Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу (СИ) - Гэлбрэйт Серина

Вскоре после ужина снова зашла Эсфел. Вызвала горничную, дабы та забрала поднос с пустой посудой, показала, где находится сонетка, и поведала, чем живут обитатели дома адары.

Алишан занималась тем же, что и мама Люсьена, – телепортировала взад-вперёд желающих попасть в другие домены. Перемещение страждущих делом было не бесплатным, чем старше, почтеннее и влиятельнее род адары, тем выше расценки и шире требования к потенциальному клиенту. Иногда она пропадала на целый день, иногда уходила и возвращалась через пару-тройку часов, иногда вообще оставалась дома. В отсутствие матери за сыном присматривал гувернёр, однако уже в следующем году Матиасу надлежало поступить в пансион для мальчиков. Домашнее образование в Исттерском домене практиковалось только до определённого возраста, дальше ребёнка независимо от пола отправляли в пансионы. Даже дети среднего и ниже среднего классов в обязательном порядке посещали бесплатные школы, неграмотность в Исттерском домене не приветствовалась и всячески искоренялась.

Эсфел окончила одну из таких бесплатных школ, потому что у её погрязшего в долгах отца не было денег на оплату пансиона для девочек.

Феодора ожидаемо училась в пансионе. За редким исключением адары наравне со всеми получали то же образование, что и прочие представители социального класса, к которому относились их семьи.

Из пансиона Феодора выпустилась в семнадцать и с той поры сидела дома, ничем в частности не занимаясь. Она читала, гуляла, болтала с кузиной и братом, иногда разъезжала по родному домену и грезила о великой светлой любви на всю жизнь. Феодора не забывала, кто она и каково её предназначение, но относилась к будущей работе на редкость пофигистично, с чётким пониманием, что тёплое вакантное местечко никуда от неё не денется, а раз так, то нет резона думать о нём слишком часто. Это скучно, неромантично и ещё не скоро.

Во главе Исттерского домена стояла правительница, однако королевского двора в традиционном его представлении не было, и светские мероприятия проводились среди высоких родов по желанию и не на постоянной основе. На одном из званых вечеров Феодора и встретила своего «мистера Уикхема». Красавец-мужчина тоже обратил внимание на молодую адару и понеслась.

Роман закрутился стремительно.

Так стремительно, что Феодора завела за привычку скрывать подробности от лучшей подруги и кузины. Впрочем, мне удалось выяснить, что длился роман уже порядка полугода и грозился вывести отношения влюблённых на новый уровень. Феодора влюбилась без памяти и поначалу витала в облаках, но вскоре то ли сама сообразила, что с несочетаемым мужчиной будущего у неё нет, то ли кто-то таки помог ей спуститься с небес на суровую землю.

Почему именно помог?

Потому что «Уикхем» гораздо больше соответствовал персонажу, в честь которого я нечаянно его нарекла, чем казалось раньше.

Больших денег у него не водилось, происхождением для барышни вроде Феодоры он не вышел и что вообще делал на том злосчастном вечере, неизвестно. Эсфел уверяла, что он чей-то там родственник… интересно, знала ли Феодора, кто её возлюбленный?

Или нет?

Или знала, но закрывала глаза?

Главное, что семейное состояние Феодоры вниманием он не обходил.

Эсфел не смогла сказать точно, когда парочка решилась на побег и кто был инициатором сей гениальной идеи. Феодора призналась подруге накануне дня икс, предварительно стребовав клятву, что Эсфел ничего не расскажет Алишан. Старшая сестра любовь всей Феодориной жизни категорически не одобряла и пыталась ограничить контакты с нежелательным элементом, но парочка быстро приноровилась встречаться тайком. За несколько дней до побега Алишан не без помощи Виргила выяснила что-то компрометирующее о «Уикхеме», однако вразумить Феодору не смогла. В день икс Феодора исчезла из дома и до сегодняшнего нашего возвращения никто из домочадцев её не видел. Хватились её в тот же день, Алишан опросила прислугу и немедленно бросилась в погоню. Чем оная игра в догонялки закончилась, я знала. Света на причины моего появления в теле Феодоры оно не проливало по-прежнему, но теперь я хотя бы в общих чертах представляла, что ему предшествовало.

