Темный (СИ) - Лескова Алина

Хрипит и двигает бедрами, проходя по моей промежности. Мое тело тут же отзывается и огонь снова начинает лизать мою кожу. Мир гаснет и я вижу только глаза напротив.

Надо сказать, что я девственница, но язык присох к небу.

Сильные руки сдавливают меня, ладони гладят бедра, а потом с силой и рыком сжимают мою попу.

Через секунду чувствую головку, которая, кажется, стала ещё больше, у своего входа. Через другую секунду мое тело простреливает боль и возбуждение спадает.

Рваная рана. Так бы я описала то, что сейчас произошло. Я не могу сделать ни вдоха, ни выдоха от боли, что сковала мое тело и не даёт мне пошевелится.

А потом эту рваную рану прижгли накаленным металлом.

Я чувствую боль даже на кончиках пальцев.

Сейчас мне кажется, что я больше никогда не захочу секса. Пока не начинаю чувствовать поцелуи на своих щеках и подбородке.

— Мышка, — тихо говорит демон и собирает мои слезы, которые я заметила только сейчас, — Любимая мышка. Моя девочка, что же ты не сказала, родная? — не прекращая целовать он сипло шепчет, — Я бы ни за что не взял тебя, малышка, ни за что. Было бы все по другому. Море цветов было бы, вино, я бы ласкал тебя часами, поцеловал каждую клеточку твоего тела. Дал бы кончить несколько раз, а потом аккуратно бы вошёл, родная.

Мои пальцы закрылись в его волосы и стали поглаживать затылок. Я сейчас безумно благодарна Алларику, что не двигается, что замер и ждёт. Уверена, если я ему скажу выйти, он выйдет.

Невероятно приятно от его слов, от его поцелуев. Все его действия помогают расслабиться и это уменьшает боль.

А потом я чувствую тепло в ниже живота. Нет, не от возбуждения, а от магии.

Я надавливаю на плечи демона, молча прошу отодвинуться. Он непонимающе хмурится, потом с досадой поджимает губы и хочет выйти из меня, но я сжимаю свои ноги, не давая ему двинутся и давлю ему на грудь.

Внизу моего живота мерцает свет, моя магия вернулась и лечит меня. Мягкие прикосновения забирают боль и даруют облегчение. Я поднимаю голову и вижу подсвеченное лицо демона, который облегчённо улыбается, понимая, что моя боль уходит.

И целую его. Целую нежно и страстно, играя с его языком, посасывая его и иногда прикусывая губы. Он отвечает, повторяет мои движения и уже скоро перехватывает инициативу, снова вжимая меня в стенку своим мощным телом.

— Моя.

Его руки гуляют по всему моему телу, он гладит и сжимает, играет с сосками и касается клитора. Заставляет меня стонать и извиваться. Но сам не двигается.

— Моя.

Тогда я начинаю приподниматься и опускаться, давая себе почувствовать какого это, когда твой демон заполняет меня. Его член, толстый и длинный, растягивает мои стенки и проникает нереально глубоко.

— Моя.

Наверное, в какой-нибудь позе я смогу увидеть как его конец двигается во мне, где-нибудь в низу живота. Но это потом, а сейчас демон сжимает меня в своих объятьях, не даёт двигаться и сам начинает нежные, медленные толчки. Выходит почти полностью и погружается так, что его яйца шлепаются о мою попку.

— Моя.

Мое тело парит в облаках, я чувствую их мягкость, они обволакивают все мое тело. Я летаю далеко в небесах и держась только благодаря Алларику. Я не могу шевелится из-за этой неги, но этого и не надо, демон все делает сам. А потом я чувствую взрыв, не мой. Демона. Он пульсирует глубоко во мне и стреляет своим семенем в мое лоно. Это так восхитительно и волнующе что я не выдерживаю и следую за ним.

Мы обнимаемся и дрожим, не можем друг от друга отлипнуть. Мы парим вместе на одном облаке, доставляя друг другу космическое удовольствие.

Глава 16. Два сердца

Алларик.

Совершенно не хочется выходить из мышки. Не знаю как описать, что я чувствую, но это лучшее, что приходилось мне испытывать. Я в ней — я дома.

Вот это она устроила. Думал с ума сойду от возбуждения и залью всю камеру своим семенем. Ее нежный язычок и несмелые прикосновения заставили мою кровь вскипеть. Ее стройные, длинные ножки, расставленные в разные стороны, как будто приглашают в объятия, — просто фантастика.

