Одна зима на двоих 2 (СИ) - Верховцева Полина

И пока Хасс сдерживал остальных, Лисса бросилась бежать. Легко перемахнула над головами воинов, юркнула за первый же дом и дальше неслась, сшибая на своем пути хлипкие заборы.

— Не туда! — прокричала Ким, — мы должны сделать то, ради чего пришли.

Вирта коротко рыкнула и припустила еще быстрее. К тому месту, где стояла настоящая обитель.

Ким знала, что не сможет прорваться внутрь и все разрушить собственными силами, как это обычно делал Хасс, поэтому притормозила возле одного из домов и сорвала из металлического крепления факел, который зажигали по вечерам.

Лисса нервно дернулась, когда пламя послушно вспыхнуло на масляном навершии,

— Давай, милая! Мы должны это сделать.

Они вылетели к обители с той стороны, откуда их никто не ждал. Ким мазнула факелом по бурой пакле, побивающейся между досок, и она тут же сморщилась, почернела. Огонь моментально рванул внутрь старого, пронзившего здания, наполняя все вокруг едким дымом.

Из обители высыпали оставшиеся стражники. Они кашляли и терли глаза, натыкаясь друг на друга и ругаясь что есть мочи, а Ким, воспользовавшись их замешательством, закинула факел внутрь.

— Давай обратно, к Хассу!

В этот раз Лисса не послушалась. На ходу принимая самую быструю форму, она неслась прочь от Удела. И сколько бы Ким не кричала, не требовала остановиться — ей было все равно.

А спустя десять минут, когда девушка уже сорвала голос до хрипов, и ничего не видела сквозь пелену слез, над ними проскользила стремительная черная тень.

Это был Хасс. Порядком потрепанный, злой, но живой и полный решимости.

Он спикировал, на ходу выпуская когти, и буквально вырвал Ким из седла.

Вирта не остановилась. Наоборот, почувствовав, как со спины исчез груз, ринулась прямо в озеро. В прыжке перекинулась в водную форму и скрылась под темной водой, а Хасс заложив крутой вираж, рванул к Монастырю Россы, напрямую через озеро Сай. Только так они могли выкроить немного времени и оторваться от своих преследователей.

Глава 16

В крови кипела звериная ярость, делая его сильнее, злее, выносливее. Он знал одно — надо разрушить последнюю обитель и защитить Ким, все остальное не имело смысла.

От острого взгляда кхассера не укрылась темная вереница наездников, во весь опор мчавшихся с востока. Подкрепление из Асоллы — не меньше сотни вооруженных воинов — рвалось в монастырь Россы. Хасс понимал, что против такого количества в одиночку не выстоять даже ему, поэтому сделал ставку на скорость. Напрямую через озеро — быстрее, чем по изрезанному заводями берегу и петляющей дороге. В ушах свистело, воздуха не хватало, но кхассер смог ускориться еще больше. Он гнал так, как никогда до этого в жизни.

Добравшись до монастыря, он приземлился на заднем дворе и бережно поставил Ким на землю.

— Лисса?

— На подходе, — отрывисто произнес Хасс, — У нас мало времени. Мы их опередили всего минут на двадцать.

— Тогда иди, — она порывисто схватила его за руку. Сжала, простым жестом говоря больше, чем можно сказать словами, и отступила, — Обитель там. А я должна найти Манилу.

Ким бросилась внутрь монастыря, пролетела мимо удивленных воспитанниц по коридорам, знакомым с самого детства.

— Ким! Ты вернулась? — кто-то ее окрикнул, но девушка не остановилась. Ей нужно было в лазарет. Туда, где она оставила свою подругу.

Ворвавшись в палату, она притормозила, ухватилась за грубую спинку кровати , с трудом переводя дух, просипела:

— Манила…

Та выглядела еще хуже, чем раньше. Волосы совсем потеряли свои цвет и блеск, а худоба была настолько устрашающей, что Ким даже засомневалась, а жива ли она вообще?

— Манила! — тряхнула со всей силы за остренькое, костлявое плечо, — просыпайся.

Раздался тихий, надрывный стон, и девушка с трудом открыла глаза. Они тоже потеряли свой задор и яркость, и больше подходили измученной жизнью старухе, чем молоденькой веселой девушке.