Со слов Эсфел получалось, что у Феодоры и «Уикхема» была прямо любовь-любовь, та самая, чистая, светлая и на всю жизнь. Как Феодора намеревалась обходиться без обязательных сочетаемых, девушка тоже не знала. Она вообще заявила, что если не делать каких-то вещей, то адара может жить без сочетаемых. Правда, не уточнила, что входит в этот перечень, и, как мне показалось, сама была не слишком уверена, что неведомая эта панацея от сочетаний действительно работает.

Отношения с папой и братом у Феодоры были близкие, тёплые, в меру доверительные. В семьях адар не принято делить детей по тому, кого от которого отца зачали и кто кому приходится братом и сестрой по обоим родителям, а кто – только по матери. Отец Феодоры занимался бумажной работой на дому, о коей Эсфел имела весьма смутное представление, а Александр время от времени наведывался в какую-то контору в городе. Он не то чтобы работал в привычном мне понимании, скорее вкладывал деньги в предприятие, занимая почётную роль акционера. В общем-то, ожидаемо – не будет же амодар из состоятельного рода подвизаться где-то за гроши? Или промышлять шулерством и незаконными дуэлями? Полагаю, Александр и за другими адарами не бегал в попытке поудачнее пробиться в сочетаемые. Женщины у него случались, о чём знали все в доме, увлечения дольше пары-тройки приятно проведённых ночей тоже, но от серьёзных отношений он воздерживался и жениться не торопился.

Наконец я отправила Эсфел спать, самостоятельно переоделась ко сну, пусть кузина и рекомендовала вызывать горничную для каждой смены туалета. Погасила верхний свет, оставив ночники на прикроватных столиках, забралась в постель и, устроившись поудобнее, взяла «Книгу доменов, перепутий и переломов». Изрядной толщиной она не отличалась, собой представляла перечень доменов, известных перепутий и переломов с кратким описанием каждого и схематичной картой. В начале книги обнаружился краткий исторический экскурс, в него и я углубилась.

* * *

В стародавние времена – местные даты ни о чём мне не говорили, потому как для начала было бы неплохо узнать, какой нынче год и эпоха, – случился страшный катаклизм, увековеченный под названием Великий излом. Что конкретно представлял собой катаклизм, не уточнялось в силу давности и неизученности данной катастрофы. За ним последовала вереница катаклизмов меньшего масштаба, но всё равно не обрадовавших выживших после первого происшествия: землетрясения, наводнения, ураганы, затяжные проливные дожди в одном месте и засуха в другом. Когда природа наконец более-менее успокоилась, выявился новый сюрприз от неведомого катаклизма.

В некоторых местах пространство оказалось так искажено, что преодоление его превратилось в тот ещё квест. Подобные места в этом мире встречались и до Великого излома, но в несравнимо меньшем количестве и походили на этакий Бермудский треугольник в миниатюре, где попавший туда человек мог сгинуть бесследно. Новый же вид искажённого пространства был похож на трещины, разделившие некогда целый континент на множество территорий, ставших доменами. До Великого излома в мире преобладали кочевые племена, после кочевникам пришлось срочно менять образ жизни на оседлый. Народы вынужденно рассредоточились по свежеобразованным доменам и некоторое время никуда из них не девались. Нет, желающих победить искажённое пространство хватало, раз за разом смельчаки пытались его преодолеть и в лучшем случае возвращались домой ни с чем.

В худшем так там и исчезали.

Затем появились первые адары.

О происхождении адар во вводном курсе не упоминалось. Получалось, что эти удивительные даже для местного населения женщины возникли ниоткуда, то ли с небес спустились, то ли из-под земли вышли. Адары с лёгкостью преодолевали прежде неприступный барьер и тем самым быстро завоевали доверие и обожание народа. Вслед за бывшими кочевниками адары расселились по доменам, где вскоре пустили корни. Домены росли и развивались как умели и как получалось, разные народности оказались собраны каждый в своём домене. Адары способствовали распространению людей и знаний по миру, да и сам мир вокруг изучался медленно, но верно. Домены обзавелись названиями, образовались города крупные и малые, наметились столицы и правящие династии. Исследовались барьеры, прозванные переломами, наносились на карты эти странные точки между ними – перепутья. Постепенно выяснилось, что с перепутий действительно можно попасть в любой соседний домен, только идти придётся долго.