Карт бланш во второй жизни (СИ) - Мор Ника

-Рад знакомству. – ответил куратор и поцеловал ей руку.

Ах ты кикимора болотная! К мужику моему клинья подбиваешь? Сощурила зло глазки. И тут мне на ногу наступил куратор. Ойкнула и повернулась к нему.

-Нам не нужны жертвы в мирное время, любимая, держи себя в руках.

Я только открыла рот, чтобы выдать очередной перл, как в помещение зашел Морис, его взгляд упал на Польну и он замер. Девушка, впрочем, тоже застыла. «Кажется, вечер перестает быть томным» (2) Зато, Гарон вышел из зоны поражения. Хотя ситуация странная, знакомые и свободные мужчины начали резко заканчиваться.

-Ну, что ж. Предлагаю поужинать. И после приема пищи уже обстоятельно поговорить. У меня сегодня ночью дежурство. Филя, если твой жених не против, мы могли бы с ним пойти вдвоем и обсудить серьезность его намерений. Мы с дядей тебя не оставим и поможем организовать свадьбу. С приданным тоже вопрос решим. – сказал Пьер,

-Конечно, я был бы рад пообщаться. Тем более, что Фелиция много о вас рассказывала. Буду признателен, если вы станете и моим другом. – ответил куратор

Только через мой хладный труп, хотелось ответить мне. Но вслух произнесла совсем другое.

-Милый, я с тобой. Мы же как ниточка и иголочка. Куда ты, туда и я. – и захлопала ресничками.

-В принципе, можно. У нас тихо. Как устанете, вернетесь обратно. – согласился Пьер.

Вечером собралась и пошла караулить мужчин у входа. С куратора станется. Возьмет и усвищет без меня. И что уж он там нарешает, страшно даже представить.

И Пьера, и Гарона встретила оскалом аллигатора. Вот как бы улыбалась, на так, что хотелось пойти и саму где-то закопаться, чтобы никого от дела не отрывать.

Когда выдвинулись в путь, я повисла на руке Гарона. Он вопросительно на меня посмотрел. Состроила из себя дурочку, выдав ванильно-медовое: - Милый. – и угрожающе улыбнулась.

Гарон попытался меня стряхнуть, несколько раз дернув рукой. Я вцепилась еще сильнее.

-Не боитесь руку сломать? – спросила мило улыбаясь.

-А должен?

-А то! Сейчас вопрос моей жизни решается. Я даже междометия в вашем разговоре пропустить боюсь. А вы меня с руки стряхиваете. Могла бы – на шею залезла.

-А что мешает?

-Боюсь, Пьер заподозрит, что я не зря переспелым яблоком сверху телепаюсь. Что не все спокойно в нашем королевстве.

Больше вопрос моего отдельного от куратора путешествия не всплывал. Мужчины шли по вверенной территории и мирно беседовали. Я любовалась окрестностями. Кордон находился в гористой местности, мы продвигались по ущелью. Кажется, в скором времени начнется гроза. Вдалеке слышались раскаты грома.

В какой-то момент стал нарастать гул. Мы остановились, прислушиваясь к нему. Потом подняли голову и увидели пыльное облако, которое неслось на нас с горы. Внутри него виднелись камни и обломки деревьев.

-Обвал! – крикнул Пьер.

Я замерла, понимая, что в ущелье нам некуда бежать. Нас забьет и завалит камнями. Как глупо. Глупо почти добраться до собственного счастья, до счастья близких людей и умереть, так бездарно потратив второй шанс на новую жизнь.

Повернулась к Гарону и одними губами сказала: «Люблю тебя».

Он секунду всматривался в них. Потом поднял глаза, улыбнулся. Начал лихорадочно оглядываться, нашел щель в скале, толкнул в нее и ответил беззвучно: «И я тебя. Больше жизни». В тот же миг сверху посыпались камни, песок, пыль, обломки деревьев.

Щель в скале, где я находилась засыпало.

Сколько я сидела – не знаю. Все что я видела перед собой прощальный взгляд Гарона, его улыбку. Только сейчас я поняла, как сильно я в нем нуждаюсь, как люблю его.

Хочу ли я еще что-то видеть в этой жизни? Будет ли еще что-то прекраснее, чем его глаза, его голос? Буду ли я кому-то еще так важна? Стал бы кто-то еще рисковать своей жизнью ради меня? Будет ли меня еще кто-то любить так, как Гарон? Будет ли это жизнью?