А как она трогала свою грудь… На моих ладонях появились фантомные ощущения, как будто это я ее трогаю. Крутила свои сосочки, а на языке появлялся их вкус. Проводила пальчиками по своей промежности, а член сразу вспоминал, какого это, трогать ее, и дёргался в ее направлении. Она так блестела, так текла, что я, кажется, на секунду потерял сознание, или выпал из реальности. Это было так красиво, что я мог бы смотреть вечно, если бы не хотел сам ее трогать и ласкать. Во рту скопилась слюна, настолько сильно мне захотелось провести по ее складочки языком и распробовать ее вкус. Я бы делал это медленно, смакуя и наслаждаясь своим десертом. Как только выберемся я сразу разложу ее на столе и попробую вместо ужина. Или что там у нас будет.

Хотел, что бы она продолжала и хотел, что бы остановилась, оставив мне хоть немного ее оргазма. И у меня получилось, вырвался.

А в быть в ней — это самое правильное в жизни. Просто совершенно. Туго, влажно, горячо. Иногда казалось, что ее стеночки просто раздавят мой член. Казалось, что не выдержу и сразу кончу, я продержался немного, но все равно кончил первым. Это невозможно терпеть, это просто нереально. Кончать в нее просто убийственное наслаждение, сердце на разрыв, кровь кипяток, а у легких отказ.

И сейчас, когда самые лучшие ножки обнимают меня, я не хочу шевелится, я хочу что бы этот момент длился как можно дольше. Желательно, всю жизнь. Она все ещё сокращается вокруг меня и это ни капли не помогает унять мой колом стоящий член. Он плачет, он хочет ещё добавки. Ему мало одного раза, ему нужно вечность.

Никогда в жизни не мог подумать, что быть в женщине настолько приятно. Даже больше, чем просто приятно, это похоже на пикирование вниз на огромной скорости, только в конце не разбиваешься, а взлетаешь ещё выше, чем был.

Я был первым. Ее никто не трогал до меня. В груди все взрывается, отголоски долетают до затылка. Меня не отпускает эта мысль. Она только моя. Была, есть и будет.

— Моя. Навсегда моя, — хриплю я, не справляясь с эмоциями.

Меня до сих пор пробирает дрожь, лёгкие плохо функционируют, не давая сделать полноценный вздох. Не могу остановится и глажу ее бархатистую кожу. Она такая приятная на ощупь, вечно бы ласкал ее. Хотя, почему нет? Ведь она моя.

— Алларик, — нежный шепот пробирает до костей. Только она способна вызывать во мне бурю эмоций. Только ее лёгкий поцелуй в плечо может осыпать мурашками мою кожу. Только ее нежные руки могут оставлять горячие следы.

— Моя, — я продолжаю хрипеть, не могу остановится и не говорить о том, что она моя. По ребрам постоянно бьют эмоции, давят на них.

— Алларик, — шепчет она и перебирает мои волосы, — Ой, что с тобой?

Бель завозилась в моих руках, пытаясь вырваться, и, скрипя сердцем, я отпускаю ее ножки на пол. Сразу становится холодно без нее. Кажется, я нашел законное место ее ножек, ведь без них мне чуть ли не физически больно.

Она пытается отойти, но только снова пищит и поворачивается, давая увидеть ее тонкую спинку и упругую попку, прикрытые спутанными волосами. Член тут же реагирует, дёргается, ведь он и не думал падать. Я его понимаю, когда такая женщина рядом сон просто непростителен.

— Ой, — она дотрагивается до стены перед собой и по ней идут красные всполохи.

Я хмурюсь и перевожу внимание на камни. О, это не камни. А мои крылья. Только немного другие, не просто черные, а с красными прожилками, по которой течет лава.

Я совершенно не заметил, как выпустил их и укрыл нас. Оказывается, мы давно не у стены, а Бель все это время была просто в моих руках.

Анабель поворачивается ко мне и ее брови в удивлении взлетают вверх, а помочь сходятся домиком.

— Тебе плохо? — спрашивает она обеспокоено, дотрагиваясь пальчиками до моей щеки. Прикосновения обижают и рождают огромный огненный цветок, что раскрывается в моей груди. У нас на юге такие растут, их приносят демоницам, когда просят их руки.