Варвар-пришелец - Диксон Руби

Майлак говорит, а Джорджи переводит:

– Она собирается поговорить с твоим кхуйи и узнать, как у тебя дела.

– Супер. Передавайте ему пламенный привет и скажите, что он мелкий засранец.

Джорджи смеется и жестом предлагает Майлак начинать.

Женщина закрывает глаза и начинает напевать, и на мгновение я думаю, что сейчас она переключится на банальное «омммм». Но свечение ее глаз усиливается настолько, что я могу наблюдать его сквозь ее закрытые веки, а мой паразит начинает отзываться. Он не поет и не мурлычет, как это бывает, когда Раахош рядом, он словно… разговаривает с ней. Я чувствую, как существо извивается внутри меня, а потом практически пускается в пляс.

Это выводит меня из себя.

Она продолжает держать меня за руки, и я чувствую, как паразит движется и вибрирует в ответ. Эти вибрации отличаются от тех, что я испытываю во время секса с Раахошем, они более частые. Я пытаюсь вырвать свои руки.

– Все в порядке, Лиз. Она просто проверяет тебя изнутри. Обещаю, все будет хорошо, – Джорджи кладет руку мне на плечо.

Майлак открывает глаза, и мой паразит перестает вибрировать. Он замедляется до слабого гудения, а затем умолкает. Целительница медленно выдыхает, а затем улыбается и отпускает мои руки.

Как ни странно, я чувствую себя лучше. Я и раньше не чувствовала себя плохо, но теперь чувствую себя… обновленной. Как будто меня целый час хорошенько массировали изнутри.

Майлак начинает говорить, и Джорджи переводит.

– У тебя небольшое переутомление, это нормально для людей, потому что мы все еще приспосабливаемся к новому климату и наличию у нас кхуйи, но тебе нужно быть поаккуратней.

– Не удивлена. Я забочусь о Раахоше с тех пор, как он упал и сломал ногу, – мои глаза широко распахиваются, и я хватаю Джорджи за руку. – Ох, скажи ей, чтобы она осмотрела Раахоша. Недавно он получил травму и долго восстанавливался. Я хочу убедиться, что с ним все в порядке.

Джорджи поворачивается к Майлак и переводит мою просьбу, та хмурится и что-то говорит, Джорджи спорит с ней в ответ.

– О чем вы, ребята, болтаете? – спрашиваю, когда они продолжают меня игнорировать.

– Все не так просто, – отвечает Джорджи. – Объясню позже.

Майлак продолжает говорить, указывая на мой живот.

Джорджи расплывается в улыбке.

– Дай угадаю, – говорю я, прежде чем она успевает перевести. – В моей духовке выпекается булочка?

Она смотрит на меня большими глазами.

– Ты знала?

– Ну, всякий раз, когда Раахош рядом, я дрожу так, будто сижу на вибраторе, – сухо отвечаю я. – Кажется, мы пару раз перепихнулись без защиты.

– Пару раз? – она хихикает.

– Ладно, пару раз в день. А если серьезно, разве не в этом предназначение паразита? Поэтому я не удивлена. Не знаю, что именно сейчас чувствую, но точно не удивление.

Она смотрит на меня с сочувствием.

– Ты не уверена в своих чувствах, потому что ребенок от Раахоша?

– Нет, – почему, черт возьми, все думают, что я ненавижу этого парня? – Я не знаю, как к этому отношусь, потому что материнство не было в моих планах, я еще молода, мне всего двадцать два. Тебе всего двадцать два. Нам всем по двадцать два, и теперь у нас будут дети, если паразиты добьются своего.

Джорджи кладет руку на живот.

– Я тоже беременна.

Я перевожу взгляд на молчаливую целительницу.

– Она уверена? Откуда ей знать, что это не вздутие или что-то в этом роде? Возможно, инопланетная еда заставляет газ бродить по нашему кишечнику.

– Во-первых, фу, это мерзко! Во-вторых, она знает, она – целительница.

Джорджи смотрит на Майлак и что-то говорит, а та показывает на свою грудь, произнося плавные слоги. Мне нужно попасть на тот корабль и получить языковую «загрузку», потому что я устала от незнания языка. Джорджи кивает и поворачивается ко мне.

– Она говорит, что чувствует изменения в твоем чреве. Твое кхуйи знает, что ребенок уже там.

