Оплодотворенная человеком-волком (ЛП) - Райли Лионн

— Что ты что? — спрашивает она, и я не могу солгать этим огромным голубым глазам.

— Ты — все, на что я мог надеяться, все, о чем я мог мечтать, — наконец говорю я ей. — Ты забавная и дерзкая, и ты так сильно любишь. Я вижу, как ты заботишься о Бумере, как много он значит для тебя. Ты очень дорожишь всем.

Я позволяю одной своей руке опуститься на ее руку, лежащую на животе, и растопыриваю пальцы.

— Из тебя вышла бы потрясающая мама.

Она шмыгает носом еще несколько раз, но ее слезы уже не текут.

— Я тебя не знаю, — говорит она через некоторое время. — Я совсем не знаю настоящего Расса. Так что я должна на это сказать?

Я не могу удержаться от улыбки. Она думает, что это так плохо.

— Тогда почему бы нам не узнать друг друга получше? — спрашиваю я, отпуская ее теперь, когда она успокоилась.

— Оу. — как будто эта мысль никогда не приходила в голову Ди. — Да. Наверное… Думаю, мне бы этого хотелось.

Двадцать один

ДИ

Думаю, я только что согласилась пойти на свидание с Рассом.

Все его лицо светится, эти мохнатые брови высоко поднимаются на лбу. Его губы обнажают белые клыки, когда он улыбается.

— Ты бы хотела? — спрашивает он, сияя. — Хочешь поужинать со мной?

— Сегодня вечером? — спрашиваю я. — Тебе не нужно на работу?

Он машет рукой.

— Доктор Оуэнс у меня в долгу. — его лицо становится более серьезным. — Ди, после сегодняшнего, после того, как я увидел нашего детеныша на экране… Я хочу быть частью твоей жизни любым доступным мне способом, сейчас, во время и после. В любом качестве, с которым ты сможешь справиться.

Его слова такие честные и непринужденные — учитывая, что я не уверена, что заслуживаю их.

— Расс, — начинаю я.

— Прежде чем придумывать причины для отказа, просто знай, что я ничего не жду от тебя. Все, что мне нужно — это твое общество.

У него, возможно, нет ожиданий, но это не значит, что у меня их нет. Если мы где-то на этом пути окажемся наедине, я знаю, чего захотят наши тела.

Расс нежно опускает руку мне на плечо.

— Я счастлив просто быть рядом с тобой, — говорит он. — Это все. Ничего больше, хорошо?

Я не говорю ему, но что, если я захочу большего? Вместо этого я соглашаюсь на время и место, а затем Расс подвозит меня обратно к моей машине. Он включил рок девяностых, и я замечаю серые крапинки, появляющиеся на его мехе на морде, и я думаю о том, насколько он невероятно, сногсшибательно красив.

Милый парень с хорошей работой, который великолепен в постели и даже имеет такие прекрасные признаки зрелости, как этот выбор музыки… Мне конец.



Ужин пролетает в мгновение ока. Мы выбрали итальянскую кухню, которая, судя по всему, является любимой у Расса, в ресторане в Дансвилле, где он, собственно, и живет. Это город монстров, где все стулья рассчитаны на гостей гораздо крупнее меня.

— Упс, — говорит Расс. — Наверное, мне следовало попросить детский стульчик.

Я фыркаю в воду, и она выплескивается из бокала. Мы оба смеемся, и так проходит остаток нашего ужина: смех, шутки, немного разговоров о нашем детстве. Моим родителям нравилось много гулять и встречаться с друзьями, что означало, что большую часть времени я готовила себе сама. Это в конечном итоге привело к тому, что я каждый день ела хлопья на ужин.

— Так вот почему ты помешана на хлопьях, — говорит он, и иногда я забываю, как он неделями наблюдал за мной в мое окно.

— Так просто проще, — говорю я, защищаясь.

Он поднимает обе руки.

— Я сам не очень хорошо готовлю.

— Так кто же будет кормить ребенка? — спрашиваю я, полушутя. Но лицо Расса становится серьезным.

— У меня в планах кулинарные курсы. Когда ее отлучат от груди, я хочу сам готовить детское питание.

