Лиза Смит - Странная способность
Кейтлин в последние дни была такой же невыносимой, как и Роб. Она была полностью очарована Кесслером. С чего Габриэль должен беспокоится о ней, девушке, влюбленной в парня, которого он ненавидит? Девушке, которая только беспокоит его...
«Девушка с волосами, похожими на огонь и глазами ведьмы», — прошептал его разум.
Девушка, которая не оставляет его в покое, изводит его...
«Кто провоцирует тебя, — продолжал шептать голос разума. — Кто может быть такой же сильной, как и ты».
«Девушка, которая постоянно сталкивается с тобой, пытаясь прорваться в твою крепость».
«Кто похож на тебя».
«О, заткнись!» — приказал Габриэль своему внутреннему голосу и задумчиво уставился в темноту за окном кабинета. Улица перед Институтом была тиха и пуста. Естественно, ведь была полночь, а здесь, в пригороде, это означает, что все уже уютно устроились в своих кроватях.
Тем не менее, Габриэль беспокоился. Какие-то звуки, казалось, ютились у него в подсознании. Наверно, машины на улицах позади Института.
«Машины...»
Внезапно Габриэль напрягся. Глаза сузились, секунду он прислушивался, затем вышел с алькова. Из западного окна кабинета ничего не было видно. Тихими шагами взломщика он направился в заднюю часть дома — в спальню Роба и Льюиса. Он выглянул из окна, выходящего на север. И там был он. Лимузин. Очевидно, он поднялся по узкой грязной дороге позади Института. Сейчас единственный вопрос был, выйдет ли мистер Зитс сейчас или...
Прямо под ним, на кухне, Габриэль услышал, как открылась дверь.
«Задняя дверь, — подумал он. — А эти идиоты внизу ждут, что он войдет через парадную. Нет времени, чтобы спуститься и предупредить их, да и мистер Зитс услышит крик».
Габриэль скривился. Трудно. Кейтлин знает правду. Он сказал, что не будет рисковать своей головой ради нее. Да он ничего и не может сделать... за исключением...
Он слегка покачал головой.
«Нет, не то».
В отражении потемневшего окна его взгляд был холодным и жестким.
Внизу хлопнула кухонная дверь.
«Нет», — сказал он себе. Он не будет. Не будет...
Глава 11
На дне лотка лежал исписанный листок, похожий на тот, на котором обычно рассеянно рисуют, разговаривая по телефону. Кейтлин смогла разобрать небрежно написанные слова «Операция Удар Молнии» и «ударная пси-команда».
— Это странно, — начала она, но не закончила предложение, потому что ощутила, будто на нее что-то обрушили.
Она не сразу смогла понять, что это было. Как и целительная передача энергии Роба, это не было чем-то, что можно увидеть, услышать или попробовать. Но если поток энергии Роба был удивительным, воодушевляющим, дарящим огромное удовольствие, то это походило на то, как будто вас сбили скорым поездом. У Кейтлин было ощущение, словно по отношению к ней применили насилие. И, так как ощущение не имело связи с обычными органами чувств, оно копировало их. Кейтлин почувствовала аромат роз. А так же жжение в голове, похожее на болезненное прижигание, которое не проходило до тех пор, пока у нее в мозгу не сработала вспышка, такая, как от фотоаппарата Льюиса. Затем, сквозь вспышку, она услышала голос.
Голос Габриэля.
— Убирайтесь оттуда! Он только что вошел через заднюю дверь.
На секунду Кейт парализовало. Знать о том, что Габриэль мог общаться напрямую с ее сознанием и чувствовать это, оказалось двумя совершенно разными вещами. Сначала ей показалось, что у нее были галлюцинации, что это невозможно.
Роб широко открыл рот.
— Боже, он телепат.
— Заткнись, Кесслер. Двигайтесь. Делайте что-нибудь. Вас вот-вот поймают.
Кейтлин вновь остолбенела от удивления. Общение было двусторонним, Габриэль мог слышать Роба. Затем какой-то примитивный инстинкт пробудился внутри нее и стряхнул все размышления. Пора было действовать, а не думать.
Она побросала письма назад в лоток и задвинула ящики шкафов. Затем у нее появилась идея, и она попробовала сделать то, чего раньше никогда не делала. Кейт попыталась отправить мысль. Она не знала, что для этого нужно, но она попыталась, сосредотачиваясь на жжении и запахе роз в голове.
— Габриэль? Ты меня слышишь? Ты должен сказать Анне, что он здесь, скажи ей не отпускать собак, пока...
— Я слышу тебя, Кейтлин. Это Анна. — Ее ответ был легче, спокойнее, чем общение с Габриэлем. Он очень походил на обычный голос девушки.
Кейт осознала кое-что: она не только могла слышать Анну, у нее так же было ощущение того, где она находится и что делает. Как будто она могла чувствовать присутствие Анны. И Льюиса…
— Льюис, закрой панель, — подумала она. — А затем иди наверх. Анна, отпусти собак, как только он это сделает.
— А вы что будете делать? — спросил Льюис. Кейтлин чувствовала, что он работал с панелью.
— Прятаться, — коротко ответил Роб, выключая флуоресцентный свет в коридоре и офисе.
Несмотря на то, что прошло всего несколько секунд со вспышки в голове Кейтлин, ей они показались часами. Эта странная телепатия может быть очень дезориентирующей, но это был невероятно эффективный способ общения.
— Я закрыл панель, иду наверх.
— Отпускаю собак. Иди скорее, Льюис, давай же. — Голос Анны стал резче, и Кейт могла почувствовать волну настойчивости, исходящую от нее.
— Что происходит? — потребовала Кейтлин.
— Подожди! Я думаю все в порядке. Да. — Сейчас Кейт чувствовала облегчение Анны. — Он шел по столовой, как раз когда мы поднимались по лестнице. Но я не думаю, что он видел нас. Он смотрел на собак.
— Вам двоим лучше лечь в постель, он может подняться наверх, — сказал Роб. Кейтлин повернулась, чтобы посмотреть на него в темноте. Это потрясающе, его мысленный голос звучал точно так же, как и обычный. Более того, он был еще честнее. Казалось, он отражает всю сущность Роба. Сейчас голос был полон заботы об Анне и Льюисе.
— Или он может спуститься сюда, — прошептал он Кейтлин своим настоящим голосом. — Давай.
Роб взял ее за руку. Его способность ориентироваться в темноте была за пределами понимания Кейт, но он с легкостью довел их до стола.
— Лезь под него, — тихо сказал он. — Стол не будет видно из прохода, шкафы заслоняют его.
Кейтлин залезла, там было очень тесно.
А затем они ждали. Больше делать было нечего. Сердце Кейтлин бешено колотилось, звук казался очень громким в такой тишине. Ее рука в руке Роба была скользкой. Сидеть неподвижно было гораздо труднее, чем двигаться и говорить.
