Мария Сакрытина - Моё "долго и счастливо" (СИ)
Я выразила горячее желание сделать всё, что требуется, дабы наказать подлецов - но после того, как отдохну, а то я так испугалась…
Позже, когда мы всё-таки доехали (моя бедная, бедная попа, даже многочисленные юбки не уберегли её от мучений), граф отправил следопытов прочесать лес - очень его интересовало, почему мой портал открылся именно в его владениях. Я успешно строила дурочку, так что мне этот вопрос скоро задавать перестали. Слава богу.
Ален затих, я украдкой высматривала среди всадников Эдварда и старалась не морщиться - спина устала безумно и постреливала. Я боялась, как бы не застудила поясницу. А потому замок лорда Сассекса не очень-то рассматривала - сил не было. Но помню, даже так он поразил меня размерами и количеством построек. У графа ещё и большинство крестьян жили, как горожане, за стенами. Это потом до меня дошло, что, может, они так от войны прячутся. Да и зима, и в этой части как раз свирепствовал голод. Лорды, правда, им не страдали. В этот же вечер граф закатил такую пирушку в главном зале, что у меня дух захватило от разнообразия блюд - пирог с печёнкой гуся, утиные яйца в сладком соусе, оленина, запечённая в травах, пирог из куропаток, томлёная в масле свекла, сушёные сливы… Мы с Аленом, до того перебивавшиеся на моей скудной стряпне, уставились на это, как на манну небесную. “Еда”, - с наслаждением прошептал Ален, без зазрения совести вгрызаясь в отпиленный мне слугой кусок оленины.
А у меня с непривычки кружилась голова от ароматов и блеска драгоценностей знати.
М-м-м, кстати, знаете, как классно сочетаются клопы и драгоценности? Отлично. Частое мытьё и здесь, во Фрэсне, как в Азвонии, не в чести - господа просто не видят в нём смысла, а слугам лениво таскать бадьи с горячей водой. Они вообще, оказывается, ленивые, эти слуги. И пахнут, как и некоторые господа - отвратно. Во дворцах я этого не замечала, там идеальный порядок и чисто по возможности (насколько тут может быть чисто) - что во Фрэсне, что в Азвонии. А тут, в двух днях от столицы, в замке лорда Сассекса командовала его сестра, вдова с разноцветными глазами и потому почитавшаяся ведьмой. Жёстко командовала, но слуги умудрялись увиливать. “Успокойся, в ней магии не на грош”, - шепнул Ален, когда нас представили… точнее, когда меня отправили на женскую половину - в женскую башню замка. Здесь располагались все леди, служанки ютились в сарайчиках у башни - девушек в свите принца Эдварда оказалось немерено. “А чего ты хотела? - фыркнул Ален, когда меня представляли всей этой ораве. - Принц, конечно, вот-вот женится, но место его мистрис теперь не занято. Вот сиятельные лорды с дочерьми и сёстрами торопятся подсуетиться”. Я смотрела на кандидаток на роль любовницы и думала, что если кто-то из них сейчас попытается меня расцеловать, как у них тут принято среди леди, меня стошнит. Кандидатки, впрочем, отвечали такими же взглядами. Я просто читала в их глазах, как они оценивают, сколько сантиметров у меня талия, прикидывают, как долго горничная укладывает по утрам мои волосы, размышляют, чем я умываюсь, что кожа такая белая. Ибо да, Ален позаботился, чтобы я выглядела как оживший канон красоты. Местный.
“Успокойся, - увещевал мальчишка-метаморф. - Ничего они тебе не сделают. Максимум - слабительное вместе с вином подадут. Но я тебя предупрежу”. Утешил. Ещё веселее стало, когда пришла хозяйка-графиня и устроила мне форменный допрос, замаскированный под посиделки за сладкими рулетиками. Я давилась выпечкой и на пару с Аленом врала напропалую. Получалось неплохо, но я вымоталась окончательно и к вечеру сама себе напоминала тряпку. А уж как на меня посмотрели, когда я попросила ванну… Больше всего развеселил вопрос - а не рассталась ли я с девственностью во время нападения? (Высказанный, кстати, графиней. Она, видите ли, слышала, что именно тогда девушки чувствуют себя грязными). Я поперхнулась очередным рулетиком и с трудом смогла повторить ответ Алена - что-то про “ах, как было страшно, но закончилось всё, слава богу, хорошо”.
Слуги, кажется, возненавидели меня уже за одну ванну, но принесли и набрали, а потом одели в платье графини, широкое в талии и узкое в бёдрах и груди. Я в нём еле дышала, но приходилось делать вид, что всё отлично. А ещё убрать волосы под полупрозрачный платок. Я такой одевала только раз - когда мы с Эдом впервые гуляли по городу, где я появилась. Неудобная штука, причёска из-под него постоянно выбивается, а ещё он сваливается, но делать нечего - я же теперь леди.
Пир был кошмарен. Я сидела за “женским” столом, Эдвард - во главе “мужского”. Далеко от меня. Он прекрасно смотрелся, сидя на резном кресле с высокой спинкой, а я постоянно нервничала и ёрзала под многочисленными заинтересованными (мужскими) и ненавидящими (женскими) взглядами.
Леди, когда не прожигали взглядом меня, пялились на принца. Как мои одногруппницы - на француза Эдмунда. Выворачивались, стреляли глазками, томно вздыхали, а потом, когда начались танцы, как по команде бросились к принцу. Леди не навязывает своё общество, да? Они не навязывали, как могли бы восторженные фанатки - любимой звезде. Они просто были в непосредственной близости и постоянно попадались на глаза. Этак, не-на-вяз-чи-во.
Я мрачно смотрела, как они увиваются у кресла Эда и думала: будь, что будет, но к ораве этих куриц я не присоединюсь ни за какие коврижки. Пусть Эд меня и не заметит. Но это… выше моих сил.
Ален сокрушённо попыхтел на ухо, но унялся и, кажется, задремал. Я бы тоже с удовольствием поспала - день был тяжёлым, я, к тому же, наконец-то наелась до отвала. Но, когда уже думала подремать в кресле в уголке, рядом возник граф Роберт Сассекс и принялся осыпать меня комплиментами, а потом, завладев моей рукой, повёл к “мужскому” столу.
Эдвард разговаривал с каким-то толстячком в чёрном и попутно улыбался ближайшей леди, старательно попадающейся на глаза, когда меня подвели к его креслу - по этикету. Ален встрепенулся, зашептал. По его совету я изобразила сносный реверанс, но Эд снова только мазнул по мне равнодушным взглядом, быстро кивнул и продолжил беседу с толстяком. Зато Роберт, восторженно-похотливо меня разглядывая, отвёл к огромному камину (“что-то вы побледнели, моя леди) и начал болтать чепуху, попутно этак исподволь расспрашивая меня о доме. Спустя полчаса я всерьёз ждала вопроса: “На кого работаете?!” - как в шпионских боевиках, но граф неожиданно смилостивился и, усадив меня в кресло, ушёл, пообещав принести глинтвейн. Я смотрела ему вслед и видела, как он остановился рядом с Эдварда, и эти двое принялись что-то обсуждать, посмеиваясь и улыбаясь. Роберт изредка косился на меня.
Рядом примостилась стайка леди и, не обращая на меня внимания, защебетала. Глинтвейн и граф запаздывали, я задремала, когда до меня донеслось собственное имя на фрэснийский манер - Катрин. По совету Алена (ну и из здравого смысла) я представилась другим именем - Аделина (Ален придумал. Долго думал, наверное). Так что звать меня так никто не мог. Но я всё равно прислушалась.
