Стефани Майер - Сумерки
— Вот вы где, — низкий голос коренастого темноволосого мужчины разбил напряжённую тишину, и я вздрогнула. В сгущающейся темноте мне показалось, что он смотрит мимо меня.
— Ага, — голос за моей спиной прозвучал очень громко. Я опять вздрогнула, быстро идя вниз по улице. — Малость прогулялись.
Мне опять пришлось замедлить шаг. Расстояние между мной и стоявшей у стены парой сокращалось слишком быстро. В запасе у меня был ещё громкий вопль и, вдохнув побольше воздуха, я приготовилась использовать это оружие. Но в горле пересохло, и я не знала, звук какой громкости мне удастся из себя выжать. Я быстро перекинула через голову ремень сумки и перехватила его одной рукой, приготовившись отдать её или использовать как оружие, если потребуется.
Едва я с опаской остановилась, коренастый отстранился от стены и медленно пошёл через улицу.
— Не подходи ко мне, — предупредила я голосом, который должен был прозвучать твёрдо и бесстрашно. Но мои опасения по поводу пересохшего горла оправдались — громкость была почти нулевая.
— Не надо так, лапочка, — сказал он, и за моей спиной опять раздалось громогласное ржание.
Я встала поустойчивее, ноги врозь, и попыталась вспомнить те немногие приёмы самообороны, которые знала. Удар основанием ладони вверх разбивает нос или проталкивает его в мозг. Пальцем в глазницу — постараться согнуть палец и выдавить глаз. И конечно, стандартный удар коленом в пах. Всё тот же пессимистичный внутренний голос напомнил мне, что у меня нет ни единого шанса даже против одного из нападающих, а их четверо. «Заткнись!» — велела я голосу, прежде чем страх лишит меня воли к сопротивлению. Я не собиралась сдаваться без боя. Я попыталась глотнуть, чтобы всё-таки сотворить приличествующий случаю вопль.
И тут внезапно, ослепив нас светом фар, из-за угла вылетел автомобиль, едва не ударил коренастого и заставил его отпрыгнуть назад, в сторону тротуара. Я замерла — серебристый вольво мчался прямо на меня. Но неожиданно повернулся вокруг своей оси и резко затормозил рядом со мной, всего в нескольких футах. Пассажирская дверца уже была открыта.
— В машину! — скомандовал разъярённый голос.
Поразительно, как мгновенно исчез душивший меня страх, как внезапно ощущение безопасности окутало меня, едва я услышала этот голос. Я прыгнула на сиденье и захлопнула за собой дверь.
Было уже темно, и я едва могла разглядеть его лицо в свете приборов на панельной доске. Взвизгнули покрышки, когда он снова развернулся и, мгновенно разгоняясь, бросил машину на застывших у дороги людей. Я мельком увидела, как они нырнули в сторону тротуара, когда автомобиль выровнялся и помчался по направлению к гавани.
— Пристегнись, — приказал он, и я осознала, что обеими руками вцепилась в сиденье. Я немедленно подчинилась, замок ремня громко щёлкнул в темноте. Он резко повернул налево, устремился вперёд и проскочил мимо нескольких знаков «Стоп», даже не притормозив.
Но я чувствовала себя в абсолютной безопасности и в этот момент совершенно не интересовалась направлением нашего движения. Мне было так легко! Конечно, не только потому, что меня снова спасли. Я изучала его совершенные черты, ожидая, когда дыхание придёт в норму, пока до меня не дошло, что на лице его написан убийственный гнев.
— Ты в порядке? — спросила я, удивившись тому, как хрипло прозвучал мой голос.
— Нет, — отрывисто и яростно ответил он.
Я молчала, наблюдая за его лицом и пылающими глазами, устремлёнными вперёд. И вдруг машина остановилась. Я огляделась, но ничего не было видно в темноте, кроме нечёткой полосы деревьев вдоль дороги. Мы выехали за пределы города.
— Белла? — позвал он напряжённо, стараясь совладать с голосом.
— Да? — откликнулась я по-прежнему хрипло и попыталась тихонько прочистить горло.
— Отвлеки меня, пожалуйста, — велел он.
— Прости, что?
Он резко выдохнул.
— Просто болтай о чём-нибудь, пока я не успокоюсь, — пояснил он, закрыл глаза и сжал переносицу большим и указательным пальцами.
— Хм, — я покопалась в памяти в поисках чего-нибудь банального. — Я собираюсь завтра перед уроками задавить Тайлера Кроули.
Он всё еще не открывал глаз, но уголки губ слегка приподнялись.
— Почему?
— Он всем рассказывает, что ведёт меня на бал. У него, наверное, с головой не в порядке. Или он так пытается извиниться за то, что чуть меня не убил. Ну, ты помнишь… И считает, что бал — лучший вариант. Вот я и думаю — если я подвергну опасности его жизнь, мы будем квиты. Мне не нужны враги, и, может быть, Лорен отступит, если он от меня отцепится. Хотя, нет, лучше разбить его сентру. Если у него не будет машины, он никого не сможет отвезти на бал, — трещала я.
— Я слышал об этом, — кажется, он немного успокоился.
— Ты слышал? — спросила я недоверчиво, чувствуя, как возвращается раздражение. — Если он будет парализован ниже шеи, он тоже не сможет пойти на бал, — пробормотала я, внося поправки в свой план.
Эдвард вздохнул и, наконец, открыл глаза.
— Лучше?
— Не совсем.
Я подождала, но он молчал, откинул голову на спинку сиденья и уставился в потолок. Лицо его застыло.
— Что не так? — шепотом спросила я.
— Иногда мне бывает трудно справляться со своим темпераментом, Белла, — он тоже шептал, глаза его гневно щурились. — Но лучше мне не станет, если я вернусь, чтобы поймать этого… — он оборвал фразу, снова борясь с гневом. — По крайней мере, именно в этом я пытаюсь себя убедить.
— О, — не вполне подходящий ответ, но ничего лучше не придумалось.
Мы опять помолчали. Я взглянула на часы на приборной панели — полседьмого.
— Джессика и Анжела будут беспокоиться, — пробормотала я. — Я должна была с ними встретиться.
Он молча завёл машину, плавно развернулся и помчался обратно в город. Через какое-то мгновение мы снова оказались под уличными фонарями, ловко лавируя между машинами, медленно тащившимися по променаду. Он припарковался у края тротуара на пространстве, которого, на мой взгляд, было недостаточно для вольво. Но он проскользнул на место легко, с первой попытки. Я выглянула в окно и увидела расцвеченную огнями вывеску «La Bella Italia» и Джессику с Анжелой, которые только что вышли из дверей ресторана и удалялись от нас.
— Как ты узнал, где…? — начала я, но потом просто покачала головой. Послышался звук открываемой двери, я повернулась и увидела, что он выходит из машины.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Веду тебя на ужин, — он улыбнулся, но взгляд оставался жёстким. Он вышел из машины и захлопнул дверцу. Я неуклюже отстегнула ремень безопасности и тоже поспешила выбраться из машины. Он ждал на тротуаре и заговорил раньше меня:
