Лорд Света (ЛП) - Андрижески Дж. С.
Затем её разум, казалось, пришёл в норму.
На мгновение она посмотрела на Юргена с почти отсутствующим выражением лица.
Затем, как будто собрав всё воедино где-то в глубине своего разума…
…она громко рассмеялась.
— Это не смешно, мам, — возмущалась Алексис, указывая на своего отца. — Ты можешь заставить его всё исправить? Дев сходит с ума. И ты вряд ли можешь винить его за это. Не говоря уже о Даринде, лежащей там вместе со всеми остальными!
— Это она? — вмешался низкий голос, в котором слышалось крайнее потрясение. — Это действительно она, Ланай?
Лана с улыбкой посмотрела на него и сжала его руки.
Затем она кивнула со слезами на глазах.
— Это она, муж мой.
Алексис изо всех сил старалась не реагировать.
Она хотела снова наброситься на мать, потребовать, чтобы они оба прекратили это, пока их друзья не будут освобождены, но почему-то слова застряли у неё в горле. Она боролась с жжением в глазах, крепче обхватив себя руками, стараясь не смотреть ни на кого из них напрямую.
— Он может сделать это? — спросила Алексис, теперь глядя сквозь прутья клетки со львом в ночной лес за дорожкой. — Пожалуйста, ты хотя бы можешь сказать нам, это его рук дело? Потому что, если нет, нам нужно найти кого-нибудь другого, кто сможет помочь нам…
— Они свободны, дочь моя, — произнёс низкий голос.
Взгляд Алексис скользнул к его лицу, как будто вопреки её желанию.
Она поймала себя на том, что рассматривала эти бледно-золотистые глаза.
Теперь, стоя так близко к нему, она могла разглядеть красивое лицо, которое помнила по своему видению, скрытое густой бородой, но всё равно узнаваемое в линиях его подбородка и лба, форме носа и, самое главное, в этих широко посаженных глазах.
— Они свободны, — сказал он мягче. — Передай своим друзьям, что я сожалею.
Он продолжал сжимать руки Ланы в своих.
Алексис сказала себе уйти.
Она сказала себе вернуться к Девину и остальным, сказать им, чтобы позвонили домой и убедились, что слова Юргена были правдой. Однако она не могла заставить себя уйти. Она не могла заставить себя отвести взгляд от его лица или этих золотистых глаз. С трудом сглотнув, она крепче обхватила собственные локти, не зная, что сказать.
— Всё в порядке, — нежно сказал он ей. — Мы можем поговорить позже. Сначала нужно разобраться со всем остальным.
Алексис кивнула, всё ещё пытаясь проглотить комок в горле.
Снова кивнув, она вытерла глаза.
— Да, — сказала она. — Хорошо. Что нам нужно сделать? Кто-нибудь последовал за тобой сюда?
Воцарилось молчание.
— Последовал за мной? — растерянно сказал он следом. — Нет, дочь. Ты должна открыть врата. Ты последняя из Светоносных, ты должна открыть врата и вновь впустить свет Древних… чтобы все мы, работая сообща, смогли изгнать нечистый свет Иных.
Он посмотрел на неё, и его золотистые глаза заслезились и переполнились светом.
— Они отправили меня обратно, — сказал он ей. — Они отправили меня обратно к тебе. Они дали мне заклинание. Я думаю, мы должны использовать его здесь… в этом месте. Я принёс его сюда и ждал тебя. Я ждал, когда твоя мама приведёт тебя. Но ты все не появлялась.
Алексис пристально смотрела на него, слегка приоткрыв рот.
Если честно, она понятия не имела, что сказать.
***
Она представила себе, как отец день за днём сидел в этой пещере и ждал.
Ждал, когда они придут, чтобы он смог передать им заклинание, которое снова откроет врата.
Ждал, когда его жена вернётся к нему.
Его дочь.
Его семья.
Алексис смотрела на него снизу вверх, не в силах не заметить любовь в его глазах. Она чувствовала абсолютную безусловность этой любви, непоколебимую уверенность в ней, несмотря на всё, что он наверняка видел и испытал в подземельях Красного Дракона, и какая-то часть её хотела закричать. Какая-то часть её хотела закричать на весь мир, на его несправедливость, на чудовищную несправедливость того, что с ним могло случиться нечто подобное.
