Ксюша Ангел - Пророчица (СИ)
Всю дорогу назад я молчала, наполненная противоречивыми ощущениями и вопросами без ответов. Мы вернулись туда, откуда приехали, и припарковались у красивого двухэтажного дома.
— Почему не в город? — сонным голосом спросила я.
— Вермунд просил заехать — говорил, у него для нас новость, — ответил Глеб.
— А мы типа должны повиноваться теперь? После присяги?
Он поморщился.
— Это все формальности, Полина. Но есть одно правило. Всегда слушай, что говорят друзья, а что говорят враги — слушай внимательно, — сказал он с серьезным видом. — Так учил меня отец — тот, что воспитал.
Я не стала с ним спорить. Слушать Влада сейчас хотелось меньше всего, но не идти же в город пешком.
Красивая обстановка гостиной отдавала фальшью. Как странно, ведь люди стремятся так жить — копят, хватаются за деньги, но что они дают в итоге? Иногда от них просто тошнит. И хочется назад, на маленькую кухню с фиалками — где воздух буквально пропитан надежностью и заботой.
Теперь‑то уж точно поздно. Искать, объяснять, мириться. Матвей вряд ли поймет мою магическую составляющую. И уж точно не примет то, что я общаюсь с Владом.
Он подошел ко мне, как только мы вошли в дом. Взял за руку и скомандовал:
— Идем.
Я настолько устала, что не стала даже спорить — послушно поднялась за ним на второй этаж. Он остановился у одной из комнат, открыл дверь и настойчиво подтолкнул меня, побуждая войти.
Комната была большой — больше Олиной — и не зефирной. Двуспальная кремовая кровать с покрывалом на холлофайбере, белый комод, огромное окно, украшенное шторой из газа с косым ламбрикеном. У окна — дверь, ведущая, по — видимому, на балкон.
В углу большая — в половину моего роста — драцена.
— Нравится? — улыбаясь, спросил Влад.
Я нахмурилась.
— Допустим.
— Твоя.
Я еще раз осмотрелась. Прошлась, провела рукой по гладкой поверхности комода. Покачала головой.
— Не знаю…
Влад приблизился, но дотрагиваться не стал. Словно знал, чувствовал, что мне это не нужно. После того, что произошло у очага, я бы этому не удивилась.
— Ты устала. Знаю, ты сомневаешься, и также знаю, как тяжело далась тебе присяга. Я не буду давить и что‑то требовать — сама решишь, что делать. Просто знай, что тебя здесь ждут.
Я вздохнула. Мы проиграли, и Филипп предупреждал, что Влад строил жилище для атли, но жить тут, в его доме…
Тем не менее, я кивнула.
— Хорошо, я останусь. — Подумав немного, добавила: — До завтра.
Влад, казалось, обрадовался. Улыбнулся, потрепал по плечу, но тут же убрал руку, словно боялся, что я сбегу. Признаться, я была близка к этому.
— Глеб тоже останется? — спросила я.
Он удивленно приподнял бровь, но ответил просто:
— Если захочет.
У окна я нашла дверь на небольшой балкончик, открыла ее, вышла на свежий воздух. Подставила лицо ветру, стараясь выгнать ненужное из головы. Не получилось. Как бы ни хотелось противиться, Влад прав: я устала. Нужно поспать, тогда и мысли придут в порядок.
— У меня для тебя подарок. — Улыбнувшись, он достал из кармана брюк продолговатую бархатную коробочку. — Открой.
Я подозрительно покосилась на нее, потом все же открыла. На черной атласной подложке сверкала золотая цепочка и небольшой кулончик — сова. Переливаясь перламутром жемчужного брюшка, он таращился на меня бриллиантовыми глазками.
— Как мило! Я могу отказаться? — с сарказмом спросила я.
Влад покачал головой.
— Это защитный амулет. Ты же не хочешь жить затворницей?
— Над ним колдовала твоя девушка?
— Ты очень смешная, когда ревнуешь.
— Пошел ты!
— Не злись. — Влад примирительно улыбнулся. — Нам нужно научиться выносить друг друга.
Спорить было глупо. Если уж я осталась, должна принять правила этого дома. Или уйти и никогда не видеть сестру. Жизнь казалась все больше несправедливой. Вздохнув, я взяла цепочку и застегнула на шее. Отвернулась, посмотрела вдаль.
На плечи легли теплые руки, несильно сжали.
— Поля…
Как же трудно быть сильной сейчас, когда он так близко! Когда механизм проклятия запущен, и неизвестно, к чему это приведет.
— Сегодня у очага я позволил тебе кое‑что… — Он замолчал, словно обдумывал следующую фразу и боялся сболтнуть лишнее. — Больше не позволю. Эта тема — табу, говорить о ней нельзя. Ни с кем. Надеюсь, с этим не возникнет проблем.
— Ты, и правда, чудовище! Ненавижу…
— Переживу, — ответил Влад и вышел.
Где‑то далеко, за горизонтом ярко сверкнула молния.
— И что мне теперь делать? — тихо спросила я, но больше она не появлялась.
Глава 12. Нали
Я проснулась от резкого звука — то ли стекло разбилось, то ли ваза, но впечатление было такое, что кто‑то швырнул стеклянный предмет о стену, и он осыпался у меня в мозгах тысячами осколков. Подскочив, не сразу поняла, где нахожусь. Осмотрелась. Ах, да, точно, я же вчера осталась у Влада. Кровать оказалась очень мягкой, и я отрубилась сразу же, как только голова коснулась подушки.
Не стала врать себе: комната в моем вкусе. Спокойная обстановка — не кричащая о роскоши, но и не близкая к аскетизму. В меру уютная, без обилия рюш, она как бы говорила: тут живет женщина. Так и подкупала остаться. Моя комната… До вчерашнего дня у меня и жилья‑то не было. Как резко все изменилось.
Я нахмурилась. Ведь не решила же, что останусь, а уже мысленно прописалась. Надо много обдумать и, желательно, не здесь.
Грохот за дверью повторился — правда, был уже тише, но в то же время сопровождался криками.
Кричал Кирилл.
— Отвали от меня!
Далее последовала череда нецензурных выражений и возгласов. Я опешила, и несколько секунд сидела в ступоре. Кирилл всегда был хмурым и немногословным, но чтобы скандалить… Хотя, возможно, я просто не знала младшего Макарова.
Любопытство во мне победило смущение, и, наспех одевшись, я вышла из комнаты. Крики доносились снизу — наверное, из гостиной.
Спустившись, я наткнулась на странную картину: Кирилл, исходя гневом, целился тяжелой черной пепельницей в Филиппа, который пытался укрыться от него за диваном. Ситуация выглядела бы комично, если бы все не происходило всерьез.
На выходе из коридора, ведущего в кабинет, замер Влад. Похоже, перепалка застигла его врасплох.
— По — твоему, я слаб?! — Кирилл замахнулся, намереваясь метнуть пепельницу, но руку перехватил Влад, тут же оказавшийся рядом.