Я моргаю. У него уже есть целый план.

— Как ты собираешься, ну, знаешь… — я неопределенно показываю на свою грудь. — Кормить ее?

На мгновение его глаза встречаются с моими, а затем он кивает головой и отводит взгляд.

— Я заказал услуги профессионала, — говорит он, накалывая вилкой остатки спагетти.

Он и с этим разобрался.

— Это, должно быть, стоило тебе кучу денег, — тихо говорю я. И часть, которую я не произношу вслух: для него, должно быть, очень много значит иметь собственного ребенка.

— За деньги счастья не купишь, но они, несомненно, могут приблизить его, — говорит он с кривой улыбкой. Его яркие янтарные глаза снова поднимаются на меня. — Я копил деньги долгое время, и это, вероятно, окончательно меня обчистит. Но оно того более чем стоит.

Вау. Иметь семью так много значит для него.

Когда ужин закончился, я обнаружила, что не хочу уходить, потому что я так хорошо провела время. Детство Расса было чем-то похоже на мое. Он проводил больше времени, заботясь о себе, чем его родители. Он тоже присматривал за своим младшим братом, и ему не удалось побыть маленьким мальчиком так долго, как, возможно, следовало бы.

Но он не обижается на это. Он хочет дать своему собственному ребенку другую жизнь, и это часть того, что движет им.

Это чертовски горячо.

Однако я предпочитаю быть выше своих низменных инстинктов, и когда мы оплачиваем счет, я возвращаюсь к своей машине. Расс понимающе кивает.

— Мы можем повторить это в ближайшее время? — спрашивает он, рассеянно поигрывая брелком.

— Конечно.

— Пообедаем завтра перед тем, как я пойду на работу?

Завтра? Так скоро?

Уф, звучит здорово. Слишком здорово. Я смогу увидеть его снова меньше чем через двадцать четыре часа?

— Я пойму, если тебе нужно больше времени, — говорит он, как будто может читать прямо в моей душе.

— Нет, все в порядке, — к черту все. Как сказала Лизель, я должна делать то, что хочу, а не то, что, по моему мнению, я должна делать. И чего я хочу, так это снова увидеть Расса как можно скорее. — Мы можем встретиться завтра.

— Отлично. Тогда увидимся.

Он улыбается, как маленький ребенок, садится в свою машину и уезжает.



РАСС

Возможно, я слишком сильно давлю на нее, но ничего не могу с собой поделать. Каждое мгновение, проведенное рядом с ней, похоже на встречу с солнцем в темный, холодный день.

Во второй половине следующего дня я забираю Ди из ее дома и приглашаю ее вместе с Бумером пообедать у меня. Я знаю, что на данном этапе просить об этом довольно личное дело, но она все равно соглашается.

Ди резко выпрямляется в машине, когда мы подъезжаем к воротам.

— Подожди. Ты здесь живешь?

Я киваю, вводя код на воротах, и они открываются.

— Я хотел приготовить для тебя сам. На самом деле я могу готовить, просто это не… детские рецепты.

Ди приподнимает бровь, когда мы въезжаем. Она выглядывает в окно.

— Чувак, — говорит она. — Тебе срочно нужно подстричь свой газон.

Я вздыхаю и открываю дверь гаража.

— Я знаю. Это было в конце моего списка.

В ее глазах появляется такое выражение, будто она видит себя садящейся за газонокосилку.

— Тебе нравится работать в дворе? — спрашиваю я.

— Если бы у меня был задний двор, мне бы нравилось в нем возится, — она имитирует стрижку. — Я всегда хотела быть тем парнем, который подстригает живые изгороди в крутые формы. У тебя много живых изгородей.

— Подстриги их в интересные формы, какие захочешь, — говорю я ей. — Объединение домовладельцев и так достаточно жалуется, что значит еще одна жалоба?

У нее на лице появляется легкомысленное выражение, как будто она может просто принять мое предложение. Я надеюсь, что она это сделает. У нее талант к растениям, точно так же, как она умеет ухаживать за всем в своей жизни.

Оказавшись в доме, я бросаю ключи у входной двери и провожу Ди следом за собой.