— Ким? — подняв тощую, немощную руку, Манила прикоснулась к ее щеке, — ты мне снишься?

Она криво улыбнулась и тут же сморщилась от боли — бледные, сухие губы растрескались и кровоточили.

— Идем, Манила. Нам пора, — Ким попыталась поднять ее, но не смогла. Несмотря на худобу, подруга оказалась неудобно тяжелой, — давай, милая. Поднимайся. Идем.

— Я хочу спать, — захныкала та.

— Поспишь, потом.

— Не пойду. Не хочу.

— Надо Манила. Мы пойдем туда, где тебе помогут.

— Мне хорошо и тут. Нянечка дает настойку и приносит горячий чай.

Ким всхлипнула. Ей едва удавалось быть сильной. Не ради себя, ради изнуренной подруги. Но как сказать, что чаем не исправить то, что с ней сделал миар-тан?

— Там будет не только чай. Но и… — замешкалась, подбирая слова, — но и шоколад!

— Шоколад?

Манила всегда была сладкоежкой. И в те редкие моменты, когда им доставались лакомства, не было никого счастливее нее. Она даже умудрялась выпросить дополнительный кусочек у ворчливой Харли.

— Да. Много шоколада, — Ким закинула себе не плечи тонкую руку и снова попыталась поднять подругу с кровати, — белый, пушистый, как облака. Черный, настолько горький, что хочется зажмуриться и запить. Молочный полный хрустящих орешков и сушеных фруктов.

— Я люблю орешки.

— Знаю. Но ты должна мне помочь, иначе мы не дойдем. И все это съест кто-нибудь другой.

Манила, через силу приподнялась с подушки, спустила с кровати пугающе тонкие ноги.

— Погоди, я тебе помогу.

Ким бросилась в угол, где лежали чьи-то старые, сношенные ботинки и натянула их на изнеможенные ступни, потом прихватила чужой плащ и пару одеял. В горах холодно, даже весной.

— Идем, — она подставила плече Маниле, помогла ей подняться. Тут же пришлось ловить, потому что больную повело куда-то в сторону, еще мгновение и она бы точно оказалась на полу.

— Осторожнее.

— У меня перед глазами все кружится, — пожаловалась Манила, — может ты принесешь шоколад сюда, а я пока полежу.

Она с такой тоской посмотрела на не заправленную серую кровать, что у Ким все сжалось в животе. Что они сделали с жизнерадостной, никогда не унывающей Манилой, которая всегда бегала по монастырю как живчик, успевая сделать миллион дел и поболтать со каждым встречным?

Так хотелось ей помочь, но дар, способный творить чудеса, в этот раз не откликнулся.

В груди закипала ярость.

— Никаких лежаний, — перехватил ее за талию и поволокла к двери, — идем! Шоколад закончится и будешь жалеть.

Когда они вышли из лазарета, Ким аккуратно выглянула из-за угла в общий коридор. Подходило время обеда, поэтому было слишком много людей. Вместо того, чтобы идти к главному выходу пришлось свернуть в другую сторону и пробираться через запасной, заваленный барахлом выход.

Едва выбравшись наружу, Ким крикнула:

— Лисса!

Осторожничать уже не было времени.

Чуткая вирта услышала голос хозяйки с другого конца монастыря и рванула у ней.

— Лошадка, — глупо улыбнулась Манила, потрепав по мягкому темному носу, — хорошенькая.

Вирта такой вольности не оценила и предупреждающе щелкнула зубами.

— Тише, Лисса, тише, — Ким потрепала ее по еще сырой шее, — это свои. Надо помочь.

Манила тем временем совсем расклеилась. У нее не хватало сил ровно стоять, и она все чаще пыталась повалиться на землю.

— Залезай, — в отчаянии взмолилась Ким, и сама положила тоненькие ручки подруги на луку седла, — давай, ты сможешь

Манила не могла. Пальцы не держали, а о том, чтобы подтянуться и вовсе не было речи. Она едва могла стоять.

Ким чуть не плакала от отчаяния. Хасс все еще был в обители сна, а самой ей никогда не затащить подругу в седло.

Выручила вирта. Она просто плюхнулась на колени перед девушками и тихо заржала.

— Давай, Манила! — Ким попыталась ее усадить, но снова неудача. Подруга повалилась на бок, теряя сознание.