, мамочка! Я блокировку поставила до твоего с ним разговора, и ты, что характерно, была в курсе — я тебе рассказывала про то, что только в "красный сектор" и смогла влезть. Ну, просто снять не успела — забегалась, замоталась…
— Ага… то есть ты даже не отрицаешь, что это именно ты сделала его импотентом? — Прищурилась Кассиопея, перестав облизывать взглядом беззащитную планету (не исключено, что ее жители в этот момент вздохнули с огромным, но непонятным, облегчением).
— Клевета! — Розали выставила ладошку. — Готова доказать! Хоть сейчас! Надо только оставить его в одной комнате со мной, и я докажу, что он даже рядом не импотент! Получаса… нет, полутора часов хватит на убедительную демонстрацию всем сомневающимся! Вот хоть прямо сейчас! Только дверь надо будет заблокировать. И все будет тип-топ!
Кассиопея где-то минуту сверлила взглядом возмущенное личико дочери и неожиданно успокоилась:
— Ладно. "Удовлетворительно" за предусмотрительность. Отмазалась… на этот раз.
— В очередной, мам! В очередной! — Розали довольно улыбалась.
— Его, разумеется, быстро и легко вылечат…
— Ой, ужас какой! — Розали прижала ручки к груди. — Как дальше жить?! Горе-то какое, великие звезды!