Когда прошло оцепенение от произошедшего, по щекам потек водопад слез, из горла послышался страшный крик. Крик человека, у которого умирает часть души. Которому нестерпимо, невыносимо больно.

Я похоронила в жизни не одного близкого мне человека. Люди смертны. И самое страшное, что смертны внезапно. Ты не успеваешь подготовится, принять это. Каждая смерть выжигает тебя. Оставляет один на один с внутренними демонами, страхами.

И с каждой новой смертью ты смиряешься с ее присутствием в твоей жизни. Как это не страшно, но ты знаешь, что тебя ждет. Ты точно можешь отмерить дни. Столько-то дней ты умираешь и хочешь сдохнуть, потому что не можешь, не хочешь представить себе жизнь без этого человека. Столько-то дней плачешь, проклиная судьбу, но смиряя с потерей…, и ты точно знаешь, когда тебе станет легче. Когда ты сможешь дышать, не ощущая вину за то, что жив.

Не понимаю, почему так больно сейчас. Кажется, что мне должно быть знакомо это состояние. Но нет, что-то изменилось. Я умирала, мое тело отказывалось жить без любимого человека. Отказывалось принимать тот факт, что он мог погибнуть. Сознание периодически покидало меня и было сложно отделить явь от кошмаров, в которых я снова и снова возвращалась к этому страшному событию, раз за разом разрывая свое сердце.

Я потеряла счет времени. Но в какой-то момент почувствовала, что давление камней от входа ослабевает. Начали появляться лучики света.

Раскопал меня Морис. Разбирали завал много человек, но почувствовал и вытащил меня Морис. Первое, что я спросила, когда он меня вытащил: - Гарон? Пьер?

Морис отрицательно помотал головой.

-Нашли? – спросила осипшим голосом.

-Нет. И надежд мало. Возможно, что не найдем даже тела.

После этой фразы я потеряла сознание. Неделю пролежала в горячке. Очнулась похудевшая, с синяками под глазами. Морис не отходил от меня. Наверное, ему было не легче, чем мне. Наверное, нужно было помочь ему.

Но когда нам плохо, мы эгоистичны в своих страданиях. Мы хотим, чтобы облегчили именно нашу боль, приняли тот факт, что она сильнее, страшнее, чем у остальных. Понимая, что могу ненароком обидеть мужчину. Попросила дать мне время побыть одной. Каждый день ходила в сторону каньона, туда, где произошел обвал, продвигаясь все дальше и дальше и исследуя каждый камень, каждый уголок в ущелья. Моля богов дать мне хоть какой-то знак, намек о местоположении мужчин. Компанию мне составлял только Бублик. Который, чувствуя мое состояние, практически перестал разговаривать, и только сопровождал меня незримой тенью.

На кордон приходила уже в сумерках. В один из дней увидела Мориса, который сидел у костра, скорбно опустив голову. Подошла и села рядом. Положила голову на плечо. Говорить не хотелось. Но поддержка нужна нам обоим. Хватит прятаться в скорлупе.

-Ты веришь, что они погибли? -спросил он.

Я отрицательно покачала головой. Я не могу верить словам. У меня на генном уровне зашита вера в чудеса. Я помню рассказы бабушки о том, как жены и матери получали похоронки с войны, а их мужья и сыновья возвращались. Не все, но, если есть хоть один шанс на миллиард, я буду ждать. Буду верить, что они живы. Иначе нельзя, невозможно жить.

-Я завтра пойду с тобой. Не могу больше сидеть.

-Хорошо. – ответила и сжала его руку, для поддержки.

Утром мы выдвинулись к ущелью. Шли несколько часов. Потом решили свернуть вниз, Морис почувствовал ниже по склону воду.

Проходя мимо небольших кустов, мой взгляд зацепился за какое-то несоответствие. Я остановилась и медленно повернулась. На веточке висела тряпочка ярко синего цвета, как шейный платок Пьера, который был на нем в тот день. Я боялась моргнуть, чтобы это видение не исчезло. Морис, видя, что я оцепенела подошел ко мне.

-Что? Испугалась чего-то? – я подняла руку и показала на кусочек тряпочки, из глаз текли слезы.

Морис заметался, я схватила его за руку.

-Иди обратно. Нам нужен поисковый отряд. Я буду здесь.

Морис кивнул и бросился обратно.

Поисковый отряд прибыл на лошадях. Начались активные поиски. Меня отправили обратно, поскольку я не могла ни двигаться, ни говорить от потрясения. Неужели они живы?