Кристин Фихан - Темное вожделение
«Нет! Это рискованно. Я не могу этого позволить. Слишком опасно».
Она проигнорировала его протест.
— Это единственный способ, при котором я смогу возвратиться в сумерках. Мне не хочется оставлять тебя одного на целый день, но нам нужна кровь, Жак. Ты исцеляешься не так быстро, как думал, из-за нехватки крови. Ты нуждаешься в ней. И, несмотря на то, что я не хочу думать об этом, я знаю, что ты и меня подпитываешь своей кровью. Я была так слаба раньше, но теперь я сильнее. Ты ведь дал мне свою кровь?
«Ты не поедешь».
Она ощутила ужасный страх, пустоту, которую Жак почувствует, если она бросит его одного. Темная, уродливая дыра, которая поглотит его, если он останется без нее. Ее сердце сжималось от боли за него. Чего стоили все эти годы томления в тюрьме, без памяти, только боль, темнота и голод, все это оставило сильные шрамы на его душе.
«Я не могу без тебя».
Его рука нашла ее, переплетая их пальцы вместе, соединяя. Для него все было так просто. Шиа оказалась его балансом, его здравомыслием или тем немногим, что осталось от него. Она принимала темноту в нем. Она не могла покинуть его. Он поднес к губам ее пальчики.
Шиа испытала чувственный толчок, дошедший даже до пальцев ног.
Его ум был открыт для нее, являя полную близость, чтобы она могла, если ей захочется, на себе испытать каждое его чувство, прочитать каждую мысль.
Это была смесь темного желания и абсолютной уверенности удержать ее поблизости. Одиночество зияло, словно пустая черная дыра. Так одинок. Такая сильная боль. Пустота. Голод. Вечный, ужасный голод, который поглощал его. Шиа почувствовала, что плачет. Ее руки нежно укачивали, словно в колыбели, его голову.
— Ты больше не один, — шептала она. — Я здесь, с тобой, Жак. И не оставлю тебя один на один с этим.
«У тебя в уме все еще остается желание покинуть меня. Ты не можешь скрывать от меня свои намерения, Шиа. Я объяснял тебе это бесчисленное количество раз. Ты моя истинная Спутница жизни. Между нами не может быть обмана».
Шиа положила свою голову рядом с его. Темные эмоции кружились у него внутри, заставляя тревожиться их обоих. Насилие было смешано со страхом.
— Я никогда не пыталась обманывать тебя. Ты это знаешь. Я не лгу тебе и не играю в игры. Нам нужна кровь. Ты не поправишься без нее. Другого пути нет.
«Ты не можешь оставить меня, Шиа». — На этот раз в голосе звучал приказ.
В одно мгновение он ей проигрывал, проявляя снисходительность в разговоре с ней. Но внезапно становился властным и высокомерным существом и начинал командовать.
Шиа вздохнула и стала ласкать его лицо пальцами.
— Не начинай снова показывать свою власть надо мной, варвар. Мы должны сосредоточиться на нашей проблеме. У меня нет одежды, которая бы подошла тебе. И нам нужна кровь. Может, у тебя есть идея получше, как это получить?
«Подожди, пока я не стану сильнее и не смогу пойти с тобой, чтобы защищать».
Она покачала своей головой.
— Ты продолжаешь все путать. Предполагается, я должна защищать тебя. Я твой врач.
«Ты моя Спутница жизни. Одна-единственная. Ты моя. И только моя».
Она подняла голову, ее зеленые глаза в поиске прошлись по его лицу.
— У тебя никогда не было женщины? Но у тебя должен же был быть секс.
«Карпатцы не живут с другими, пока не найдут свою Спутницу жизни. Секс — это просто удовлетворение телесных потребностей, удовольствие, исчезающее вместе с эмоциями после двухсотлетия, если мы не найдем свою Спутницу жизни».
— Я не понимаю. Без Спутницы карпатцы ничего не чувствуют?
«Ничего, Шиа. Ни привязанностей, ни раскаянья, ни того, что правильно, а что нет. И уж, конечно, не испытывают желания. После двухсот лет мужчины-карпатцы престают ощущать эмоции».
Краска стала заливать ее лицо.
— Ты чувствуешь желание, когда ты со мной. Я могу быть неопытной, но у меня есть медицинское образование.
Его пальцы сжали ее, его дыхание теплом отдавалось у ее руки.
«Я хочу тебя каждой клеточкой моего тела, умом и сердцем. Твоя душа — это половинка моей. Когда ты со мной, я чувствую. Радость, желание, гнев и даже смех. Ты моя Спутница жизни. Я ждал более восьмисот лет, чтобы найти тебя. Я не мог видеть цвета, пока ты не появилась в моей жизни». — Его черные глаза, в которых отражалось страдание, смотрели в ее зеленые. — «Я не могу потерять тебя. Я никогда не смогу снова быть один. Смертные и бессмертные будут в большой опасности, если я потеряю тебя».
Шиа не хотела касаться этого. Она мягко пробормотала его имя, прикоснулась поцелуем ко лбу, не осознавая этого.
«Я не смогу существовать без тебя, маленькая Рыжеволоска. Во мне есть тьма. Зверь силен. Я боюсь в любой момент потерять контроль. Ты моя Спутница жизни — мой якорь. Только ты можешь спасти меня и помешать мне окунуться в безумие».
Шиа откинула его волосы с лица нежными пальцами.
— Откуда ты это знаешь? Ты же говорил, что не можешь ничего вспомнить.
«Я открыл тебе свой ум. Ты знаешь, что это правда. Ты буквально удерживаешь меня, и я не могу ничего, кроме как наслаждаться своим счастьем и заботиться о твоем».
Шиа, не могла не улыбнуться.
— Ты даже не представляешь, как это высокомерно звучит. Ты не отвечаешь за мое счастье. Только я сама ответственна за него. И не знаю, сможет ли вынести твоя мужская гордость, но я еще ответственна за твое здоровье и безопасность. У нас нет времени ждать, пока тебе станет лучше. Я должна ехать. Каждый день, что мы ждем, дает шанс Дону Уоллесу найти нас. Мы уедем отсюда, когда ты будешь в состоянии выдержать дорогу. — Ее рука ласкала густую гриву его волос. — Я должна поехать, Жак. Я не покидаю тебя, а просто еду за необходимым.
Он закрылся от нее на мгновение и, как всегда, было невозможно прочитать выражение его лица. Мерцали только его черные глаза.
«Я поеду с тобой».
Шиа неохотно села, ей очень не хотелось спорить с ним, но было необходимо переубедить его.
— Тогда давай попытаемся сейчас выйти наружу, на крыльцо. Позволь мне сделать большую часть работы.
«Ты думаешь, что у меня это не получится».
— Я знаю, что ты этого хочешь, Жак, но твое тело еще слабо. Возможно, я не права. Я надеюсь, что ошибаюсь, — тихо произнесла она, готовясь.
Шиа знала, он не сможет этого сделать, не причинив себе ужасной боли. Каталка была узкой и неудобной. Шиа положила на нее одеяло. Потом она помогла ему переместиться с кровати на каталку, в процессе этого Жак вспотел, но не издал ни звука. Со сжимающимся сердцем она вывезла его на вечерний воздух. Он переносил движение молча. Как вынес пытку и часы хирургического вмешательства без болеутоляющих и анестезии. И если он решался что-то сделать, то делал это без жалоб.
