Джус Аккардо - Прикасаемый
— На новую работу? — потребовалось секунд шесть, чтобы Алекс осознал мои слова. Глаза его расширились, и он одарил меня по-настоящему ослепительной улыбкой. Вдруг я стала его героем, героиней. — Отлично. И как тебе это удалось?
Ага. Это будет самым трудным. Я знала, что Алекс поднимет вонь. А Кайл так вообще может с катушек слететь.
— У меня есть кое-что, что им нужно.
Кайл смотрел на меня, подозрение заменило гнев, направленный на Алекса.
Алекс был просто обескуражен.
— Без обид, Дэз, но что у тебя есть такого, что им может пригодиться?
Бейсбольный мяч лежал на краю стола. Я схватила его и направилась на кухню, где видела апельсин на стойке рядом с ключами от машины Алекса. С обоими предметами в руках я вернулась в гостиную и остановилась напротив них. Закрыв глаза с апельсином в одной руке и бейсбольным мячом в другой, я представила, как кусаю апельсин, и цитрусовый сок стекает по подбородку. Нарисовала шершавую поверхность и толстую кожуру, которая просто ждала, чтобы её очистили. Определённо, было сложнее, чем обычно, не то чтобы я делала такое часто, но оно работало. Я поняла не по изменению веса или текстуры мяча, а по внезапной острой боли и потере силы тяжести. Несколько секунд темноты, и я на полу.
— Боже! — воскликнул Алекс, бросаясь вперёд.
Кайл обошёл Алекса и встал передо мной.
— Дэз?
Я кивнула и наклонила голову вправо. Два апельсина откатились в угол комнаты.
— Ты…
— Шестёрка, — закончил Кайл за него менее удивлённо. Он поднял меня на руки и уложил на диван. Откинув мою голову, он убрал волосы с моего лица. — У тебя кровь. Что случилось?
Я поднесла руку к носу. Кровь. Ну, это что-то новенькое.
— Я не пользуюсь этим, потому что идёт слишком большая нагрузка на тело. Это физически больно, — нет необходимости вдаваться в подробности.
Алекс фыркнул.
— Это выглядит немного больше, чем больно. Ради Христа, у тебя кровь.
— Такого никогда не случалось раньше, — настаивала я. — Думаю, это потому, что я сделала намного больше, чем обычно.
Примерно через десять секунд уже не осталось никого равнодушного к происходящему.
— Ты выжила из ума? — рычал Алекс.
Кайл начал метаться по комнате, как дикое животное, рыча:
— Не вариант!
Он снова щелкал пальцами. Указательный, средний, безымянный, мизинец.
Я подождала несколько минут, чтобы они выплеснули из своих организмов тестостерон и подобную фигню. Это заняло больше времени, чем я надеялась, но, в конце концов, они успокоились, хотя продолжали угрожающе пялиться на меня и молча кипеть от злости.
— Как ты могла не сказать мне об этом? — спросил Алекс спустя пять минут тяжёлого молчания. Он отошёл в угол комнаты и смотрел, сжимая-разжимая в кулаке фиолетовый антистрессовый мячик. После того, как он помял его в руке несколько раз, он бросил его в стену, а сам упал на диван.
— О, потому что ты делился всеми своими секретами со мной?
Проклятый лицемер! Он виновато отвёл взгляд.
— Не нравится мне всё это. — Кайл прекратил расхаживать туда-сюда и остановился у стены рядом с дверью. Может быть, он рассчитывал перекрыть выход, если я вдруг надумаю дать деру в Деназен или типа того. Кто знает.
— Шестёрки сейчас уже не секрет. Папа знает, на что я способна, назад пути нет. Я облажалась вчера. Попалась. Мне нужно было что-то радикальное, отвлекающее, иначе меня бы никогда уже не пустили туда.
— Это более чем радикальное, даже для тебя, — проворчал Алекс. — Разве ты не можешь сбежать? Почему ты так отчаянно бьёшься за помощь Джинжер?
— Потому что мне надо найти Рипера. Он — единственный шанс вытащить мою маму из этого места.
— Мы что-нибудь придумаем. Останься, и я спрячу тебя. У нас всё может получиться.
Кайл, стоявший рядом со мной, напрягся. То, как Алекс это сказал, не позволило мне понять, имел ли он в виду нас с ним или то, что мы сможем не попасться в лапы Деназен, но в любом случае это было исключено.
— Как же ты собираешься мне помочь, мамочка? И что насчёт Кайла?
— Это потребует некоторого времени, но мы найдём способ помочь твоей маме. Обещаю. Как и ему, — сказал Алекс, тряхнув запястьем в направлении Кайла, — в конце концов, они перестанут искать. Насколько может быть важна одна Шестёрка?
— Они многое положили на то, чтобы создать меня, — произнёс Кайл жутким, низким голосом. — Они никогда не находили никого, как я. Они не отступятся. У них для меня двойное применение. Они используют не только моё прикосновение, но и мою кровь.
Алекс съёжился.
— Твою кровь?
— Я долго отсутствовал, несколько дней. Они изо всех сил постараются вернуть меня. — Он повернулся ко мне. — Племянница того человека, они не накачали её наркотиками. Ей вводили сыворотку, в состав которой входит моя кровь. При введении в вену любой Шестёрки она заставляет их становиться безучастными. Податливыми. Ими легко управлять. Кровь забирают часто и небольшими порциями, потому что сыворотка быстро портится.
— Тогда уезжай из города. Кажется, это будет лучше всего. Для тебя и для остальных из нас.
— Он не может просто встать и уйти. Не до тех пор, пока я не уйду с ним.
Алекс топнул ногой.
— Что? Ты теперь типа его персонального телохранителя с привилегиями?
— Он жил всю свою жизнь в Деназене. Он не знает ничего о мире, в котором мы живём.
— Плевать, — пробормотал Алекс. — Как будто я могу тебя остановить.
— Я могу сделать эту работу, я знаю, что могу.
Я плюхнулась на диван рядом с ним.
— Думаешь, тебе больно сейчас после того, что ты сделала? Можешь себе представить, как ты будешь себя чувствовать после часа, проведённого в Деназене? Они заставят тебя выполнять все их приказания, словно дрессированную обезьянку. Это, на хрен, убьёт тебя!
— Я справлюсь, — настаивала я. Честно говоря, я не думала об этом именно в таком ключе. Они могли бы испытывать меня. Могли заставить показывать то, что я могу. Сколько моё тело выдержит, прежде чем сломается?
— Что, если я попрошу тебя не ходить? — поинтересовался Кайл с другой стороны комнаты. Он пристально смотрел на Алекса.
— Неважно. Это должно быть сделано. — Не то чтобы я этого хотела. Но выбирать не приходилось. — Если вы считаете, что у вас есть идея получше, так давайте, выкладывайте.
Тишина.
Ага, так я и думала.
Кайл покачал головой.
— Это место разрушает большинство людей.
Меня раздражало то, что, по ходу, ни один из них не очень-то в меня верил.
— Значит, хорошо, что я — не большинство.
Глава XV
