Экспедиция в преисподнюю (СИ) - Серебрянская Виктория
Наверное, если бы я сумела промолчать, ничего бы этого не случилось. Деррен бы позубоскалил и ушел. А я вернулась бы к чтению дневников с «Медеи». Но я не смогла, не захотела молча глотать оскорбления. И события буквально покатились по нарастающей. Как снежный ком. Я вдруг ощутила, что то новое, что появилось внутри меня после контакта с неведомой тварью на погибшей станции, подняло голову и неожиданно потребовало крови того, кто нас оскорбил. А я оказалась настолько ошарашена, что на несколько мгновений утратила контроль над собственными мыслями и телом.
— Земляне всегда отличались завышенным самомнением, — криво ухмыльнулся в ответ Деррен, кажется, приняв мои слова за чистую монету. Мое поведение его не смутило ни капли. — Вы сами по себе ничего не стоите. Но так и норовите поймать на крючок уважаемых граждан Альянса, чтобы всеми правдами и неправдами пролезть в не принимающее вас общество!
— Это ты-то уважаемый гражданин? — выплюнула в ответ я, почти перестав сдерживаться. Аппаратура уже не пищала, она вопила. И мне давно по-хорошему следовало отчитаться, какие причины к этому привели. Но мной слишком владела злость. Даже не злость, а ярость. И я наплевала на инструкции Руорка. Просто забыла про них. — Ты же сам полукровка и скулил, что тебя родной отец знать не хочет! Сначала спутался с землянкой, прижил сыночка, а потом решил, что это слишком грязная кровь? Да ты и сам хорош! Чем ты отличаешься от меня? Да у тебя же даже семьи и нормального дома нет! В отличие от меня!
Я буквально била наотмашь словами. Неудивительно, что Деррен взбесился:
— Ах ты тварь! — прошипел он мне, наконец отлипая от той поверхности, на которую все это время опирался. — Дрянь неблагодарная! Да я тебя, мерзавку…
Мы оба слишком увлеклись происходящим и не заметили появления на сцене третьего действующего лица. А когда заметили, то было уже поздно: от меткого и слишком сильного удара в челюсть Деррен пролетел все расстояние, которое отделяло его от меня, и тяжело шмякнулся о стеклянную стену, чтобы после сползти по ней вниз, как сопля. Стекло глухо и опасно загудело, завибрировало от удара. А третий пилот оказался настолько близко от меня, что я видела закатившиеся темные глаза и подрагивающие ресницы, расплющившиеся о стекло до посерения щеку и нос, рубиновые бисеринки крови, выглядывающие из ноздрей: Деррен разбил нос о стеклянную стенку. И то, что жило во мне, аж задрожало, завибрировало. И жадно потянулось к энергии тела молодого мужчины…
Описывать все происходящее словами сложно. И долго. В десятки раз дольше, чем мне понадобилось, чтобы ощутить непередаваемую гамму голода и потребности, невероятную по своей интенсивности жажду поглощения чужой жизни. Настолько сильную, что я почти поддалась ей. Почти…
В самый последний момент, не успев все-таки попробовать на вкус, каково оно, я сумела отпрянуть от стекла. А потом и вовсе бросилась вон как можно дальше. Влетела в санузел, расположенный в противоположной от Деррена стороне, подрагивающими руками заперлась, не включая свет. И задыхаясь от того, что толкало вернуться и сожрать третьего пилота, почти ничего не видя, нащупала кнопку связи с Руорком…
— Руорк, помоги! — завопила изо всех сил, сотрясаясь от сухих спазмов чужого голода. — Помоги мне!..
Ответом на мои слова оказалось пугающее шипение, раздававшееся, кажется, у меня над головой. И только проваливаясь в беспамятство через несколько мгновений, едва сделав первый вдох, я поняла, что Руорк или искусственный интеллект крейсера задействовали распыление транквилизаторов вместе с воздушной смесью…
Сознание вернулось ко мне с раздражающе-ярким светом и мерным попискиванием следящих приборов. Я полежала некоторое время, прислушиваясь и пытаясь анализировать окружающее меня пространство. Провалов в памяти, увы не наблюдалось. А жаль. Я четко помнила все, что случилось со мной. И куб, и договор с медиком, и появление Деррена, и как просила Руорка о помощи. Страшно стало как никогда. Что теперь будет? Какие последствия для меня из этой безобразной выходки Деррена?
