Дарья Кузнецова - Случайные гости
А ещё грызло любопытство, куда делись «больные» учёные с базы и есть ли среди наших сопровождающих Сур? Объединять нас с сородичами, похоже, не стали, чтобы не подцепили от них заразу. Мой тюремщик — меломан же… я была уверена, что после давешнего срыва или его к нам не допустят, или он сам не пойдёт. Но всё равно — сомневалась.
Ну и, конечно, было очень интересно: какие они, остальные аборигены? Но ответ на этот вопрос, кажется, светил нам очень скоро.
В конце концов наш транспорт нырнул в облако, несколько секунд мы плыли в плотном влажном тумане, от которого волосы тут же отяжелели, лицо и комбинезон покрылись мелкими капельками. А потом летун опустился на ровную площадку, края которой терялись всё в той же мгле. Спустившись по крылу, мы отошли на пару метров — и вместе с частью пола двинулись вниз.
Узкая вертикальная шахта тянулась достаточно долго. Провал над нашими головами быстро закрылся, но зато пол начал испускать неяркий голубоватый свет, позволяющий чувствовать себя вполне комфортно. Потом лифт остановился и в стене открылась арка, затянутая знакомой по кораблю неосязаемой пеленой, через которую мы прошли в просторную светлую комнату, имеющую форму сектора: та стена, сквозь которую мы прошли, и противоположная ей были полукруглыми. Последняя ко всему прочему была полностью прозрачной и открывала изумительный вид на тёмное закатное небо и океан внизу. Пока мы летели, местное светило уже полностью село, и небо буквально на глазах наливалось чернотой. И в ответ ему начинал светиться потолок комнаты.
Помещение мы разглядывали с жадностью. Оно кардинально отличалось от пустых камер в корабле и было совершенно… человеческим. Да, немногочисленные предметы обстановки имели непривычные очертания, а предназначение некоторых из них не получалось определить сходу. Но всё это с тем же успехом могло находиться на Земле и являться воплощением фантазии какого-нибудь оригинального дизайнера.
Светло — зелёные стены и потолок, пол более тёмного оттенка. Большой белый стол в форме пятна или амёбы, стоящий на на трёх тонких ножках. Тёмно — синие объёмные кресла, лишённые прямых линий и даже на вид кажущиеся очень удобными. Вдоль боковых прямых стен — несколько высоких прямоугольных призм, внешним видом напоминающих глыбы мутного льда; не то шкафы, не то колонны, не то что-то совсем уж непонятное. Ещё из непонятного присутствовала странная конструкция в дальнем углу — цилиндр из серого материала высотой около полуметра и такого же диаметра, в верхней части которого имелся неглубокий вырез конической формы. Ну, и правильный куб невнятного грязного серо — зелёного цвета, стоящий посреди стола.
Конвоиры привели нас сюда и молча удалились через тот же проход, который закрылся за их спинами.
— Ну… похоже, убивать нас действительно не планируют, — задумчиво прокомментировал капитан, озираясь.
— В доверие втираются. Будут пытаться вызнать секретную информацию, — насмешливо возразил Василич.
— Жень, наша с тобой секретная информация устарела лет на тридцать минимум, — отмахнулся дядя и, ещё раз оглядевшись, осторожно присел в ближайшее кресло. Мы переглянулись и дружно последовали его примеру, благо посадочных мест здесь был добрый десяток. — Стало быть, это всё-таки люди. А наши конвоиры — роботы?
— Вряд ли, — нервно хмыкнула я. После проявления Суром совершенно животных инстинктов в его искусственном происхождении я здорово сомневалась.
— Рада приветствовать вас от имени нашего мира, — раздался откуда-то сбоку красивый женский голос. Мы одновременно вздрогнули и обернулись, разглядывая говорящую, прошедшую в комнату через открывшуюся в боковой стене дверь.
Усомниться в том, что перед нами стоял человек, было сложно. Высокая стройная женщина, одетая не то в брючный костюм, не то в комбинезон; правда, совсем не похожий на нашу техническую одежду. Тяжёлая струящаяся ткань глубокого бирюзового цвета с изумрудным абстрактным узором так и манила потрогать: она казалась очень приятной на ощупь. Свободные брюки, расклёшенные рукава, достаточно смелый вырез на красивой высокой груди, тонкая талия подчёркнута широким поясом на пару тонов светлее общего фона. На ногах обуты лёгкие плетёные босоножки, а волосы красивого золотистого оттенка свободно рассыпались по плечам, спадая до середины спины. Да и лицо было под стать всему остальному: большие ярко — зелёные глаза, точёные черты. В общем, женщина была изумительно красива, и единственным отличием, которое мешало забыть, что перед нами чужачка, были знакомые чёрные узоры на коже.
Почему-то она не понравилась мне с первого взгляда. Увы, наверное, от зависти; я бы тоже с огромным удовольствием расхаживала в таком костюмчике, а не в практичном, но значительно менее красивом комбинезоне. И косу бы распустила, если бы пряди не цеплялись за детали этого самого комбинезона и не путались бы так без применения моего любимого косметического средства, оставшегося на корабле. И вообще, так не честно: раз уж мы гости, нас для начала надо было накормить, напоить, и только потом разговаривать разговоры!
— А уж мы как рады, что нас приветствуете именно вы, — высказался Василич, поднимаясь с места и с интересом разглядывая женщину. Как всегда в своём репертуаре, только руку лобызать не спешил. Разумно; кто знает, как они на подобные жесты могут реагировать?
По примеру штурмана в порядке приветствия поднялись и остальные мужчины. Причём если мой братец смотрел на красавицу едва ли не с открытым ртом (да, я помню, что он уже достаточно вырос, чтобы интересоваться девочками), то дядя Боря с лёгким прищуром, некоторым подозрением и интересом сугубо профессиональным, что в очередной раз убедило меня в давнишнем подозрении: наш капитан — образец настоящего мужчины.
Чужачка тем временем ласково улыбнулась штурману, окинула нас всех заинтересованным взглядом, а потом, кажется, опомнившись, поспешила нарушить повисшую тишину.
— Простите моё любопытство, я просто поражена, насколько мы с вами похожи! Это так странно и приятно — встретить тех, кто до последнего времени считался мифом… Меня зовут Элиса, и в первую очередь я хотела бы извиниться за доставленные неудобства, — мягко проговорила она, подходя ближе. — Дело в том, что наши патрульные плохо понимают нужды нормальных людей.
— Почему? — вмешалась в разговор я. Элиса окинула меня непонятным взглядом, но ответила столь же мягко и с той же дружелюбной улыбкой.
— Нечто вроде профессионального заболевания, не стоит задумываться о подобных мелочах. Юной девушке — особенно.