– Тогда почему эта чертова штука все еще вибрирует, когда я рядом с Раахошем?

Губы Джорджи расплываются в легкой улыбке.

– Потому что ты возбуждена? Я полагаю, ему нравятся эндорфины секса так же сильно, как и всем нам.

Ее слова не лишены смысла. Я вздыхаю, уставившись на стену.

– Итак, я беременна.

– Я тоже. Ты не одинока, – она улыбается. – Вектал так взволнован.

Представляю себе выражение лица Раахоша, когда скажу ему, что у меня под сердцем маленький синий пришелец. Я касаюсь живота. Он будет… счастлив, но напуган. Я помню историю его родителей… с нами этого не случится. Я обещаю синему малышу, что все будет хорошо.

Я перевожу взгляд на Джорджи.

– Раахош тоже взволнован всей этой историей с резонансом. Он очень хочет семью.

Ее улыбка немного тускнеет.

– Он причинил тебе боль?

Я качаю головой.

– Пару раз он был немного резок, но я держала ситуацию под контролем. Когда мы наконец сошлись, это было моим осознанным решением, – я намеренно опускаю тот факт, что это было настойчивым требованием паразита, чувствуя, что Джорджи со мной не согласится. Она без ума от Вектала так же, как и я от Раахоша, и я намерена защищать его, даже если это разведет нас по разные стороны.

По неведомой причине я чувствую непреодолимое желание защищаться. Что-то во всем происходящем кажется неправильным, но я не могу понять, что именно.

Следующие слова Джорджи выбивают почву у меня из-под ног.

– Устраивайся поудобнее, ожидание будет длительным. Как оказалось, женщины-са-кхуйи вынашивают ребенка в течение трех лет или около того.

У меня перехватывает дыхание.

– Какого хрена?

Я в ужасе. Девять месяцев раздутого живота и опухших лодыжек представляются адом, а три года беременности – просто садистская пытка.

Джорджи морщится.

– Знаю. Судя по всему, са-кхуйи вынашивают детей дольше, чем люди. Майлак говорит про тридцать пять лун, но трудно сказать, как долго длятся их лунные фазы в сравнении с нашими, потому что ни у кого здесь нет ни часов, ни календаря…

Я стону.

– Значит, мы будем беременны от девяти месяцев до трех лет? Пристрели меня сейчас же.

– Если тебе станет легче, то ты восприняла эти новости куда лучше, чем Ариана.

– Дай угадаю – она плакала.

– Бинго.

Майлак с любопытством смотрит то на меня, то на мою подругу, и поэтому Джорджи переводит наш разговор. Пока она это делает, мне на ум приходит еще один вопрос.

– А кто еще забеременел?

– Давай посчитаем – Ариана, я, ты, Марлен, Нора, Стейси. Пока все.

– Кира не встретила резонансную пару? – я вспоминаю, как Аехако флиртовал с ней. – Джози? Тифф?

– Нет. Майлак говорит, что иногда резонанс возникает позже, но так как большинство из нас нашли отклик с первых минут, то даже не знаю, – ее голос становится тише. – Некоторые остались разочарованы.

Как ни странно, я их понимаю. Как будто паразиты не сочли их пригодными для инопланетных младенцев. А поскольку племя отчаянно нуждается в потомстве, это должно ранить.

– Это произойдет. Или… не произойдет. Быть может, их паразиты не готовы стать мамочками.

Джорджи смеется.

– Возможно, они еще не готовы.

– Какие-нибудь следы маленьких зеленых человечков? – я потираю место на руке, куда несколько недель назад был вживлен датчик слежения, который мы вырезали, покидая грузовой отсек.

Она качает головой.

– Все спокойно…

«Кроме тебя» – недоговаривает Джорджи.

Она пытается защитить меня от моего похитителя. Я не могу ненавидеть ее за это.

– Я в порядке, Джорджи. Правда.

Она прикусывает губу, а затем вздыхает.

– Вектал не на шутку зол на Раахоша, – она смотрит на меня с тревогой. – Он рассказывал тебе историю своей семьи?

– Я узнала от Аехако. Но наш случай отличается.

– Возможно, для тебя и Раахоша, но не для Вектала. В племени очень строги к подобным выходкам, Лиз, – она качает головой. – Просто будь готова к шторму, это все, что я хочу сказать.