Джена Шоуолтер - Раб любви
В течение ужина непрошенный взгляд Джулии то и дело перебегал от сосков Тристана, которые от холода сморщились, до его и живота и ниже. И задержался там. Она хотела, чтобы его полотенце растаяло, и на его месте оказались ее руки, ласкающие его живот - и что-нибудь еще, с чем бы столкнулись. Она даже захотела, чтобы его пальцы были на ее теле, может, даже расстегивали ее джинсы,
стягивали их с ног и пробрались в ее трусики. Как же прекрасно будет чувствовать такую мощь и жар на своем теле!
Их колени соприкоснулись.
Невинное прикосновение заставило волну жара пронестись по ее телу. Джулия резко втянула в себя воздух.
- Мои извинения, - пробормотал Тристан, не смотря на нее.
- Никаких проблем, - ответила она.
Когда он коснулся ее снова, и снова, и снова, Джулия бросила вилку. Она с трудом могла дышать. Вдох. Выдох. Ее же тело продолжало напевать свою мантру: "Секс. Секс. Секс". Каждый нерв внезапно разразился криком, и когда Джулия обнаружила, что ласкает хлебную палочку, и Тристан наблюдает за ней, она вспыхнула.
- У тебя нет аппетита? - спросил он невинным голосом.
- Да. То есть нет. Все в порядке.
Знал ли он, что делает с ней? "Нет, не знал", - подумала Джулия. Он был слишком занят поеданием целого противня лазаньи. Джулия, сконцентрируйся. Ты не нимфоманка, по крайней мере не больше, чем желаешь быть. Ее руки дрожали, когда она пододвинула к себе тарелку и притворилась, что хочет есть.
Ей дважды удалось бросить короткие взгляды на него, и в двое больше раз он небрежно дотрагивался до ее ноги. Он все еще выглядел расслабленным, непринужденным, когда внутри нее разгоралось желание. Его влажная кожа так и напрашивалась на прикосновение, чтобы ее нежные руки вытерли смахнули все капельки на его теле. Его губы молили о горячем, влажном поцелуе.
Она хотела его и была уже готова залезть на стол и сорвать полотенце с его бедер - когда в дверь кто-то позвонил. "Спасена!" - мысленно возликовала Джулия и встала из-за стола.
- Я сейчас вернусь, - сказала она. - У нас гость.
Когда она открывала дверь, ее сердце, как бешеное, стучало в груди. Безумное сердцебиение начало замедляться, и она уже могла спокойно вздохнуть. Питер улыбнулся, когда увидел Джулию.
- Привет, Джулия! - сказал он неуверенным и смущенным голосом, а в глазах промелькнул огонек паники. - Твой брат не дома, да?
- Он на кухне. Полностью увлечен едой, - добавила она, когда Питер нервно шагнул назад.
Он расслабился, засунул руки в карманы штанов и позвенел мелочью.
- Я заметил твою машину на подъездной дорожке и подумал, не хотела бы ты...
Тристан, который внезапно оказался позади Джулии, рявкнул:
- Мы заняты.
И хлопнул дверью перед носом Питера, напугав его этим еще больше.
Состроив гримасу, Джулия облокотилась о дверь с триумфом.
- Это было невероятно грубо.
- А отрывать нас от еду не грубо? А теперь пойдем.
Они пошли на кухню. Воцарилось молчание, означавшее, что они не будут обсуждать соседа Джулии.
Она вздохнула и уселась на стул. И как это объяснить Питеру? Как ему объяснить, что именно его она хочет? "Лгунья, лгунья, лгунья", - пропел ее внутренний голос, до того как все мысли и вопросы потонули в тишине: Тристан снова дотронулся до ее колена, задержавшись немного дольше, чем в прошлые разы, и Джулия до сих пор никак не могла понять, специально он это делал или нарочно. Хотя ей было все равно. Снова и снова одна часть его тела контактировала с ее, посылая волны эротической дрожи по ее спине.
Когда кончики его пальцев прошлись по обратной стороне икры Джулии, горячее желание зажглось в ней, словно вспышки света. Она услышала свое собственное затрудненное дыхание, отдававшееся в ушах. Бисеринки пота покрыли ее лоб. Если бы он только забыл о пасте перед ним и попировал бы на ней... Боже, и когда она стала такой сексозависимой, думающей только об удовольствии? Еще один толчок потряс ее, легкий и сладко неприличный.
- Маленький дракончик, - позвал Тристан томно.
- Да, - выдохнула она. Да, да, да!
- Возможно, есть что-то, чего ты желаешь?
- Да. - Она заставила себя сконцентрироваться и сказать что-то правдоподобное. - Ты взял мою хлебную палочку. Верни мне ее.
В его глазах замерцал огонек, который она никак не могла распознать. Смех? Страсть? Озорство?
- Ты не съела еще ту, которая лежит перед тобой.
- Да? - Она посмотрела вниз, на тарелку, доверху наполненную едой. - Я не настолько голодна.
На его губах медленно появилась чувственная улыбка, обещающая, порочная, очаровательная.
- Может, я смогу заинтересовать чем-то еще, более аппетитным кусочком, чем хлебная палочка?
- Не уверена, что сможешь, но в любом случае тебе стоит попытаться, - сказала Джулия, боясь - молясь, - что что он может предложить что-нибудь неприличное.
Затянувшаяся пауза заставила ее замереть на краешке стула.
- Может, я смогу заинтересовать тебя... собой.
В комнате внезапно стало жарко? Светлее? Она теребила краешек футболки, заставляя себя сидеть на месте, иначе она просто накинется на него.
- Я приготовила десерт, - предложила она неубедительно. - Хотя я не приготовила его. Я просто выложила шоколадные конфеты из коробки на тарелку.
- Принеси их мне, - попросил он мягким, бархатным голосом.
Отвлекаясь на подачу десерта, Джулия встала на дрожащие ноги, схватила тарелку с мороженым и поставила ее на стол. Чуть успокоившись, она села на свое место. Тристан уставился на шоколадное угощение с плохо скрываемым удовольствием, и Джулия внезапно захотела, чтобы все ее голое тело было покрыто мороженым.
Для него я просто хозяйка, напомнила она себе. Единственная цель в его жизни - соблазнение. Для него Джулия не была ни особенной, ни милой и даже не по-настоящему желанной. Какой она будет жалкой, если она примет от него такое безразличие и не потребует ничего больше для нее... или для него.
Больше ни разу не встретившись с ним глазами, она зачерпнула ложкой мороженое и облизала ее.
- Позволь мне накормить тебя десертом, - сказал он таким нежным голосом, что она заставила себя проглотить мечтательный вздох.
Будь непреклонной. Сосредоточься.
- Не уверена, что это мудрое решение, Тристан.
- Меня не волнует, мудро ли будет потакать твоим желаниям. Единственное, что важно, - желание. - Из-под полуприктрытых век он оглядел ее, мысленно раздевая и облизывая каждый сантиметр ее кожи. - Если ты не можешь принять еду из моих рук, сможешь ли ты хотя бы принять мой поцелуй?
Сердце подпрыгнуло в волнении, огонь разлился в груди, и мурашки предвкушения покрыли все ее тело. И правда, ну что может случится из-за одного поцелуя? Одного невинного поцелуя? "Ничего!" - прокричал ее внутренний голос.