— Всё в порядке, дочь моя, — он осторожно коснулся её лица и улыбнулся. — Теперь всё в порядке.
Не в порядке.
Ничего не в порядке.
Этот мир был ужасным местом.
Он должен был быть мёртв.
По словам Кэла, он должен быть сломлен и мёртв.
И всё же он как-то выжил.
Он пришёл сюда один, чтобы попытаться спасти её.
Чтобы попытаться спасти свою семью.
Попытаться спасти все миры.
В конце концов, глаза Алексис переполнились слезами. Она больше не могла смотреть на него. Её сердце хотело разорваться в груди. Она прикоснулась к лицу отца, провела пальцем по его бородатому подбородку, а затем заставила себя уйти. Она отошла в другой конец комнаты, пытаясь вернуть себе самообладание. Она подошла к своим друзьям.
К Кэлу.
Она рассказала им, что произошло.
Девин вытащил свой телефон из кармана куртки, как только всё понял.
Он набрал первый номер в своём списке контактов, и Габриэла ответила на звонок.
В течение нескольких минут все, кто находился в бывшей клетке льва, казалось, говорили одновременно. Все достали телефоны и позвонили кому-то, кто находился в коматозном состоянии в гостиной Девина. Теперь вокруг раздавались смех, крики, потрясённые разговоры. Их голоса эхом отдавались от бетонных стен, мешая думать и даже слышать.
Алексис даже перекинулась парой слов с Дариндой.
Она вернулась к своим родителям, и мать, улыбаясь, сунула ей в руку телефон и сказала, что кое-кто хочет поговорить с ней.
Алексис услышала голос Даринды на другом конце провода.
Они разговаривали недолго, но, наверное, в десятый раз за этот день Алексис почувствовала, как у неё перехватило горло, когда до неё дошла реальность того, что её подруга жива.
Она вспомнила ту ночь, когда впервые встретила Кэла, когда он сказал ей, что все её собратья мертвы, что Даринда мертва, что все старейшины мертвы, что Лана, вероятнее всего, мертва, что все Светоносные, которых она когда-либо встречала, мертвы.
Теперь ей казалось, что всё это было миллион лет назад, как будто это случилось с кем-то другим, как будто это была совершенно другая Алексис.
В конце концов, все звонки завершились.
В конце концов, они сказали всем подняться сюда и присоединиться к ним в львиной клетке, чтобы увидеть конец света… или, возможно, его новое начало.
Алексис посмотрела на своих родителей, стоявших в другой части клетки, и попыталась понять, как они все оказались в этой ситуации.
Затем, выбросив и это из головы, она вспомнила, что сказал её отец…
Её.
Отец.
…и она подошла к месту, где раньше находились вторичные врата, за которыми следила наиболее тщательно, которыми пользовалась больше всего всё то время, что жила в Лос-Анджелесе.
Он сказал, что у него есть заклинание.
Что у него есть нечто, что поможет ей вновь открыть врата.
Алексис прижала руки к бетону и закрыла глаза.
Ничего.
Она ничего не ощущала даже сейчас.
Даже с самым могущественным заклинанием в мире, даже с заклинанием, данным ей Древними, как она могла открыть что-либо без своей магии Светоносной? Как бы она вообще поняла, что заклинание сработало?
Это её мать должна открыть врата.
Даринда и её мать должны быть теми, кто попытается.
Но не она.
Алексис всё ещё стояла там, когда Кэл подошёл к ней с другой стороны.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — нежно спросил он.
Алексис открыла глаза.
Отойдя от стены, она нахмурилась и покачала головой.
— Нет, — сказала она.
— Мы должны открыть дверь, — сказал Кэл.
Она повернулась и хмуро посмотрела на него. По какой-то причине его слова разозлили её.
— Зачем? — спросила она. — Разве есть разница, закрыты двери или открыты?
Кэл нахмурился. Судя по выражению его лица, её слова застали его врасплох.
Затем он задумался, и его взгляд как бы обратился внутрь него.