Полежав так немного, я с сожалением вздохнула, повернула голову, чтобы свет не бил прямо в глаза, и открыла их. Перед лицом маячила все та же знакомая стеклянная стена, за которой все тонуло во мраке. Я очнулась на кушетке. При том что точно помнила: отключилась в санблоке. Неужели Руорк обо мне позаботился?
Легко перекатившись на другой бок, я села и осмотрелась по сторонам. Никаких физических последствий пережитого в теле не ощущалось. Темный куб санблока находился на месте, отчего мне сразу стало легче: значит, Руорк по-прежнему считает меня благонадежной. Это был плюс. Самого медика поблизости не наблюдалось. Но это и было второстепенным. Ибо я забыла, как нужно дышать, когда увидела, кто сидит на стуле у стола с терминалом…
Глава 10
— Как ты? — на выдохе спросил Райден, когда увидел, что я пришла в себя и села.
Старпом выглядел просто ужасно: осунувшееся лицо с чернотой под глазами, сами глаза потухшие и как будто помутневшие. Будто от болезни. На ввалившихся щеках неопрятная щетина — я впервые видела килла с растительностью на лице и лишь сейчас в шоке осознала, насколько мужчины этой расы смотрят за собой.
— К… кажется, все хорошо… — выдохнула, заикаясь. Как относиться к происходящему, плавающий в шоке мозг еще не решил.
— Я думал, убью Руорка, когда осознал, что он распылил газ внутри куба, — неожиданно признался мне Райден, бессознательно поглаживая костяшки правой руки. — Решил, что он убивает тебя. Хорошо, что прибежала Альдана и сумела до меня достучаться. А то не было бы у нас медика, — и Райден криво, откровенно жалко усмехнулся.
— Что ты здесь делаешь? — выдохнула я в ужасе, когда до меня, наконец, дошло: Райден наплевал на все инструкции и предписания, и вошел ко мне в куб даже без защитной одежды! — Тебе сюда нельзя! Уходи немедленно, а то Руорк посадит на карантин!..
— Пусть попробует, — мрачно процедил в ответ мгновенно потемневший лицом старпом. — Карантина на судне нет. Чрезвычайного положения тоже. Так что и абсолютной власти у медика быть не может. А во всем остальном… Я, вообще-то, отношусь к командному составу, давно приучен принимать решения и нести за них ответственность!
Я в полной прострации от услышанного таращилась на лицо старпома, открывала и закрывала рот, не зная, что можно сказать в таких случаях. И стоит ли вообще что-то говорить. В голове была каша. А на сердце… Сердце в груди, будто норовистый зверек, так и хотело сорваться с поводка, вырваться из плена грудной клетки и упасть к ногам килла. Казалось, что сам воздух в кубе дрожал от напряжения и пел. Между мной и уставшим, осунувшимся инопланетником, бессознательно поглаживающим собственную руку, будто натянулась невидимая цепь, соединившая нас, наши души и сердца. Или я безнадежная романтическая дуреха, навоображавшая себе невесть что.
— Что с рукой? — севшим голосом сипло спросила я, лишь бы отвлечься от странной тяги, буквально принуждающей встать и подойди поближе к Райдену.
— Что?.. — килл словно проснулся. Перестал поглаживать костяшки и посмотрел на руку, будто впервые ее видел. Подумал. Осознал увиденное и махнул здоровой рукой: — Ерунда. Как у вас говорят, до свадьбы заживет.
Райден встал, упруго оттолкнувшись от стула, сделал пару шагов в мою сторону. Мое глупое сердце от этого предвкушающе заколотилось в груди как сумасшедшее. Хотелось… Я сама не знала, чего. И ровно в этот момент я услышала раздраженный, гневный голос:
— Это еще что такое?! Майрен, ты совсем рехнулся? А ну, вон оттуда немедленно!
Чуть повернув голову, увидела стоящего на границе света и тени Руорка. Медик выглядел злым, стоял, уперев кулаки в бока. Но Райдена это ни грамма не смутило:
— Под мою ответственность! — огрызнулся он. — А сейчас изыди!
Арлинт аж побелел от накрывшей его ярости:
— Какая еще к шурфам ответственность?! Болван, ты что, не понимаешь: от этой гадости прививок нет!.. Немедленно выходи оттуда, или я отправлю раппорт!..
